Читать книгу - "100 великих приключений на море и на суше - Валерий Борисович Гусев"

то бурно переживал неудачу, метался на спальном мешке в палатке, то впадал в апатию и часами лежал молча, закрыв глаза, словно отгораживаясь от постигшей экспедицию беды. Он чувствовал себя ответственным за гибель людей и томился предчувствием еще больших потерь. И не однажды вспоминал гордые слова Амундсена, когда тот подводил итоги трансполярной экспедиции «Норвегии»: «Мы сделали свыше пяти с половиной тысяч миль за 72 часа! При этом ни один волос не упал ни с чьей головы!»

Раненый Мальмгрен, опытный и верный соратник Амундсена, предложил отправиться по льду на один из островов Шпицбергена за помощью. Причем откладывать поход уже было нельзя: продовольствие подходило к концу, люди сильно страдали от холода – сожгли, пытаясь согреться, все, что горело, даже фотокамеры. Мальмгрен и двое итальянцев – Дзаппи и Мариано – вышли в путь.

А тем временем какой-то парнишка, радиолюбитель в каком-то селе бывшей Северодвинской губернии по какому-то самодельному приемнику принял обрывистый текст: «Италия… Нобиле… SOS…» Стало известно, что радио «Италии» действует. Зашевелились на базе, установили с лагерем Нобиле постоянную радиосвязь. Многие страны приняли участие в спасении итальянцев. В поисковых и спасательных операциях были задействованы 18 морских судов, 21 самолет, около полутора тысяч человек. Решающими оказались действия со стороны СССР. К тому времени он уже уверенно осваивал Арктику, умело и настойчиво применял ледоколы и полярную авиацию, особенно в их взаимодействии.

СССР, несмотря на то, что правительство Италии к нам за помощью обращаться не стало (зарождавшийся фашизм исключал добрые отношения), направил на поиски и спасение экспедиции Нобиле ледоколы «Красин» и «Малыгин» с двумя самолетами. И весь мир убедился, как окреп людьми и техникой Советский Союз. Чухновского и Бабушкина восторженно называли асами полярной авиации.

Михал Бабушкин. Полярный герой

Михаил Сергеевич Бабушкин (1893–1938), полярный летчик, Герой Советского Союза, участник многих полярных экспедиций. В частности, в переброске уникальной экспедиции СП-1 (Папанина), в поисках пропавшего самолета С. Леваневского, в обеспечении ледовой разведки с борта «Челюскина» и эвакуации «Лагеря Шмидта». Трагически погиб при эвакуации самолетов с Земли Франца-Иосифа.

М.С. Бабушкин. 1930‐е гг.

В конце июня ледокольный пароход «Малыгин», на котором базировался самолет Бабушкина, прибыл в зону поиска, где его затерло в сплошных ледяных полях за четыреста с лишним километров от места радиосигналов итальянцев. Горючего в баках самолета не хватило бы на половину обратного пути.

Бабушкин предложил заложить промежуточную заправочную базу. На возражения типа того, что летом опасны посадки на ненадежный лед, что никто еще не стартовал на самолете с дрейфующей льдины, Бабушкин логично отвечал: значит, кто-то должен сделать это первым, а летать вообще опасно.

В первый же вылет – большое приключение. Вынужденная посадка из-за тумана. Сутки Бабушкин отстреливался от медведей, сперва из винтовки, потом ракетницей… Вернулся на «Малыгин». Однако заложив склад бензина.

Следующий вылет, снова туман. С пятой попытки удалось посадить самолет на неровный, торосистый лед. Опять тревожные дни и ночи. Шторм. Он длился трое суток, и все эти сутки Бабушкин, когда в очередной раз трескалась льдина, перегонял самолет, как автомобиль, на другое место. К тому же порывы штормового ветра все время угрожали опрокидыванием самолета.

Очередной вылет, посадка на небольшую льдину, покрытую лужами и изъеденную солнечными лучами. Радист, выпрыгнувший на лед, едва не погиб, провалившись в воду.

Полет за полетом… В очередной попытке долететь до итальянцев при посадке сломались лыжи, совершенно изношенные, изрезанные и битые об острый лед…

Бабушкин, совершая рискованные разведочные полеты, не достиг главной цели – палатки потерпевших крушение итальянцев. Однако в техническом отношении, в приобретении опыта посадок на летний лед и взлета с него – они признаны выдающимися всеми профессионалами полярной авиации. Хотя, напомним слова знатока арктических льдов Х. Свердрупа, что «летом о посадке самолета на лед не может быть и речи», а Бабушкин на одной и той же машине (то есть без поломок) совершил пятнадцать таких посадок.

Тем временем шведский летчик Лундборг первым достиг ледяного лагеря Нобиле. И взял на борт самого Умберто – капитан первым покинул гибнущий корабль. Хотя на льдине были люди, более него нуждающиеся в помощи.

Доставив Нобиле на «Читта ди Милано», Лундборг вернулся к лагерю, неудачно совершил посадку, опрокинув самолет. С ним сделалась истерика, он требовал спрятать самолет.

– Никто, увидев здесь перевернутую машину, не решится иметь посадку. Нас бросят без помощи!

Зря он расплакался. Другой шведский летчик опустился на лед и забрал… Лундборга. Не раненых же забирать, не больных. Странные бывают люди, непонятные нам.

…Летчик Б. Чухновский, базируясь на ледоколе «Красин», делал облеты в поисках лагеря Нобиле и обнаружил на небольшой льдине двух человек. Сесть на разреженные льды он не мог, взял курс на «Красин». Не долетел – пал туман, вынужденная посадка, поврежденное шасси.

Чухновский радировал на «Красин» координаты льдины, на которой обнаружил людей, и указания курса для ледокола к лагерю Нобиле.

Из радио Чухновского: «Мальмгрен обнаружен… Сел на торосистом поле… Снесло шасси, сломаны два винта. Срочно “Красину” идти спасать Мальмгрена».

Позже европейские газеты с восхищением и удивлением отмечали: советский летчик, попав в тяжелое положение, настаивал, чтобы ледокол шел не к нему, а к группе Мальмгрена.

Да, это не Нобиле, не Лундборг…

Финн Мальмгрен. Покинутый в беде

Финн Мальмгрен (1895–1928), шведский геофизик, участник ряда географических экспедиций, в том числе на «Мод» и «Норвегии» с Амундсеном, на «Италии» с Нобиле. Опытный путешественник, автор трудов по физическим и химическим свойствам морского льда. Необычайно мужественный человек, настоящий полярник.

При падении «Италии» маленькая рация была повреждена и работала – и то слабо – только на передачу. Радист Бьяджи, несмотря на тяжелую контузию, сумел-таки ее исправить. И тогда на льдине пришли не в восторг, а в ужас – оказалось, что первоначально переданные координаты оказались не точны. Спасатели вели поиски в ложном направлении, в тысяче километров к западу от места катастрофы.

Положение потерпевших крушение оказалось еще более опасным: запас продуктов невелик, льдина дрейфовала и неуклонно уменьшалась в размерах, в любое время могла расколоться трещинами, состояние людей тяжелое.

Лучше всех оценил обстановку Мальмгрен, он понял, что терять времени нельзя, пассивное ожидание безрезультатно. Он вызвался идти на Шпицберген за помощью. Мальмгрен совершил самоотверженный поступок, будучи почти уверен, что это его последний в жизни переход. Иначе поступить он не мог: из всего экипажа Мальмгрен был едва ли не единственным, кто имел опыт путешествий в арктических льдах.

На четырнадцатый день