Читать книгу - "Тропой забытых душ - Лиза Уингейт"

Я про него слышал, когда работал в шахте, и это хорошая история. Кстати, что ты принесла поесть?

Он пытается выхватить у меня мешок, поэтому я передаю его Туле.

– Это для Тулы, Нессы, Пинти и Кои. – Я смотрю, как дети рассаживаются на корточках вокруг костра и облизываются. Тула разворачивает еду. – Рассказами сыт не будешь, да и краденой репой тоже. Во всяком случае, так не должно быть.

Костлявые плечи Дьюи под лямками комбинезона поднимаются и опускаются.

– У священника ее полно.

– Главное – это противозаконно. Когда помощник шерифа вернется в город, тебе лучше быть тише воды, ниже травы, Дьюи Маллинс. Женщины из клуба вне себя из-за того, что случилось с фургоном и книгами. Но это не мои проблемы. Завтра мы, девочки, уходим, а вы тут сами разбирайтесь.

Тула делит еду на всех, все глаза устремлены на нее, и я, пользуясь моментом, шепчу свой план на ухо Нессе, чтобы та пересказала Туле на чокто. Завтра, перед тем как миссис Грубе уедет с другими фургонами, я попрошу у немного еды для больной мамы и маленького брата. Потом вернусь сюда со Скиди и вьюками, и мы, девочки, вместе с Кои отправимся в Уайндинг-Стейр. Пинти и Кои маленькие, поэтому у нас уйдет дня три, чтобы добраться глухой тропой до нашего старого дома. У нас с папой это получалось быстрее, но ничего страшного. Я знаю по пути хорошие места для привалов – такие, где нас никто не найдет.

Несса пересказывает Туле план, но я замечаю, что та не кивает и не отвечает. Сидит склонив голову, словно внимательно рассматривает свою еду.

Первым подает голос Дьюи:

– Не понимаю, зачем вы собираетесь в горы. Ты ведь об этом говорила, да? Амос хорошо знает язык чокто. Он меня немного научил. – Кусочек непрожеванной свинины вылетает через просвет над сколотым зубом. – Там ничего нет. Как вы будете жить?

– Охотиться, рыбачить, собирать дары леса. Папа меня научил. – Я передаю свою порцию Нессе, потому что могу поесть в фургоне миссис Грубе. – Впрочем, тебя это не касается.

Дьюи щелкает грязными пальцами у меня перед носом, и во все стороны летят черные капли жира.

– По мне, так мы можем и здесь неплохо жить. Будем грабить фургоны. Забирать у богатых и раздавать бедным, как Робин Гуд со своей шайкой. Мстить за причиненные нам обиды. Понимаешь?

– Какие обиды? – Мне не нравится, что он слишком много говорит.

– Что ж, мисс Куколка в красивом платье… – Глубоко посаженные глаза Дьюи упираются в меня. – Возьмем, например, старину Амоса. Он – официально освобожденный раб чокто, поэтому, когда правительство несколько лет назад разделило земли индейцев, получил свой участок, как и прочие бывшие рабы. А когда его родители умерли от малярии, Амосу достались их земля и хижина, в которой он вырос. Потом однажды приезжает какой‑то мужик и говорит: «Я – сводный брат твоей матери. Буду тебя опекать, потому что ты остался без родителей. Чтобы сохранить эту землю, ты должен жениться. Я нашел для тебя жену, и мы отправимся к мировому судье, чтобы зарегистрировать брак. Когда все формальности будут улажены, поедим мороженого и купим тебе хорошую лошадь, седло и новое ружье, чтобы ты мог стать хорошим мужем». Разве не здорово это звучало? Лошадь, седло, новое ружье, и в придачу ты сохраняешь за собой дом, рядом с которым покоятся твои родители?

Он оборачивается к Амосу, сидящему облокотившись о колени и повесив голову.

– Да, здорово. Но я был дураком.

Дьюи хлопает его по спине.

– Не горюй. Ты не виноват. Откуда тебе было знать, как все обернется? – Отблески от искр костра пляшут в карих глазах Дьюи. – И вот наш Амос. Ему в том месяце исполнилось всего четырнадцать. Они уезжают в фургоне в какой‑то город далеко отсюда. Разумеется, там их ждет женщина. Она намного старше Амоса, но, похоже, не против, а он хочет получить лошадь, седло и ружье. И мороженое. Они приходят к судье, обмениваются несколькими словами, подписывают какие‑то бумаги и идут к мороженщику, как и планировали. А потом Амос стоит один на тротуаре и ждет лошадь, седло и ружье, которые так и не появляются. О земле или хижине ему тоже нет нужды беспокоиться, потому что, добравшись наконец домой, он обнаруживает там жену и сводного дядю. Женщина разводится с Амосом и забирает землю как свою долю имущества. Что на это скажешь, мисс Куколка?

Я гляжу на Амоса. Он одной рукой ковыряет в земле палочкой, а другой гладит по голове Кои. Кои берет у Амоса лимонное печенье, а тот даже не замечает.

– Ну? – Дьюи наклоняется ко мне, и я замечаю, что у него с той же стороны, где сломан передний зуб, не хватает куска уха. – С Амосом поступили плохо, так ведь? Разве он не заслуживает хоть чего‑то взамен?

– Но не путем кражи, – я говорю это совершенно серьезно, но думаю об Амосе: он вроде добрый, приятелей выбирать не умеет, и очень злюсь на людей, которые его обманули. – Нужно пойти к судье. Есть же суды и шерифы и все такое.

На веранде у мистера Локриджа у мужчин только и разговоров что о судах и адвокатах.

– Я хочу получить что‑нибудь взамен на то, что у меня украли, – с этими словами Амос смотрит на Дьюи, у которого прямо‑таки снял их с языка.

– Слышишь, мисс Куколка? – Дьюи щелкает пальцами. – И дай-ка я объясню тебе, что будет с Амосом, если он обо всем расскажет. Он окажется в могиле или за решеткой. Так ему заявили выгнавшие его люди. Я встретил Амоса, когда он прятался в горах Джек-Форк, питаясь червяками, жуками и мелкой рыбешкой из ручья. Это было печальное зрелище, и я сказал ему: «Я решил добраться до лучшей жизни, давай пойдем к ней вместе. Объединимся. Никому в мире нет дела до сироты… Кроме другого сироты». Вот о чем тебе стоит подумать, мисс Куколка. Всем остальным плевать. Когда твоя красивая одежда износится, тебя начнут гонять с крыльца так же, как и нас.

– Ага, верно, – говорит Амос. – Мы с Дьюи объединились. Вместе хорошо.

Когда он кивает, на его щеках играют идеально круглые блики от костра; вечерние тени длинные и густые, но не настолько, чтобы я не заметила, как Амос смотрит на Тулу, а Тула – на него. Эти двое нравятся друг другу. Интересно, что подумает Дьюи, когда поймет это.

– Смотри, – Дьюи хватает сосновую веточку. – Вот палочка. Она совсем одна. Проку с