Читать книгу - "Высокая небесная лестница - Джиён Кон"

Когда нужно просто замереть в оцепенении, сложа руки, и неподвижно ожидать. Это время созревания плодов там, где отцвели цветы; время борьбы с болезнью для больного; и время для взросления и становления дитя. Что касается терпения, то десять лет назад, в пору незрелой юности, Ты взрастил меня, выкармливая грудным молоком страданий. Отче, у меня были прекрасные дни. Поля были зелены, вдалеке громыхали громы, а мы наслаждались ароматным вином, выбегали навстречу проливному дождю и в обнимку любили под мостом из радуги. Нам было наплевать на чужие взгляды, и мы не нуждались ни в чьей благосклонности. Просто потому, что нам хватало присутствия друг друга, и это упоение переполняло нас бешеной энергией, сравнимой с громом, молнией, ливнем или разрушением. И вот та пора ушла в прошлое вместе с ними, а я остался здесь один. О Господи, прими меня! И тогда буду жить!

67

Утром я позвонил брату-распорядителю и запросил отпускные. После утренней мессы сообщил аббату, что уезжаю в отпуск, и попросил его благословения. Вчера вечером он сказал, что положится на мой выбор, но, когда речь зашла об отпуске, похоже, сильно озадачился. Я представил себе картину, как он, будучи на десять лет моложе, чем сейчас, проделал весь путь аж до Тэгу, чтобы встретиться с Сохи. Он сказал ей, что люди не должны мешать руке Бога. Но в результате не он ли, человек, вмешался в сферу Небес – любовь? Теперь уже было бессмысленно вспоминать прошлое.

– Я вернусь примерно через неделю.

С каменным лицом аббат дал мне свое благословение. Было ли это благословением? Скорее всего, да. Я вернулся к себе в келью и собрал вещи. Зазвонил телефон. Высветился номер сестры-монахини из «Дома Жизни» в Тэгу.

– Отец Чон Йохан, у нашего Йохана в воскресный день на следующей неделе будет первая Евхаристия. Хотела сообщить вам.

Для меня и сегодня голос монахини, что была мне как бабушка, звучал щебетанием маленькой пташки. Сам того не замечая, я улыбнулся.

– Йоханчик уже несколько раз допытывался у меня, придете ли вы. И мать Йохана, Моника, тоже спрашивала… О, я ведь вроде и не секретарша у вас… В общем, как поклонница нашего замечательного отца Чон Йохана, решила воспользоваться в качестве предлога этой парочкой, чтобы позвонить вам.

Назвать происходящее простым совпадением язык не поворачивался. В тот день, когда аббат переубеждал Сохи, я взял за руку женщину по имени Моника, что, оказавшись на краю гибельной пропасти, в самый последний раз пришла за помощью.

– Конечно, передайте, пожалуйста, что я обязательно приеду. И еще приготовлю подарок.

68

Я вышел из монастыря. Неожиданно взгляд наткнулся на магнолию, куда я когда-то повесил свою сутану ради ночной прогулки с Сохи. За десять лет ветви дерева раскинулись еще шире, а ствол вытянулся еще выше. В его тени юный Анджело загружал в машину коробки готовых восковых свечей. А Михаэль медленно перебирал свои деревянные четки, прогуливаясь по саду Божьей Матери. В белом свитере и с наушниками в ушах Сохи помахала мне издали рукой. Время все стирает. Оставляя лишь самое главное. Выходит, молодость тоже оказалась не так важна. Потому что и она, стирая очертания, уходит за горизонт. Но мои чувства к ним не стерлись. Моя любовь была настоящей.

Брат Томас, который в прошлом году наконец отправился на небеса, всегда говаривал мне:

– Любовь никогда не перестает. Потому что любовь не ведает конца.

Растворяется и грусть, и даже сама боль забывается, оставляя лишь смутное воспоминание, что было больно, а вот любовь остается – теперь я это знаю. Что любовь не исчезает. И, вторя песне одного поэта «Юность, постой, останься там!», я хотел сказать: «Любовь моя, останься там навсегда!»

И тут зазвонил колокол. Его звук изливался синей веревочной лестницей, спускающейся с Небес. Я ускорил шаг, продумывая список подарков в честь первого причастия Йохана, которому уже исполнилось аж целых десять лет!

Послесловие

Пару дней назад вечером, в предзакатный час, я прибыла в Авилу, что в полутора часах езды на поезде от Мадрида. На пустынных полях с реденькой травой паслись коровы, а в ярко-лазурном небе летали стаи птиц, словно косяки рыб, поднимающиеся из глубин океана. Минуло двадцать дней после отъезда из дома: усталость разлилась по моим жилам, а от кучи грязного белья, скопившегося в чемодане, изрядно попахивало. Что же послужило причиной моего приезда сюда вместо возвращения домой?

Я распаковала свой багаж в номере местного отеля и вышла что-нибудь перекусить, однако все рестораны на улице, будто нарочно, были закрыты. Даже ресторан отеля. Было воскресенье – день Божьего покоя. Кое-как раздобыв в местном сувенирном магазине бутылку вина, выпила его даже без закуски и легла спать пораньше, однако посреди ночи проснулась. За окном задувал сухой осенний ветер. От его резких порывов и завывания несло холодом. Я забралась под одеяло и снова попыталась уснуть, как вдруг вспомнила эту фразу: «Жизнь похожа на ночь в незнакомой гостинице».

Стоило мне вспомнить эти слова, одно из известных изречений Святой Терезы Авильской, ради которой я сюда и приехала, как с моих губ сам собою сорвался стон. Возможно, покажется странным, но я подумала, что проделала весь этот путь именно ради того, чтобы извлечь из памяти эту фразу. Не успела я еще разобраться в своих чувствах, как на глаза уже навернулись слезы, и, хотя прятаться было не от кого, я накрылась с головой одеялом и на какое-то время отдалась своим эмоциям. Ведь теперь и я познала, что значит «жизнь, похожая на ночь в чужой гостинице».

В это путешествие я отправилась сразу на следующий день после завершения рукописи данного романа. Почти целый год я толком не виделась со своими друзьями, выбравшись из дому на ночные посиделки буквально пару раз. А как иначе? Если особой гениальностью не отличаешься, приходится бережно распоряжаться хотя бы уже имеющимся в наличии потенциалом, упорно взращивая его, оттачивая и лелея. Когда же роман был наконец дописан, мне просто захотелось уехать. И снова побыть одной. В стремлении уединиться в еще более глухой незнакомой пустыне. Дабы моя душа любовалась не на лампочку в кабаке, а на звезды в чистом поле. И слушала не уличный гам, а шепот тишины.

Я хотела немного отдохнуть, но добрый и ответственный редактор прислал мне обложку. С тонким намеком, что верстка книги будет закончена, как только придет послесловие автора. Пришлось сесть за письменный стол за двое суток до отъезда из Испании.