Читать книгу - "Змея сновидений - Вонда Нил Макинтайр"

Снейк забралась обратно в свою роскошную постель, укрылась теплым одеялом и укрутила фитиль лампы, думая о том, каково там сейчас Мелиссе в темной холодной ночи.

Снейк просыпалась медленно и долго лежала в полудреме, мечтая о том, чтобы этот день был уже позади. Она так редко болела, что ей непросто было принять этот факт, когда он свершался. Припоминая суровые нотации, которые она читала отцу Габриэля, Снейк подумала, что будет круглой дурой, если не последует собственным советам. Она могла работать не покладая рук весь день, она могла преодолевать чудовищные расстояния в седле, и ничего такого с ней не случалось. Но гнев, и адреналин, и ожесточенность схватки – все это, вместе взятое, доконало ее.

Собираясь с силами, она попыталась пошевелиться. И чуть не задохнулась, покрывшись холодным потом. Боль в правом колене, пораженном артритом, стала просто сверлящей. Оно распухло и окамененело и болело буквально в каждой точке. Она привыкла к боли. Но сегодня впервые боль перекинулась и на плечевой сустав. Она снова легла. Если она отправится в путь сегодня, то сляжет, и очень скоро, причем где-нибудь в пустыне. Она могла не обращать внимания на боль, когда в том была необходимость, но это отнимало массу энергии и за это приходилось потом платить дорогую цену. А сейчас в ее теле не было лишних сил.

Она все еще не могла вспомнить, куда подевала свой пояс, – а теперь, когда она вдруг подумала о нем, почему это он потребовался ей посреди ночи, – Снейк резко села, вспомнив о Мелиссе, и почти зарыдала. Чувство вины было столь же сильным, как и боль в теле. Она должна что-то сделать. Но стычка с Расом не поможет Мелиссе. Снейк уже видела результат. И она не знала, что здесь можно поделать. К тому же в данный момент она даже не знала, хватит ли у нее сил добраться до ванной.

Это, по крайней мере, ей удалось. И ее сумка была, конечно, там аккуратно повешенная на крючок вместе с поясом и ножом. Насколько она помнила, она так и оставила свои вещи валяться на полу. Ей стало слегка неловко, она никогда не отличалась подобной неряшливостью.

На лбу красовался синяк, порез покрылся запекшейся толстой коркой – с этим ничего не поделаешь. Снейк достала из сумки аспирин, приняла большую дозу и снова легла в постель. Ожидая, когда навалится сон, она успела подумать: интересно, как часто будет мучить ее артрит с годами? Это было неизбежно, однако вовсе необязательно всякий раз у нее будет такая роскошная возможность отлежаться и прийти в себя.

Солнце стояло уже высоко и светило алым пятном сквозь облака, когда она проснулась. В ушах слегка звенело от аспирина. Она осторожно согнула колено и с облегчением почувствовала, что сустав стал подвижнее и боль утихла. Нерешительный стук в дверь, который-то и разбудил ее, повторился.

– Войдите.

Габриэль приоткрыл дверь и просунул голову в комнату.

– Как ты, Снейк?

– Нормально, входи.

Габриэль вошел, и Снейк села в постели.

– Извини, если я разбудил тебя, но я заглядывал к тебе много раз, ты даже не пошевелилась.

Снейк сдернула простыню и показала ему свое колено. Опухоль в основном спала, но колено все еще было странноватой формы, а синяки приобрели черно-багровый оттенок.

– О боже! – вокликнул Габриэль.

– Завтра я приду в норму, – ответила Снейк. Она подвинулась, чтобы он смог сесть рядом. – А ведь могло быть и хуже.

– Однажды я растянул связки и целую неделю колено у меня было размером с дыню. Ты говоришь, завтра? Да, целители, наверное, излечиваются быстро.

– Я не растянула связки, я только ушибла колено. А опухоль – это от артрита.

– Артрит! Я не представлял, что ты вообще можешь болеть.

– Я никогда не болею инфекционными болезнями. Но у целителей всегда бывает артрит, если не что-нибудь более серьезное. – Ее передернуло. – Это из-за наших иммунных свойств, помнишь, я тебе говорила? Иногда они срабатывают не совсем, так, как нужно, и начинают бороться с тем, что их собственно, и формирует. – Ей вдруг расхотелось описывать действительно опасные заболевания, которым подвержены целители. Габриэль предложил ей завтрак, и, к своему удивлению, Снейк обнаружила, что ужасно проголодалась.

Этот день Снейк провела, принимая горячие ванны и валяясь в постели: ей все дремалось от той дозы аспирина, что она приняла. Во всяком случае, на нее он действовал так. Довольно часто забегал Габриэль, посидеть с ней минуточку, или Лэррил приносила поднос с едой, или Брайан приходил рапортовать о самочувствии мэра. Отец Габриэля уже не нуждался в помощи Снейк, с той самой ночи, когда он попытался встать: Брайан был куда лучшей сиделкой, нежели она.

Снейк уже не терпелось уехать отсюда, пересечь долину и горный хребет, не терпелось начать свое путешествие в Город. Возможности, открывавшиеся там, завораживали ее. К тому же ей страшно хотелось покинуть дворец мэра. Никогда еще у нее не бывало таких условий, такого комфорта – даже дома, на станции, – однако жить во дворце было не так уж приятно. Ближайшее знакомство с царившими там нравами обнажило некоторые особенности эмоциональных уз, связывавших его обитателей. Там было слишком много искусственного и чересчур мало естественного, человечески-теплого, слишком много силы и никакой защиты от нее. Мэр держал свою силу при себе, не позволяя себе злоупотреблять ею, однако в случае с Расом дело обстояло иначе. И как страстно Снейк ни желала покинуть замок, она знала, что не может уйти, ничего не сделав для Мелиссы. Мелисса…

У мэра была библиотека, и Лэррил принесла оттуда несколько книг. Снейк попыталась заставить себя почитать. Обычно она проглатывала по несколько книг в день, читая чересчур быстро, слишком быстро – она сама понимала это – для правильного восприятия. Но на сей раз ей было неинтересно и как-то смутно и беспокойно.

Полдень. Снейк выползла из постели и приковыляла к окну, из которого открывался вид на долину. Под рукой не оказалось даже Габриэля, который уехал в город дать описание сумасшедшего. Она надеялась, что кто-нибудь опознает безумца и его можно будет вылечить. Ей предстоял долгий путь, и она не могла позволить себе волноваться из-за какого-то там преследователя. В это время года она не встретит караванов, идущих в Город, так что она будет путешествовать одна – или вообще не пойдет туда.

Приглашение Грам провести у нее зиму в свете последних событий показалось ей более привлекательным. Но сама мысль о том, что полгода она проведет без Травки, лишенная половины своих возможностей, терзаясь сомнениями, а удастся ли ей