Читать книгу - "Тайна дома №12 на улице Флоретт - Владимир Торин"

Возле растения были и живые люди. Обычные горожане и безвольные полицейские подступали к Карниворум Гротум, вскинув руки и задрав головы: пыльца Скверлум Каберботам поработила их. Профессор Грант закусил губу. О, он хорошо был знаком с ее действием.

Между тем Кровяная Лилия подчинила себе не всех. Профессор Грант узнал гербы Клуба охотников-путешественников на дверцах черных экипажей, стоявших чуть поодаль. Кое-кто из числа охотников стрелял в голову мухоловки, каждый замер в густом облаке порохового дыма.

Чуть в стороне еще несколько охотников схватились с жильцами дома № 12. Сбросив свои человеческие личины, последние били лозами джентльменов из клуба, как хлыстами, душили их лианами и затягивали в коконы из листьев. Пара механических собак рвала одно из плотоядных растений железными клыками. Охотники оборонялись ножами и тростями, но переплетающиеся клубы опутывали их одного за другим.

Это ужасающее зрелище и правда походило на войну, не хватало только воронок, оставленных снарядами. Кровь, трупы, дым, крики раненых и… неуместный в этой обстановке вальс.

У граммофона стоял старик с огромной винтовкой в руках. Даже в пол-оборота, в противоудушливой маске и очках профессор узнал главу Клуба охотников: когда-то они были близкими друзьями.

«Это выстрелил “Холланд”, — понял Грант. — Тот звук, что привел меня в чувство. Это был он».

Профессор своими глазами видел, как во время одной из экспедиций пуля, выпущенная из этой винтовки, убила огромного кейкутского слона. Это было, вероятно, самое мощное оружие из тех, что может удержать человек в руках, — каждый выстрел из него равнозначен чьей-то смерти. И тем не менее Карниворум Гротум до сих пор был не только жив, но и разъярен настолько, что одни только исходящие от него эманации парализовали профессора.

Сэр Бреккенфорт между тем ничего подобного, видимо, не ощущал. Глядя на последствия своего выстрела — рваную сквозную дыру в голове монстра, — он передернул рукоять затвора, досылая очередной патрон в ствол. Вновь поднял винтовку и глянул в оптический прицел.

«Помешай ему! — возопило все существо Гранта, и в этом призыве явно угадывался голос Муниша. — Или… помоги ему. Выбор…»

Профессор Грант отмер и сделал шаг.

Впрочем, он ничего не успел предпринять. А старик Бреккенфорт не успел выстрелить.

Карниворум Гротум рванул одной из своих лоз, схватил ближайший «Трудс» и, оторвав экипаж от земли, швырнул его в стреляющих охотников.

Те бросились врассыпную, кто-то пригнулся, кто-то рухнул ничком на землю. Помощник сэра Бреккенфорта прыгнул к старику и оттолкнул его в сторону, но сам не успел избежать столкновения. Колесо пронесшегося мимо экипажа ударило парнишку, разворотив ему голову.

Огромная дымящаяся махина врезалась в стену дома, и в следующий миг прогремел взрыв. Багровое пламя осветило ночь.

Профессор поднял голову. Больше никто не стрелял. Карниворум Гротум покачивался на стебле в окружении по-прежнему ничего не замечающих «мух».

«Это ты… Ты сделал. Если бы ты не привез тогда тот росток в Габен… Если бы еще в джунглях позволил Пемброузу прикончить растение…»

И тут же появилась мысль, опровергающая предыдущую: «Последний представитель своего вида… Уничтожить его — это оборвать жизнь целой культуры. Это преступление против науки… Против самой природы…»

Профессор Грант упер взгляд в окровавленную пасть монстра. Сколько людей уже сгинуло там? Сколько лет он сам потворствовал кормлению этого существа? Резня, устроенная с его помощью, — вот это настоящее преступление.

«Выбери… Уничтожить его? Прервать кровавый цикл смертей? Ты готов остановить убийства? Просто закончить кошмар?»

Грант стиснул зубы.

«Или ты сделаешь все наоборот? Защитишь последнего представителя вида? Сделаешь так, чтобы никто больше не смог причинить ему вред? Ради науки… Ради самой природы…»

Профессор Грант сжал в единственной руке оба шприца.

Он решил. Он сделал выбор.

Глава кафедры Ботаники научного общества отмер и пошагал по пустырю к своему питомцу — к тому, кого он вырастил своими руками. Каким же тот был крошечным когда-то, подумать только! Каким слабеньким! Как долго он не принимал зловонный, пропитанный углем и химрастопкой грязный габенский воздух…

А потом он освоился, адаптировался, стал частью этого города, окреп и потянулся ввысь, все разрастаясь. Кто знает, до каких размеров он бы вырос, если бы в какой-то момент человек, спасший его однажды от безжалостной руки убийцы, не замедлил его рост при помощи определенных химических средств. Учитывая все то, что профессор Грант знал о Карниворум Гротум, он был убежден, что, если не замедлить, как он сам это называл, флористические амбиции растения, оно может разрастись по меньшей мере на весь Тремпл-Толл. Разумеется, он не мог этого допустить.

Вместе с ростом он пытался купировать и голод мухоловки. Усыпить ее… Это казалось правильным решением. Мало кто может понять, что испытывал профессор Грант. С одной стороны, его пожирало чувство вины из-за того, что он, по сути, погрузил своего ребенка в летаргию, а с другой — ночами в кошмарах его преследовали все те, кого отправили в пасть к его «милому чаду». Это противоречие не давало ему покоя двадцать лет, он хранил его внутри, прятал от коллег и подчиненных, натужно делая вид, что все в полном порядке.

Профессор Грант не был сумасшедшим, не был из тех безумцев, о которых писали в газетах, — он прекрасно осознавал происходящее, ненавидел себя за это, но в то же время не мог себя пересилить и просто остановить все. Умом он понимал, что приносит в жертву человеческие жизни, но тот же логический аппарат неизменно вытаскивал, словно ловкий шулер — карточный туз из рукава, аргумент: «Это существо не виновато в том, что природа сотворила его хищником. У него нет выбора: оно отбирает жизни, потому что иначе погибнет. В то время как человек выбором не обделен и при этом уничтожает как себе подобных, так и всех остальных. Человека умиляет муха, ворочающаяся в липком соке в глубине пасти комнатной мухоловки, но отчего-то его начинает ужасать, если жертва оказывается чуть больше… Если жертвой оказывается он сам. У мухоловки нет выбора, у человека он есть…»

И у него он был. Муниш заставил его выбирать. Этот хитрый проходимец и манипулятор все подстроил: велика вероятность, что именно он пробудил Карниворум Гротум, выставив наивно доверившегося ему профессора Гранта на одной стороне шахматной доски, а его питомца — на другой.

Зачем ему это? Чего он хочет? Это очередной его непонятный натуралистический эксперимент? И сейчас он, Грант, на предметном стекле микроскопа?

Выбор…

Профессор Грант шагал по пустырю, минуя рытвины в земле, оставленные лозами чудовищного растения. Кровь захлюпала под подошвами его туфель. Мертвая девочка, лежащая в грязи, глядела на него