Читать книгу - "Похищенная девушка - Джозефина Тэй"

это уголовно наказуемо, но мы думаем, ее шантажом заставили давать показания, а чтобы это доказать, нам нужен образец ее почерка. Когда вы отправили меня туда, я решил, что вряд ли она хоть что-то писала печатными буквами с детского сада. Но учительница – мисс Бэггали – попросила минутку подумать. «Конечно, – сказала она, – Глэдис очень хорошо рисовала. Если у меня ничего нет, то, может, что-нибудь найдется у преподавательницы рисования. Мы храним все хорошие работы наших учеников». Наверное, их это утешает на фоне всех каракулей, которые приходится оценивать. Что ж, спрашивать у учительницы рисования не пришлось, поскольку мисс Бэггали порылась в вещах и нашла вот это.

Он положил на стол Роберта лист бумаги с изображением карты Канады с административным делением, городами и реками. Изображение было неточное, но очень аккуратное. Внизу было подписано: «ДОМИНИОН КАНАДА». А в правом углу стояла подпись: «Глэдис Риз».

– Судя по всему, каждое лето перед каникулами они устраивают выставку работ учеников и, как правило, оставляют экспонаты на виду до следующего года. Наверное, выбросить их на следующий день было бы проявлением черствости. А может, они хранят их, чтобы показывать важным гостям и проверяющим. Так или иначе, у них целые ящики рисунков. Это, – он указал на карту, – результат задания нарисовать карту любой страны по памяти за двадцать минут. Было выставлено три работы. Эта заняла третье место.

– Поверить не могу, – сказал Роберт, разглядывая работу Глэдис Риз.

– Мисс Бэггали права: руками она хорошо работает. А вот пишет так себе. Видно, где за ней подправляли ошибки.

Действительно. Роберт места себе не находил от радости.

– Ума у девочки капля, но глаз хороший, – прокомментировал он то, как Глэдис представляла себе Канаду. – Форму она запомнила, а вот названия нет. А уж орфографию и вовсе сама выдумала. Наверное, третье место дали за аккуратность.

– Нам ее аккуратность выгодна, – намекнул Рэмсден, положив рядом прилагавшуюся к часам записку. – Скажите спасибо, что она выбрала не Аляску.

– Да, – согласился Роберт, – это чудо. – Разум подсказал, что благодарить за чудо надо тетю Лин. – Кто в этом лучше всего разбирается?

Рэмсден назвал имя.

– Сегодня отвезу карту в город, к утру будет готова экспертиза, и я передам отчет мистеру Макдермоту ко времени завтрака, если вас это устроит.

– Устроит? – изумился Роберт. – Да это просто замечательно!

– Думаю, нелишне будет снять отпечатки и с карты, и с бумажки, и с коробочки. Не всем судьям по душе эксперты-графологи, но, если у нас будет и заключение графолога, и отпечатки пальцев, это даже судью поможет убедить.

– Что ж, – проговорил Роберт, возвращая Рэмсдену вещи, – по крайней мере, на каторгу моих клиенток не отправят.

– Оптимизм – это главное, – сухо заметил Рэмсден, от чего Роберт рассмеялся.

– Я кажусь вам неблагодарным. Это не так. У меня будто груз с плеч свалился. Но настоящий груз по-прежнему на месте. Даже если мы докажем, что Роза Глин – воровка, лгунья и шантажистка, не говоря уж о том, что она совершила клятвопреступление, – на историю Бетти Кейн это никак не повлияет. А нам нужно именно что опровергнуть историю Бетти Кейн.

– Время еще есть, – неуверенно произнес Рэмсден.

– Его так мало, что спасти нас может лишь чудо.

– Почему бы и нет? Чудеса случаются. Почему бы им не случиться и с нами? Во сколько мне вам завтра позвонить?

Однако утром позвонил торжествующий Кевин.

– Ты просто чудо, Роб. Уж я за них возьмусь.

Да, Кевину, несомненно, понравится эта милая игра в кошки-мышки, а Шарпы покинут зал суда «свободными». Они смогут беспрепятственно вернуться в свой дом с привидениями и будут вести одинокое существование, навсегда получив клеймо пары полубезумных ведьм, которые однажды запугали и избили юную девушку.

– Ты как будто приуныл, Роб. Что с тобой?

Роберт поведал, что было у него на уме: Шарпы, пусть и спасутся от тюрьмы, все равно останутся в тюрьме, выстроенной для них Бетти Кейн.

– Может, и нет, может, и нет! – отозвался Кевин. – Я постараюсь прижать Кейн насчет этого ее вранья про разветвление дорожки. Думаю, я бы и так мог ее сломать, если бы обвинителем был не Майлз Эллисон, но Майлз наверняка поможет ей вывернуться. Не отчаивайся, Роб! В самом крайнем случае нам все же удастся серьезно пошатнуть доверие к ней.

Просто пошатнуть доверие – недостаточно. Роберт знал, что на публику это особого впечатления не произведет. В последнее время он много имел дело с обычными женщинами, и его поразило, что они в целом не способны проанализировать простейшее заявление. Даже если в газетах напишут о такой мелочи, как вид из окна, – а они, скорее всего, все внимание уделят такой сенсации, как клятвопреступление Розы Глин, – но даже если об этом напишут, то на мнение среднего читателя это никак не повлияет. «Ее пытались очернить, но их быстро поставили на место». Вот и все, что почерпнет из этого рядовой читатель.

Возможно, Кевину удастся подорвать доверие к Бетти Кейн членов суда, репортеров, чиновников и иных лиц, способных к критическому мышлению, но имеющихся у Кевина фактов не хватит, чтобы лишить Бетти Кейн той симпатии, которой она заручилась по всей стране. Шарпы останутся виновными.

А Бетти Кейн выйдет сухой из воды.

Эта мысль причиняла Роберту еще больше мучений, чем предвидение унылой жизни Шарпов. Бетти Кейн останется в центре внимания своей любящей семьи. Она продолжит быть всеми обожаемой героиней. Мысль об этом приводила некогда беспечного Роберта в ярость.

Ему пришлось признаться тете Лин в том, что после ее молитв одно доказательство все же нашлось, однако он малодушно не стал рассказывать ей, что этого доказательства хватит, чтобы развалить дело полиции. Она бы назвала это победой, но для Роберта «победа» была чем-то иным.

Как, судя по всему, и для Невила. Впервые с тех пор, как юный Беннет занял комнатушку, некогда принадлежавшую Блэру, Роберт увидел в нем союзника, родственную душу. Невилу тоже было невыносимо думать, что Бетти Кейн выйдет сухой из воды. Роберт в который раз с удивлением заметил, какая убийственная ярость рождается в сердцах пацифистов, стоит их ранить. Невил произносил имя «Бетти Кейн» особенным образом: будто каждый слог сочился ядом, а Невил взял этот яд в рот по ошибке и теперь выплевывал. Слово «ядовитый» стало его любимым эпитетом применительно к Бетти. «Эта ядовитая тварь». Роберта все это успокаивало.

Но ситуация вырисовывалась совсем безрадостная. Шарпы восприняли известие о том, что тюремное заключение им, скорее всего, не грозит, с тем же спокойным достоинством, какое характеризовало их поведение