Читать книгу - "Корейская война 1950-1953: Неоконченное противостояние - Макс Гастингс"

новую точку сбора. Там зависли два вертолета под надежным прикрытием истребителей. Одного за другим десантников подняли на лебедке под облака и унесли прочь от опасности. «Мы были на седьмом небе – чувствовали себя так, будто уже выиграли войну», – говорит Андерсон[292].

Он сразу же принялся планировать следующую операцию. Американская головная организация в Тэгу тем временем стремительно расширялась. Андерсона воодушевила идея создавать долговременные базы глубоко в северокорейских горах, откуда его отряды могли совершать диверсионные вылазки на коммуникации и склады. Особенно привлекала перспектива создать в Северной Корее движение сопротивления из коренного народа, по образу и подобию французских маки. На этот раз Андерсон замахнется выше. Он планировал взять двадцать человек и сформировать из них ядро партизанского войска. Сгорая от нетерпения, Андерсон со своим усиленным отрядом готовился снова десантироваться в Северную Корею. «Принадлежность к “тайному” оперативному подразделению сама по себе будоражила, – писал Андерсон с искренним восторгом. – Все деятельные, неугомонные мужчины, будь они генералы или рядовые, – всегда мальчишки в душе, и надо сказать, мало что так укрепляет боевой дух и уверенность в себе, как осознание, что тебя выбрали выполнять то, о чем другие понятия не имеют, что требует высокого мастерства, характера, отваги. В сущности, это тщеславие – самомнение флибустьера»[293].

Вскоре спесь с них беспощадно собьют. Но пока Андерсону ничто не мешало лелеять свои заоблачные мечты, и у него родился еще один план – найти и похитить какого-нибудь советского консультанта. Полковник Мэги запаниковал: «Бога ради, Билл, не вздумай! Захватить его, может, и получится, только Вашингтон будет в бешенстве, если мы так их подставим, взяв русского офицера». К ужасу Андерсона, за считаные дни до планируемой заброски он получил новый приказ по 8-й армии: британскому и американскому личному составу запрещается участвовать в операциях за линией фронта противника. В дальнейшем они будут осуществляться исключительно силами корейцев. Но Андерсон поехал в штаб и убедил командование позволить ему с британскими и американскими коллегами попытать счастья. Еще одна заминка вышла, когда из-за нехватки самолетов Андерсон вынужден был сократить корейский контингент в своей операции до четырнадцати человек. Шесть оставшихся не у дел пришли в такое отчаяние, что подали подписанную кровью петицию, требуя, чтобы их все-таки взяли. Но лишних мест в самолете не нашлось.

На летном поле, откуда они отправлялись, возник неловкий момент, когда партизанский отряд встал в очередь в столовую Красного Креста за кофе и пончиками. «У вас что, корейцы в отряде? – спросил раздатчик за стойкой. – Простите, но корейцев мы не обслуживаем». Корейцы обменялись печальными улыбками. Тогда от кофе отказался весь отряд. На этот раз они высадились в центре Северной Кореи, близ Исанни. Один из корейцев, Джон, ветеран предыдущей операции, был серьезно ранен во время десантирования. Андерсон с тревогой смотрел, как неподалеку от их позиции через долину движется северокорейский патруль. Потом прямо в расположение отряда зашел молодой оборванный корейский крестьянин и сообщил, что прошлой ночью полиция заметила в небе их парашюты. Сам он, по его словам, скрывался от призыва в армию. Отряд не сразу пришел к единому мнению, как с ним быть. После непродолжительных споров Андерсон его отпустил, пообещав дать еды, если он приведет им на помощь своих друзей. В конце концов, за этим они сюда и явились – вербовать сочувствующих северокорейцев и создавать местное партизанское движение.

Парень, назвавшийся Лимом, отвел Андерсона в соседнюю долину и показал лагерь, в котором расположилось около сотни северокорейских и китайских солдат. Посчитав такое сосредоточение достаточным для авиаудара, Андерсон сообщил координаты своей позиции на базу. Не прошло и нескольких часов, как начался налет, и участок изрешетили пулями и ракетами. После этого Лима отпустили.

И почти сразу все пошло наперекосяк. Напортачили с высадкой подкрепления – десант приземлился за две мили от назначенного места. При выброске дополнительных припасов от сброшенных грузов почти ничего не осталось: снаряжение разбилось, радиостанции разбросало по всему склону. Андерсон запросил вертолет, чтобы вылететь на нем на базу и лично попытаться все наладить. Во время набора высоты вертолет обстреляли, но Андерсон был уверен, что местонахождение отряда не обнаружат. По возвращении в Тэгу выяснилось, что его уже ждут корейские новобранцы, прибывшие на подготовку. Парашюты и грузовые сетки перед намеченным на эту ночь очередным сбросом Андерсон проверил лично.

Однако три дня спустя до него дошли катастрофические новости. Из невнятного радиосообщения, полученного от британского полевого радиста, Андерсон узнал, что на его отряд внезапно напали коммунисты и сильно потрепали. Той ночью Андерсон облетел участок на американском вертолете и вышел на радиосвязь с отрядом. Ему доложили, что положение безнадежное. «Дела плохи, сэр, – донесся до него голос нортумберлендского стрелка, находившегося на месте событий. – Нас окружили. Мы постараемся выйти. Прием».

Андерсон просил радиста разжечь костер или как-то еще указать свое местоположение вертолету. Но англичанин ответил: «Сэр, здесь только я и сержант Монкс. Он ранен, я не могу его оставить. Мы держимся, сэр, но вертушку здесь сажать негде, и кажется, эти ублюдки тут везде. Я останусь с сержантом, мы продержимся. Конец связи».

Больше ни нортумберлендец, ни американский сержант о себе знать не давали. С тяжелым сердцем, казня себя и мучаясь чувством вины, Андерсон полетел обратно.

Большая часть отряда погибла. Через десять дней после того, как Андерсон потерял с ним связь, в его кабинет вошли и отсалютовали два корейца, американский офицер-рейнджер и сержант. Они поведали горькую историю. Самолет снабжения допустил преступную оплошность, пролетев над их позицией среди бела дня и сбросив грузы с парашютами, на которые тут же сбежались коммунисты. Когда отряд рассыпался, этим четверым удалось спастись. Они пошли на юг через горы, чудом просочились через фронт коммунистов, переплыли Имджинган и добрались до американских рубежей.

В последующие месяцы подход американцев к тайным операциям на Севере все ощутимее ужесточался. Американцев и британцев больше не допускали до участия, но в корейцах недостатка не было. Андерсону, к его изумлению и негодованию, новый командир-американец велел в недельный срок подготовить только что набранных корейцев к десантированию на Север.

– За неделю?! – воскликнул Андерсон. – Бог с вами! За неделю я их даже стрелять толком не научу, про парашютную подготовку и учебные прыжки вообще не заикаюсь…

– Учебных прыжков не будет, времени нет. Только наземная подготовка и стрелковая. Простите, но вот так. Такая задача. ВВС знают, где их сбрасывать.

Андерсону сказали, что это новая схема: десантировать корейцев попарно на глубину около пятидесяти миль в тыл противника с приказом пробраться обратно со всеми сведениями, которые удастся собрать.

– Так мы покроем огромную территорию и добудем по-настоящему ценную информацию, – улыбнулся Андерсону командир. – Кажется, вы не слишком этому рады. Что вас беспокоит?

– Как, по-вашему, сэр, сколько человек пройдут?

– Ну, четыре или пять. Это их война вообще-то, нет?

Первую партию корейцев к месту высадки Андерсон сопровождал сам. Ему было горько и тяжело. «Я никогда не бросал в бой неподготовленных новобранцев, а теперь мне предстояло сделать нечто гораздо худшее. Я посылал необученных людей на самый страшный и одинокий бой – битву внутри битвы, где собственное сознание становится полем конфликта, а надежда, дисциплина и мужество должны бороться с одиночеством, страхом и паникой»[294].

Андерсон попросил освободить его от дальнейшего участия в программе. С подачи одного британского офицера разведки, работавшего под дипломатическим прикрытием в сеульском посольстве, Андерсон еще несколько раз попытался забросить отряды для сбора разведданных в Северную Корею с острова Чходо. Но потеряв оставшегося британца и самого надежного из своих корейцев во время атаки китайцев на их базу, он все-таки вышел из программы. Его отправили обратно в Англию, где он несколько месяцев проводил операции с малыми судами на Адриатике для разведслужбы А19. Они обсудили и спланировали подготовку подразделения, которое будет организовывать побеги пленных из Северной Кореи, делать на побережье схроны с припасами, снаряжением и надувными лодками. Но к этому времени переговоры в Пханмунджоме, казалось, стали близиться к успешному завершению. А к 1953 году энтузиазм американцев и британцев к тайным операциям на Севере иссяк. Слишком много было трагических случайностей,