Читать книгу - "Варварство. Эксклюзивные свидетельства о вторжении США и Великобритании в Ирак и его оккупации - Салям Мусафир"

неизбежность». Я сообщил, что в любом случае свяжусь со своими братьями, сражающимися в Ираке, по имеющимся у меня каналам, а затем доведу до его сведения их реакцию. Я вышел на товарищей в Ираке и проинформировал их о предложении Джамаля Бен Омара. Они ответили, что снижение потерь американской армии автоматически означает прекращение военных действий или сужение их масштабов. А это неприемлемо и в целом, и в частности, если не будут выполнены два условия. Первое: Америка в явной и прямой форме должна заявить о своей ответственности за нападение на Ирак и его оккупацию, а также за все вызванные этим последствия. И второе: Америка должна объявить дату вывода американских войск из Ирака. Мои товарищи считали возможным вести с американцами переговоры о графике вывода войск и о приостановке военных действий сразу же после его согласования. А без сделанного Америкой публичного объявления боевые действия против сил вторжения на иракской земле предполагалось продолжать. Другими словами: никаких переговоров до выполнения этих двух условий. Я передал данное послание Джамалю Бен Омару. Тот направился в Вашингтон, а через неделю связался со мной и спросил о требованиях иракского сопротивления и партии Баас на тот случай, если «мы решим установить с ними контакт напрямую». Ровно через неделю он возвратился в Париж, и я сообщил ему требования иракского сопротивления и партии Баас в дополнение к признанию Америкой факта вторжения в Ирак, своей юридической ответственности и всего из этого вытекающего. Вопрос о графике вывода, а также о безопасности и жизни президента Саддама Хусейна (мученика, ныне покойного) в качестве красной черты, любое нарушение которой…

САЛЯМ МУСАФИР: А иракское сопротивление не требовало освобождения Саддама Хусейна?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Нет. Переговоры носили предварительный характер. На тот момент Саддам Хусейн уже находился у американцев в заключении (2005–2006 гг.). Также иракское сопротивление потребовало считать безопасность лидеров партии Баас и руководителей прежнего режима красной чертой.

Я передал Джамалю Бен Омару требования моих братьев в Ираке, и он направился в Вашингтон, чтобы, в свою очередь, передать их американской администрации. Челночные поездки между Вашингтоном и Парижем продолжались несколько месяцев, а я выступал в качестве соединительного звена между двумя сторонами.

САЛЯМ МУСАФИР: Стало быть, он не встречался ни с одним из представителей сопротивления?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: До самых последних месяцев встреч не происходило. Затем я сообщил ему о необходимости непосредственной встречи между ним и иракским сопротивлением.

САЛЯМ МУСАФИР: А с кем вам приходилось лично встречаться? Если это, конечно, не секрет.

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Речь идет о людях, находившихся на территории Ирака. Это руководители первого звена иракского национального режима. Поэтому не буду вдаваться в подробности.

САЛЯМ МУСАФИР: Вы общались по телефону?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Когда по телефону, а когда и по почте. Были и другие способы общения… По интернету, в том числе. Было принято решение не проводить встречу баасистов и представителей сопротивления с Джамалем Бен Омаром, а поручить встретиться с ним делегации иракских племен. После того как в Ираке была взорвана штаб-квартира ООН, эта организация попыталась улучшить свой имидж, направив в Ирак своего эмиссара или комиссию для изучения ситуации, сложившейся в стране. Эту задачу, по словам господина Джамаля, предполагалось возложить на Лахдара Брахими, а сам Джамаль Бен Омар должен был выполнять функцию его заместителя.

САЛЯМ МУСАФИР: То есть в то время как господин Джамаль Бен Омар являлся заместителем Лахдара Брахими, он одновременно был американским эмиссаром на переговорах с иракцами?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Да. Они прибыли в Ирак, и состоялась встреча между Джамалем Бен Омаром и делегацией иракских племен, но не партии Баас или иракского сопротивления. Между двумя сторонами прошли переговоры. Я не осведомлен ни о каких подробностях того, что происходило тогда в Багдаде. С Джамалем Бен Омаром я встретился после его возвращения из Ирака в Париж, где он ознакомил меня с некоторыми вопросами, имеющими отношение к переговорам. В тот период происходило постоянное наращивание активности иракского сопротивления, а американцы продолжали настаивать на сокращении боевых действий, но не шли ни на какие уступки. Более того, диалог уже завязался, но Америка по-прежнему не реагировала на требование иракского сопротивление признать факт вторжения в Ирак. Подобное признание повлекло бы за собой юридические последствия. Иракцы же были настроены на продолжение боевых операций при отказе Америки публично заявить о выводе своих войск из Ирака. Такое заявление послужило бы основой для договоренности и последующего определения необходимого механизма ее реализации, поскольку нам нужно было убедить силы сопротивления не наносить удары по американской армии по время ее вывода из страны.

САЛЯМ МУСАФИР: Правда ли, что в какой-то момент сопротивление перестало требовать от Америки признания своей ответственности?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: В тот период, когда начался суд над Саддамом Хусейном, Америка маневрировала, а между иракцами, представлявшими партию Баас и сопротивление, с одной стороны, и представителями США, – с другой, нарастал градус напряженности. Это привело к эскалации насилия на земле, а также накалило обстановку в политическом плане. Опасаясь за будущее Ирака, партия Баас с каждым днем проявляла всё большее упорство по мере того, как агенты Америки и Ирана, привезенные в Ирак на американских штыках, стали занимать ведущие государственные посты. При этом ни иракское сопротивление, ни партия Баас не ставили вопрос о власти на повестку дня, несмотря на щедрые посулы и на выгоды, которые они могли бы получить в ответ на прекращение ими боевых операций. Силы сопротивления неизменно отвечали: «Нас интересует только будущее Ирака и избавление от американского и иранского влияния, порожденного американской агрессией, – а не вопрос власти». В очередной раз Джамаль Бен Омар, возвращаясь из Багдада в Париж, имел со мной краткую беседу, после чего проследовал в Вашингтон. Через пару дней мне позвонили из Ирака и сообщили, что члены делегации племен, которые вели переговоры с Джамалем Бен Омаром, были арестованы высадившимися с вертолетов людьми, которые забрали их прямо из дома. Это вызвало у меня настоящий шок, ведь никогда в мировой истории не случалось ничего подобного. Арест делегации переговорщиков! Я связался с Джамалем Бен Омаром, который выразил свое удивление подобными действиями и обещал позвонить Кондолизе Райс, чтобы урегулировать этот вопрос. Я направил ему письмо, в котором указал, что дальнейшее удерживание делегации племен будет означать полную остановку переговоров. На следующий день Бен Омар вышел со мной на связь из Вашингтона и попросил меня передать послание, содержание которого сводилось ктому, что ни одному из членов делегации не было нанесено оскорблений или вреда, а также сообщил, что все