Читать книгу - "Корейская война 1950-1953: Неоконченное противостояние - Макс Гастингс"

Заслуга Риджуэя в первые недели 1951 года заключалась в том, что, несмотря на все это, несмотря на политическое оцепенение, возмутившее и разъярившее главного обитателя «Дай-Ити», командующий 8-й армией вдохновил свои потрепанные, разбитые войска закрепиться на важных рубежах и показать, что они еще как способны поменяться ролями с китайцами. В новом году неприятеля подстерегала та же проблема, которая так измучила войска ООН двумя месяцами ранее, – длинный и уязвимый путь снабжения. Огромные потери у коммунистов не в последнюю очередь были обусловлены морозами и снегом. У китайцев и северокорейцев предположительно оставалось на полуострове около 486 000 бойцов против примерно 365 000 под флагом ООН. Но за этими цифрами скрывалось огромное превосходство ООН в ресурсах, прежде всего в военно-воздушной мощи. Баланс сил резко сместился не в пользу коммунистов.

Теперь 8-я армия предпринимала череду осторожных разведок боем, выясняя настрой противника. В середине января 27-я полковая боевая группа углубилась на север к Сувону, не встретив существенного сопротивления. Крупных китайских формирований не было уже в нескольких милях к югу от Вонджу. Вторая разведка на местности, проведенная девятым корпусом 22 января, тоже прошла вхолостую. Двадцать пятого января Риджуэй отважился на более амбициозную операцию на двух фронтах. Китайские 38-я и 50-я армии отступили, оказывая лишь спорадическое сопротивление. К 9 февраля развалины Инчхона и Сувона снова были в руках войск ООН, а прекрасная атака 25-й дивизии позволила отвоевать высоту 440 к северу от Сувона. Бойцы Риджуэя потеряли всего семьдесят человек убитыми, тогда как погибших китайцев на поле боя насчитали свыше 4000. Первый корпус уверенно продвигался к ханганскому рубежу.

Дальше к востоку уже две недели длились гораздо более тяжелые бои с переменным успехом. Три южнокорейские дивизии наступающего «Корпуса Х» встретили отпор 11 февраля. Американцам пришлось сдать позиции, чтобы удержать фронт. В середине февраля произошло ожесточенное сражение за поселение Чипхённи, где 23-й полк 2-й дивизии под командованием полковника Пола Фримана попал в окружение вместе с французским батальоном. Но они устояли, в том числе благодаря сброшенным с самолетов припасам. Американцы воспряли духом, увидев, как их огневая мощь отражает ночные психические атаки китайской пехоты, волна за волной накатывавшейся на позиции защищающихся. «Мы видели, как они валились, словно кегли, – писал капрал Пит Шульц, пулеметчик из 1-го батальона 23-го полка. – В свете сигнальных ракет нам не составляло труда найти цель, кроме того, вспышки замедляли наступление противника, потому что китайцы сразу укрывались где могли, чтобы их не увидели… ‹…› Как только достаточно рассветало, прилетали “Бокскары”, и небо украшали зонтики парашютов с провиантом. Незабываемое зрелище. Просто красиво. Как оказалось, нам это не понадобилось. Мы выстояли, а потом к нашим позициям прорвались танки из 5-го кавалерийского. Китайцы свалили»[229].

Бой у Чипхённи засвидетельствовал не только отличную работу американских частей, но и важный этап восстановления и возрождения боевого духа 2-й дивизии, которой изрядно досталось у Кунури. После недели тяжелых сражений, в ходе которых северокорейским силам удалось пробиться у Чечхона, выйдя во фланг «Корпусу Х», атака коммунистов выдохлась. Это был один из решающих моментов войны, значение которого для духа войск ООН невозможно переоценить. Они подверглись самой мощной атаке, на которую были способны китайцы, и они ее отразили. Формирования, которыми всего несколько недель назад владела только одна мысль – выбраться из Кореи на любых условиях, теперь обрели второе дыхание и волю к победе. Гуков можно победить. Американцам удалось сделать это однажды, удастся и вновь. Один из свидетелей происходящего, британский вице-маршал авиации Сесил Бушье, торжествующе докладывал в Лондон: «Миф о магических миллионах китайцев в Корее развеян. В недавнем наступлении, предпринятом войсками ООН, американцы увидели, как легко убивать китайцев, и это невероятно подняло их боевой дух».

К следующему этапу наступления – операции «Убийца» (KILLER) – армия Риджуэя перешла 21 февраля. К 1 марта она сомкнула фронт ООН к югу от Хангана, оттеснив китайцев и нанеся им огромный урон благодаря последовательному массированному использованию огневой мощи. Боевой порядок наступления семи американских дивизий, составляющих этот фронт, представлял собой современную модификацию древнеримской «черепахи»: никаких длинных колонн, уязвимых для внезапной атаки; формирования Риджуэя на каждом этапе развертывались для эшелонированной круговой обороны, обезопасив себя от возможного скрытого проникновения противника и дожидались, пока артиллерия и авиация сделают свое дело, нанося массированные удары по позициям китайцев. Седьмого марта следом за операцией «Убийца» началась операция «Потрошитель» (RIPPER) – размеренное продвижение на новый рубеж, «Айдахо», по центральному фронту. Риджуэю удалось уговорить Макартура отказаться от традиционного приезда на фронт, чтобы сфотографироваться «стреляющим из стартового пистолета» с участвующими формированиями (безошибочный способ проинформировать противника о предстоящем наступлении). Окружение Сеула, вслед за успехом операции «Потрошитель», вынудило коммунистов покинуть столицу. Четырнадцатого марта победители вошли в разгромленный город – метрополию из руин и гофрированного железа, где из главных зданий уцелели только Капитолий и вокзал. Попытка воздушно-десантного окружения отступающего противника, предпринятая 187-й полковой боевой группой в Мунсане (единственная крупная воздушно-десантная операция в этой войне), оказалась неудачной. Еще одним провалом стала упущенная северокорейская 10-я дивизия, которая с января вела партизанскую борьбу на юге страны, далеко за линиями фронта войск ООН. И теперь, видя устойчивый сдвиг в стратегическом положении, эта дивизия прорвалась через южнокорейские рубежи у Каннына, стремясь воссоединиться с остальными армиями коммунистов. Британский генерал сэр Ричард Гейл докладывал в Лондон: «Противник ведет отступление методично и с немалым боевым мастерством. Он умеет обращать себе на пользу особенности рельефа, будь то в широком масштабе или в узком тактическом»[230].

В письме в Лондон 12 марта британский военный атташе бригадир А. Фергюсон проницательно отметил на местах точно такие же проблемы, какие на уровне театра военных действий не давали покоя генералу Макартуру:

Я предвижу трудности в бесконечном поддержании боевого духа в сложившихся обстоятельствах, учитывая, что задача войск ООН сформулирована несколько расплывчато. Вам, несомненно, известно сделанное несколько месяцев назад замечание генерала Макартура о «политическом вакууме», в котором ему приходится сражаться. На мой взгляд, заявленная цель вооруженных сил ООН в Корее – «отразить агрессию и восстановить мир и безопасность в данном регионе» – в нынешних обстоятельствах слишком расплывчата, чтобы поставить перед Верховным главнокомандующим конкретную военную задачу, достижение которой положит конец военным действиям. И хотя обсуждать политические вопросы не моя прерогатива, я считаю, что вопрос поддержания боевого духа в войсках требует серьезного осмысления. Только что в Корее была проведена десятидневная операция «Убийца» с публично объявленной целью «истребления коммунистов». Она, бесспорно, сузила задачу для американской 8-й армии, однако ни желательной, ни долгосрочной целью, приемлемой для образованного человека, она быть не может. Многие британские и американские офицеры и не только офицеры уже задаются вопросами: «Когда же закончится война в Корее?», «Когда выведут из Кореи войска ООН?», «Какая у нас цель в Корее?». Эти вопросы приводят меня к убеждению, что при отсутствии у британских и американских войск в Корее внятной цели, к которой они смогут стремиться, главнокомандующему действующей армии чрезвычайно трудно будет поддерживать боевой дух. Я говорю только о британских и американских войсках, потому что относительно немногочисленные бойцы, представляющие прочие западные страны, – это, по большому счету, ищущие приключений наемники, которым все равно, в каких вооруженных интербригадах сражаться[231].

Двадцать седьмого марта была пройдена еще одна веха, когда первые войска ООН (южнокорейский 1-й корпус) снова пересекли 38-ю параллель. Четыре дня спустя они заняли город Янъян. Американцы не отставали от них, двигаясь на север от Ыйджонбу. Однако на этот раз никто не рвался сломя голову к Ялуцзяну (Амноккану). Риджуэя интересовал пока только «железный треугольник» к югу от Пхеньяна – центральный узел сети коммуникаций и путей снабжения противника. К 9 апреля войска ООН достигли рубежа «Канзас». Там, закрепившись у естественных препятствий, образуемых рекой Имджинган на западе и Хвачхонским водохранилищем в центре, они смогли остановиться и перевести дух, прежде чем