Читать книгу - "Тропой забытых душ - Лиза Уингейт"

этот человек, если ты еще когда‑нибудь увидишь предмет, в назначении которого не уверен, сначала спроси у взрослого.

– Да, конечно, – Чарли прижимается ко мне, опустив руки. – Уф… Хорошо, что все закончилось.

А вот и нет.

Оползень случился не сам по себе. Кто‑то подорвал склон горы. Вопрос: зачем?

Я спешно мою Чарли, кормлю его ужином и укладываю спать. Сын отключается еще до того, как я успеваю, быстро приняв душ, натянуть спортивные штаны и майку, заварить в чашке чай и взяться за блокнот. Торопливо записываю слова, вырываю страницы и превращаю кофейный столик в импровизированную криминальную доску.

Кости в пещере. Оползень. Исчезновение Брейдена Лейси? Неопознанный труп.

Я кого‑то слышала в районе оползня.

Исчезновение Сороки Блэквелл?

Элтон Паркер.

«Город веры».

Джейд?

Убийство? Сокрытие улик?

Сидни…

Откинувшись на спинку дивана, я, прикусив губу, изучаю возможности, перекладывая листки на столе. Наконец убираю из общей картины «Сороку Блэквелл», «убийство» и «сокрытие улик», кладу бумажку с надписью «Брейден Лейси» на самый верх, отбрасываю мокрые волосы на спинку дивана, кладу на нее голову и снова изучаю оставшиеся бумажки.

Для начала, что, если пещера – это не только кости? Археологические находки? Погребальные предметы коренных народов? Предположим, дальнобойщики, которые якобы нашли это место, сбежали, наткнувшись на человеческие останки. И, как сообщил аноним, действительно болтали об этом в баре. Кто, кроме анонима, их услышал? Кто‑то, знающий горы достаточно хорошо, чтобы отправиться на охоту за сокровищами? Кто‑то, готовый, отыскав один клад, взорвать склон горы в поисках другого?

А что, если… этим человеком был… Брейден Лейси…

Кое‑какие познания в военном деле или интерес к ним…

Доступ к складу «Паркер констракшен»…

Взрывчатка?

Знает местность…

Нуждается в деньгах…

Сидни говорила… брат собирается… собирается добыть клад…

Ограбил… могилу…

Глаза закрываются, и сон увлекает меня в темноту. Я оказываюсь на высокогорном лугу. Рядом бежит ручей, и его прозрачные воды журчат мелодично и умиротворенно. На берегу три маленьких девочки сидят кружком, держатся за руки и смеются. Они поют озорную детскую песенку.

Вспышка, взрыв, земля содрогается. Девочки лежат в обнимку на ковре из листьев под древним дубом. Я пытаюсь подбежать к ним, но отяжелевшие ноги не слушаются.

Добраться до дерева неимоверно трудно. Я ползу по траве на четвереньках. В горах разносится гром в тот самый момент, когда я дотягиваюсь до старшей из девочек и переворачиваю ее, чтобы проверить пульс. У нее лицо Сидни. Я вздрагиваю и неожиданно выпрямляюсь.

Луг исчезает. Гром превращается в отчаянный стук. Кто‑то колотит в двери домика.

Выхватив из сумки баллончик со спреем для отпугивания медведей, я иду через комнату, бормоча: «Ладно, ладно, иду».

Сон и реальность переплетаются в тот миг, когда я поворачиваю замок и чуть приоткрываю дверь.

– Сидни?!

Девочка хватает меня за руку.

– Помогите мне, – умоляет она, хватая ртом воздух.

Глава 22

Олив Огаста Рэдли, 1909 год

Предприимчивый жулик понимал ценность сирот. Начали появляться «профессиональные опекуны», расчетливые дельцы, добивавшиеся назначения… позволявшего контролировать имущество сирот.

Энджи Дебо. И как прежде течет вода (1940)

Дьюи Маллинс тянет руку к холщовому мешку, но мистер Бразертон отодвигает его в сторону. Остальные благопристойно и вежливо ждут, что голубоглазый газетчик выполнит свою часть сделки, которую мы заключили перед тем, как я отведу его к убежищу у Щучьего брода.

– Послушай, приятель, – лицо Дьюи вытягивается и багровеет, – Амос, Тула и Несса рассказали тебе, как здесь оказались, поэтому ты должен нам еду. Такой был уговор. Ты получаешь истории для газеты, мы – провизию в дорогу.

– Всему свое время, сынок. – Мистер Бразертон встает и закидывает мешок на плечо, оставляя грязное пятно на чистой рубашке в тонкую полоску и модных красных подтяжках.

Глядя на него, я думаю: «Не соврал ли он, когда сказал, что готов обменять еду на рассказы и не сообщать миссис Грубе, что я знала, где прячутся дети?» Она собирается писать о встречах женского клуба для его газеты, поэтому будет регулярно общаться с мистером Бразертоном. Не знаю, как ей удастся бывать на собраниях – нынче утром она так торопилась вернуться домой раньше мистера Грубе, что запрягла лошадь на час раньше всех остальных. Миссис Грубе хотела взять меня с собой, но я показала мельком два билета на поезд и пояснила, что мама велела мне взять их на всякий случай и, как только в аптеку привезут лекарство, мы со Скиди поедем домой на поезде, а не по дороге, где могут хозяйничать плохие люди.

Едва караван фургонов скрылся из виду, я отправилась искать мистера Бразертона, чтобы предложить ему сделку, обменять на еду историю для его газеты – историю о беспризорниках. Как раз о том, о чем они с миссис Грубе разговаривали прошлым вечером. О беспризорниках и девочках из прачечной.

– Мы так и договаривались, мистер Бразертон, – напоминаю я ему, пока Дьюи пытается выиграть дуэль взглядов. – Вы сказали, что настоящий газетчик никогда не станет платить за материал, а вот принести съестное…

Мистер Бразертон подмигивает мне, а потом обращается к Дьюи:

– Во-первых, мой юный друг, я должен убедиться, что вы собираетесь честно поделиться едой с остальными. А во‑вторых, насколько я помню, вы не удостоили меня своей собственной истории.

Дьюи кривит губы, обнажая сколотый зуб.

– Я не стал бы красть у своих. Это во‑первых. А в‑следующих, ты пришел за рассказами об индейских детях. Я – не индеец, а с этими маленькими чокто поступили нечестно воры и лжецы. Напиши об этом в своей газете. О том, что в этих местах повсюду можно найти детей, которые остались сами по себе… и это еще счастливчики. Если бы им не повезло, они бы уже лежали мертвые в земле. Я немало слыхал, да и сам видел. Однажды наткнулся на фургон, человек из которого рыл могилы для четырех трупов, завернутых в лоскутные одеяла чокто… и было это совсем не на кладбище. Увидев меня, он потянулся к винтовке. Это святая правда.

Мистер Бразертон открывает блокнот и достает из-за уха карандаш.

– А как так получилось, что ты тоже блуждаешь в одиночестве?

– А у меня тяга к бродяжничеству, – Дьюи вскидывает голову, словно нарываясь на драку.

– Семьи нет? – газетчик постукивает карандашом.

– Им не нужен мальчик, которого нельзя отдать работать в шахту, чтобы деньги шли прямиком отцу, который сам и палец о палец не ударит. После выхода новых законов шахтеры не берут на работу дробильщиков, если им на вид нет