Читать книгу - "Варварство. Эксклюзивные свидетельства о вторжении США и Великобритании в Ирак и его оккупации - Салям Мусафир"

в американском лагере, который позднее превратился в лагерь иракский. Спасибо вам за столь исчерпывающее и полезное для нас повествование! Оно явилось, возможно, первым свидетельством человека, проведшего годы в застенках бок о бок с бывшими руководителями иракского государства.

О чем говорили Рамсфелд и Саддам Хусейн в тюрьме?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ,

главный редактор издания «Куль аль-Ара б» 01.04.2019

САЛЯМ МУСАФИР: В очередную годовщину американского вторжения в Ирак мы попытаемся пролить свет на то, что все эти долгие годы было скрыто под покровом тайны. Ответом на вторжение стало мужественное сопротивление иракцев, вызвавшее панику в рядах оккупационных сил. Сопротивление набирало силы день ото дня, что подтолкнуло американских оккупантов к установлению тайных контактов с различными отрядами иракских повстанцев через международного посредника, представлявшего ООН. Одним из свидетелей таких контактов, о которых прежде не было известно, стал журналист и писатель, главный редактор парижского журнала «Куль аль-Араб» господин Али Аль-Мураби. Сегодня нам впервые предстоит узнать со всей достоверностью о том, как американцы осознали необходимость вступления в переговоры с иракцами в попытке положить конец сопротивлению, остановить боевые операции повстанцев или максимально ослабить их натиск. Что же конкретно происходило тогда?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Спасибо за организацию этой встречи, а также спасибо всем зрителям и слушателям. Хотелось бы напомнить вам про два знаковых года – 2005-й и 2006-й, когда иракское сопротивление достигло своего наибольшего накала, а число боевых операций повстанцев ежедневно исчислялось десятками. Каждый день американская армия несла потери в живой силе, не говоря уже о материальных потерях в технике и т. п. Начало 2005 года было отмечено первыми попытками установления контакта между американцами, с одной стороны, и представителями иракского сопротивления и партии Баас, – с другой. Контакты осуществлялись через международного посредника от ООН. Так начались первые шаги в этом направлении, о которых я впервые подробно расскажу и даже назову конкретные даты и события.

САЛЯМ МУСАФИР: Начнем с самого начала. Почему выбор пал именно на партию Баас как на уполномоченного переговорщика от лица сопротивления? На тот момент в сопротивление входило множество отрядов. Могла ли партия выступать на переговорах от их имени?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Всё потому, что вес партии Баас среди участников иракского сопротивления был и продолжает оставаться самым значительным. Это объясняется тем, что к сопротивлению примкнуло немало членов партийных организаций Баас, офицеров бывшей Иракской национальной армии, сотрудников аппаратов безопасности и спецслужб. Все они сформировали становой хребет иракского сопротивления, которое ежедневно проводило против американцев десятки операций, где оккупанты теряли немало военнослужащих убитыми и ранеными. Уже к началу 2005 года мы отмечали, что общественное мнение в США было склонно усматривать в борьбе против американского присутствия в Ираке нечто близкое к призраку Вьетнама, и американская администрация принялась искать пути, чтобы снизить активность иракского сопротивления частям и подразделениям американской армии, разбросанным по иракским городам, деревням и поселкам.

САЛЯМ МУСАФИР: Ка к начались контакты, и кто стоял у их истоков? Какова ваша роль в этих секретных переговорах?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Первые шаги по установлению контактов относятся к началу 2005 года. Со мной связался мой друг, известный марокканский оппозиционер Абдул-Мумин Ад-Дуюри, ныне покойный, который попросил меня о встрече «по важному вопросу» – так он выразился. Мы встретились в кафе у Триумфальной арки в Париже. Он сообщил, что некий международный посредник марокканского происхождения хотел бы установить канал связи с иракским сопротивлением и с партией Баас. По его словам, человека того звали Джамаль Бен Омар, и в то время он работал в управлении по делам развития при ООН. Я ответил, что свяжусь со своими «братьями и товарищами» из иракского сопротивления, и поинтересовался, в каком качестве мне его им представить. Кем он уполномочен – ООН или американцами? Ведь между первом и вторыми большая разница. Он сказал, что такого вопроса не задавал, но спросит об этом и даст мне ответ. Я, со своей стороны, решил, что пальца о палец не ударю, пока точно не выясню, кто уполномочил Бен Омара. На самом деле, мне и ранее приходилось слышать имя Джамаля Бен Омара от нашего ныне умершего большого друга Мухаммада Аль-Басри, с которым он состоял в Социалистическом союзе народных сил. Они отбывали вместе тюремный срок, после чего оба уехали в Европу, а Джамаль Бен Омар был принят на работу в фонд Джимми Картера.

САЛЯМ МУСАФИР: И стал гражданином США.

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Да, он стал гражданином США. После этого он перешел на работу в организацию по правам человека ООН со штаб-квартирой в Швейцарии, а затем – в главную штаб-квартиру ООН в Нью-Йорке. Аб-дул-Мумин Ад-Дуюри сообщил мне, что Джамаля Бен Омара уполномочила американская администрация. Я ответил, что для меня сейчас всё стало ясно, и поинтересовался, известно ли, каков его ранг в американской администрации и представляет ли он какую-либо официальную структуру или же просто является ее сотрудником. Он ответил, что его уполномочила лично Кондолиза Райс, которая была на тот момент советником президента США по национальной безопасности.

САЛЯМ МУСАФИР: «Черная пантера» американской дипломатии.

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: И менно так. Я связался со своими контактами среди руководителей иракского сопротивления, которые заявили мне напрямую, что принципиально не приемлют вступления в какие-либо переговоры с американской администрацией.

САЛЯМ МУСАФИР: Отвергли переговоры сразу же!

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Да.

САЛЯМ МУСАФИР: И даже с Джамалем Бен Омаром?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Нет, с Джамалем Бен Омаром они вести переговоры не отказались, но попросили меня выслушать их требования, которые хотели через него довести, чтобы позднее мы могли определиться с уровнем контактов. Через десять дней Джамаль Бен Омар прибыл в Париж, и я в сопровождении Абдул-Мумина Ад-Дуюри отправился на встречу с ним. Там я с ним и познакомился. Сразу же после этого Абдул-Мумин удалился со словами: «Знакомство состоялось, я сделал свое дело и могу уйти». Бен Омар без обиняков сообщил мне, что он уполномочен американской администрацией в лице Кондолизы Райс, а задача, поставленная перед ним, очень проста: уменьшение потерь американской армии, в особенности людских.

САЛЯМ МУСАФИР: То есть прекращение сопротивления?

АЛИ АЛЬ-МУРАБИ: Совершенно верно. Я заметил, что ему дело почему-то кажется простым, тогда как на самом деле – это главный и важнейший вопрос. Я также добавил: «Вам известно, что сопротивление порождено самой оккупацией, а оккупация незаконна и выходит за рамки Устава ООН и резолюций Совета Безопасности. Стало быть, сопротивление является законным действием и курсом, на который встает любой народ, подвергшийся оккупации. И это не просто прямое следствие, а