Читать книгу - "Исключительное право Адель Фабер - Юлия Арниева"

— Мне это знакомо, — тихо сказала я, и он понимающе кивнул.

Мы снова замолчали, каждый думая о своем. Ночные звуки поместья — шорох листвы, далекое ржание лошадей в конюшнях, крик совы — окружали нас привычным покоем.

— Его высочество просил передать, что он в безопасности, — неожиданно произнес Риган. — И благодарит вас за все, что вы для него сделали.

— Я рада это слышать, — ответила я искренне.

Снова наступила тишина, но теперь она была наполнена каким-то особым напряжением. Я чувствовала, как сильно бьется мое сердце. Сейчас, когда принц был далеко, когда между нами больше не стояла тень его власти и опасности, я могла, наконец, задать вопрос, который мучил меня все это время.

— Риган, — начала я, и голос предательски дрогнул, — почему вы остались?

Он медленно повернулся ко мне. В лунном свете его лицо казалось особенно мужественным, а взгляд был серьезным и нежным одновременно.

— Я думал, вы знаете ответ, Адель.

— Я хочу услышать его от вас, — прошептала я.

Он встал, подошел к перилам террасы и некоторое время смотрел в темноту сада, где осенний ветер шевелил почти голые ветви деревьев. Его широкие плечи были напряжены, а руки крепко сжимали деревянные перила.

Затем он обернулся и сказал так тихо, что я едва расслышала:

— Потому что моя жизнь, моя служба, моя верность — все это имело смысл, пока я защищал его. А теперь… — он сделал паузу, и я увидела, как трудно дается ему каждое слово. — Теперь я хочу защищать вас. Если вы, конечно, позволите.

Глава 54

Октябрь подарил нам несколько неожиданно теплых дней, словно природа хотела смягчить переход к зиме. Поместье жило размеренной жизнью — каждый день приносил свои заботы и маленькие радости. Мои вечерние разговоры с Риганом становились все более откровенными, и между нами росло понимание, которое больше не нужно было скрывать за рабочими беседами.

В один из таких тихих октябрьских вечеров, когда за окнами шумел ветер, сбивая последние листья с деревьев, мы сидели у камина, обсуждая предстоящие закупки сена. Риган держал в руках список, составленный Жеромом, и мы подсчитывали, сколько потребуется запасов, чтобы прокормить всех наших лошадей до весны.

— По расчетам мастера, нам понадобится не менее ста пудов отборного сена, — говорил Риган, водя пальцем по цифрам. — Плюс овес для скаковых лошадей и корнеплоды для разнообразия рациона. Это серьезные расходы, но экономить на кормах нельзя.

— Конечно, — согласилась я, наблюдая за тем, как свет камина играет на его лице, подчеркивая резко очерченные скулы. — Лошади — это основа нашего дела. От их здоровья зависит все остальное.

В этот момент в дверь постучал Себастьян. Стук был робким, почти извиняющимся, что было не похоже на обычную уверенность нашего дворецкого.

— Мадам, прошу прощения, что беспокою в столь поздний час, — сказал он с порога, слегка кланяясь. — К воротам подъехал экипаж. Путник говорит, что он к вам. Настаивает на встрече, несмотря на время.

Я удивленно переглянулась с Риганом, который тотчас насторожился и отложил бумаги в сторону. Его рука инстинктивно легла на рукоять кинжала у пояса — старая привычка человека, привыкшего к опасности. Я никого не ждала, тем более в такой час.

— Кто он? — спросила я, чувствуя легкое беспокойство. — Назвался?

— Он не назвался именем и скрыл лицо полями шляпы, мадам, — Себастьян выглядел растерянным. — Сказал только, что он из дальней поездки и у него для вас подарок. Еще добавил, что вы обязательно захотите его увидеть.

Заинтригованная и одновременно настороженная, я встала и направилась в холл. Риган последовал за мной, держась на несколько шагов позади — привычка телохранителя, от которой он так и не смог избавиться даже теперь, когда принц был далеко. Его присутствие за спиной придавало мне уверенности.

На улице у распахнутой входной двери стоял высокий молодой человек в дорожном плаще, покрытом пылью. Его лицо скрывала тень от широкополой шляпы, но что-то в его осанке — в том, как он держал голову, как расправлял плечи — показалось мне до боли знакомым.

Когда он снял шляпу и шагнул в круг света, стряхивая с волос дорожную пыль, я ахнула и прижала руку к груди.

— Этьен!

— Здравствуй, мама, — он улыбнулся той самой теплой, искренней улыбкой, которую я так любила и которую видела в последний раз несколько месяцев назад. — Соскучилась?

За эти месяцы он изменился разительно. Загорел до бронзового оттенка, окреп в плечах, его лицо стало более мужественным, а в серых, как у отца, глазах появилась мудрость человека, повидавшего мир. Он вырос не только физически, но и внутренне — это чувствовалось в каждом его движении, в манере говорить, в уверенной посадке головы.

Я бросилась к нему, не в силах сдержать слез радости, и крепко обняла, вдыхая родной запах дороги, кожи и чего-то неуловимо своего, материнского.

— Боже мой, сынок! — всхлипнула я, прижимая его к себе. — Почему ты не предупредил? Я бы приготовилась, встретила тебя как следует! Марта бы такой ужин приготовила!

— Хотел сделать сюрприз, — он обнял меня в ответ, и я почувствовала, каким он стал сильным. — К тому же я здесь проездом, всего на один день. А потом — снова в путь. Но я не мог не заехать, чтобы увидеть тебя. И привезти кое-что особенное.

Только сейчас я заметила, что за его спиной у входа стоят двое конюхов в незнакомой мне ливрее, держа под уздцы двух великолепных жеребцов. Даже в неярком свете фонарей было видно, что это не обычные лошади.

Один был иссиня-черный, как южная ночь, с мощной грудью и точеными ногами. Его грива лежала волнами, а в темных глазах светился ум и благородство. Второй — светло-серый, в яблоках, изящный и легкий, словно сотканный из утреннего тумана. Его движения были полны грации, а постановка головы говорила о редкой породе.

— Что это? — прошептала я, не в силах отвести взгляд от этой живой красоты.

— Подарок, — повторил Этьен, гордость звучала в каждом слове. — Помнишь, я писал тебе из Эрдазы о том, что видел интересных лошадей? Я нашел их на одной частной конюшне в горах. Чистейшая кровь, лучшие линии разведения. Владелец продавал их неохотно, пришлось долго убеждать. Но я не мог упустить такой