Читать книгу - "Жестокие всходы - Тимофей Николайцев"

с возом между двух домов Приговорённых… — осуждающе заметил старшина.

— Так-то оно так… да у них здесь и не понять уже, где можно ехать, где не можно. В этом городе, похоже, дом Приговорить — что репу из грядки дёрнуть. На въезде целый квартал, вон, погляди — бурьяном выше стен зарос. А теперь и доходный дом, что вчера горел… И купеческий особняк ещё — тот, что через дворы наискось. Этак на полгорода уже горелое пятно! Правильно, что жандармы народ выселяют, у людишек и огороды отняли — новый тракт нужно мостить, пока все кони не передохли. На Громовом тракте — бурьян уже сквозь мостовую лезет…

— Откуда знаешь, что там, на тракте? — нахмурился старшина. — Ты ж утром за овёс рассчитывался…

— Так Фома ночью по нужде выходил, да и забрёл туда.

— Зачем это?

— Говорит — так, полюбопытничать…

— И что там Фома налюбопытничал?

— Ты ж его знаешь, кум… Фома мужик тёртый, даже в дорожные приметы особо не верит… Но тут клянётся, что сам слышал — от булыжника, что в мостовой, только треск идёт… будто в темноте орехи колют. Вон, какие дела… А ты, кум Симон, всё твердишь — слово, мол… слово… Не те нынче времена, чтобы словами дорожить!

— А чем ещё дорожить, как не словами? — тоскливо упрямился старшина. — У возчика слово — крепче вожжей должно быть! Ты — младой ещё, жизни не петришь…

Луцию показалось, что упрямится он больше для виду…

Кривошёкий так кстати промелькнул рядом, и Луций — с виду нетерпеливым жестом, подозвал его к себе.

Не совсем солидно это выглядело — иметь помощника в мальчишечий рост… такому как Эрвину не было нужды наклоняться, ловя ухом распоряжения хозяина, и он слушал его, стоя прямо — как равного. Луций с неудовольствием поморщился, подумав об этом…

Кривощёкий, однако, что-то такое во взгляде Луция уловил — умудрился одновременно и вытянуться, и скрючиться в пояснице… Кивал он так часто, что со стороны было ясно — только чрезвычайная почтительность удерживает его на месте, а не то давно бы сорвался бы с места и кинулся исполнять. Луций демонстративным взмахом руки отослал Кривощёкого в сторону возчиков. Те заметили его жест и разом подобрались. Расстёганный обеспокоенно зашарил по столу в поисках двузубой вилки, а старшина Симон незаметно свесил руку и подтянул правый сапог поближе — так, чтобы раструб голенища был в пределах досягаемости.

Луций даже подумал — метнись сейчас Кривощёкий мимо них к двери трактира, возчик без раздумий саданул бы его ножом под лопатку. И, скорее всего — так бы и случилось. Кривощёкий, конечно же, не стал рисковать — останавливаясь через каждый шаг, он подходил к возчикам со стороны расстёганного, безошибочно посчитав его менее опасным.

— Тебе чего, пацан? — спросил тот.

— Добрые господа, — услышал Луций ответный осторожный шепоток. — Мой хозяин пожелал угостить вас… и поговорить с вами о деле.

Глава 28 (свирепая, как новые вассалы…)

Кривощёкий всё делал правильно — будто всю жизнь только тем и занимался, что нанимал работников…

Для начала он коротко поклонился обоим мужикам и плавным торжественным движением представил им Луция, сычом сидящего на соседней бочке. Тот высокомерно пожал губы, сделав неопределенный жест вилкой. Даже сам господин полицейский Урядник не усомнился бы сейчас в его солидности.

Лица возчиков дрогнули — словно рябь по ним пробежала. Расстёганный, дождавшись едва заметного кивка старшины, буркнул Кривощёкому что-то утвердительное… правда, в спину уже. Старшина Симон с виду оставался насторожённым, хотя и расслабился немного — по крайней мере вернул руки на стол, прекратив оглаживать голенище. Возчики смотрели на Луция через стол, взгляды их стали слишком уж пристальными — Луций тотчас выразил своё неудовольствие этим, постучав вилкой о грай глиняной супницы.

Подошёл хозяин трактира, переваливаясь с ноги на ногу и одышливо отдуваясь на ходу. Ещё издали почтительно кивнув Луцию, он поставил перед возчиками две запотевшие кружищи. Те, помедлив, взялись за них — облапили, надвинули поверх свои резаные ножом бороды.

Пенное оказалось дорогим и очень хорошим — резкие их гримасы разгладились. Луций с удовлетворением наблюдал за этой метаморфозой. Принесённые кружки они не опустошили одним залпом, как свои — цедили пиво, и взгляды их довольно споро менялись от недоверчивости к явному одобрению подобным раскладом. Переговариваясь между собой, они почти полностью перешли на артельный язык возчиков — дополняя скудный набор сказанных вслух слов кивками, пожиманием плеч, взлетами бровей и прочими тайными знаками. Должно быть, гадали — в какого рода услуге нуждается этот странный низкорослый богатей.

Выждав, пока они ополовинят кружки, Луций снова отправил к ним Кривощёкого.

— Мой хозяин желает договориться о вашем найме, добрые господа…

— Кто твой хозяин и какую работу он хочет предложить? — начал старшина возчиков нарочито громко. — Почему бы ему не пригласить нас за свой стол, чтобы мы могли…

Луций выразительно скривился и снова постучал вилкой.

— Мой хозяин никогда не разговаривает о делах за завтраком! — возразил им Кривощёкий… склонив, впрочем, почтительно голову. — Но речь пойдёт о перевозке… двух шкафов тонкой работы — они довольно лёгкие, хотя и большие с виду. Поэтому мой хозяин просит вас пригнать телеги сюда, пока он заканчивает завтрак, и дождаться его на выходе из трактира. Если телеги заняты вещами, то разгружать их не нужно — мой хозяин просто намерен осмотреть ваши телеги и лошадей, прежде чем нанять вас.

Они снова переглянулись, после чего старшина несколько разочарованно пожал плечами:

— Хорошо… Но скажи своему хозяину, чтобы не завтракал слишком долго. У нас работы много, и мы задерживаться не станем…

Он тут же вспомнил про свою кружку, опустошённую лишь наполовину, и заметно сконфузился.

— Мой хозяин завтракает не торопясь, но не намерен дожидаться здесь обеда! — вежливо улыбнувшись, успокоил их Кривощёкий.

Он уже освоился со своей ролью и чувствовал себя как рыба в воде:

— Не переживайте, добрые господа — наши намерения серьёзны. Хозяин желает уплатить вам за ваше время прямо сейчас… Эти деньги останутся вам, даже если ваши телеги не подойдут.

И он выложил перед старшиной несколько медных монет — достаточно чтобы их заинтересовать, но слишком мало, чтобы разжечь в этой парочке соблазн сгрести деньги и смыться.

Возчики молча дохлебали пиво и вышли, расплатившись за жареную колбасу парой монет из числа только что так нечаянно заработанных. Хозяин трактира ссыпал их в карман фартука и принялся скоблить опустевший стол, смахивая гарь прямо в остывшую сковороду.

Кривощёкий, следуя знаку Луция, прилепился к нему с расспросами: