Читать книгу - "Венецианские куртизанки - Мюриель Романа"

удар, чтобы заставить разжать хватку.

– Брантом! – завопила она что было мочи. – Брантом! На помощь!

Она сама вцепилась негодяю в горло, тот прошипел:

– Придет и твой черед, гадюка!

Появился Брантом с окровавленной шпагой. Знахарь окаменел. Прежде чем Брантом успел его проткнуть, он швырнул на пол какой-то шар, который, взорвавшись, исторг густой дым, затянувший всю каморку.

– Ничего не вижу! – крикнул Брантом.

Когда дым рассеялся, знахаря след простыл. Клодина склонялась над лежавшей без движения Луизой.

– Дыхание слабое, но оно есть, – сказала она, прижимаясь ухом к ее груди. – Надо поскорее доставить ее к синьоре Франко.

Брантом, недолго думая, схватил Луизу под мышки и взвалил ее себе на плечо. Клодина хотела было последовать за ним, но ее внимание привлекли колбы с мерцающими жидкостями, пузырьки с загадочными этикетками, гримуары[5] и пергаменты с непонятными письменами. От любопытства она замедлила шаг.

– Где вы там, Клодина? – крикнул Брантом.

– Уже иду!

Собрав столько этого добра, сколько могла унести, она сложила свою добычу в подол и поспешно покинула проклятый дом.

Екатерина Медичи

Запершись у себя в кабинете, Екатерина Медичи кружила по нему, как зверь по клетке. Приступ злости вызвала у нее Мария Стюарт, такая податливая, что даже мямле Франциску удалось уговорить ее не рисковать и не злить своих дядей. Как надавить на них теперь? Оставался единственный способ, подлый, зато сильный: распустить опасный слух. Интрига была способна их ослабить. Народ осудил бы их за нежелание ловить Монтгомери и отдавать его под суд.

Какой-то звук отвлек ее от мыслей. Она со вздохом обернулась.

– Мадам, вызванный вами человек явился, – доложил слуга.

– Пусть войдет. И пусть нас оставят одних.

Перед королевой-матерью предстал городской глашатай. Она помнила, как он сообщал под ее окнами о гибели ее супруга короля. На нем была одежда, не иначе принадлежавшая членам его семьи на протяжении многих поколений, если не похищенная у бродяги перед городской ратушей в день казни. Последнее предположение было, судя по подозрительным пятнам, не таким уж безумным. Она изобразила приветливость пополам с серьезностью.

– Похоже, вы владеете пером, сударь.

– Благодарю за предоставленную мне честь, ваше величество, – ответил с поклоном глашатай.

Неумелый поклон выдавал отсутствие привычки иметь дело с высокими, тем более коронованными особами.

– И пишете плакаты для простонародья, – продолжила она.

– Да, мадам… ваше величество.

Екатерина Медичи пропустила мимо ушей недостаточно почтительное обращение и подозвала жестом карлицу Дуроножку, чтобы та отдала гостю кошелек с деньгами. Он поклонился, затрудняясь, кому адресовать свой поклон, шутихе или королеве-матери, отчего поклон превратился в смешной танец. Дуроножка прыснула, Екатерина подняла руку.

– Наш разговор должен оставаться втайне. Вы напишете на плакате то, что я сейчас вам скажу.

Она подсела к своему письменному столику и окунула в чернильницу заранее очиненное перо.

Слова выходили из-под ее пера с легкостью, но она понимала, что не должна увлекаться риторикой, непонятной для простых смертных. Насилуя себя, она выводила нечто, что, возможно, все равно останется неясным простонародью. Подняв глаза на гостя, она подумала, что тому, пожалуй, следовало бы все переписать после нее. Уж очень нелегко оказалось раздобыть этого умеренного грамотея, не находящегося в услужении у Гизов, который распространит ее послание. Чтобы побудить его держать язык за зубами, нельзя было скаредничать. Дописав, она протянула ему листок.

– Сядьте на этот табурет и перепишите написанное мною.

– Хорошо, ваше величество.

Он опустился на узкий табурет, вынул из кармана грифель. С листком на коленях, с высунутым от усердия языком, он смахивал сейчас на негодника, подглядывающего из-за изгороди за красоткой. Екатерина читала через его плечо, чтобы быть уверенной, что он копирует без ошибок. При первой его ошибке она вмешалась было, но решила не делать этого. Ошибки были даже полезны, они придавали ее манипуляции достоверность. Когда он дописал, она смяла свой листок и бросила его в огонь.

Клодина

– Она истекает кровью, – тревожно сообщила Клодина. – Изабо, мне понадобится помощь. Сходи к аптекарю и купи тысячелистник, а если его не будет, то дубовой коры. Обязательно скажи, что это для остановки кровотечения. Еще мне понадобятся ромашка и шалфей: спроси синьору Франко, у нее должно быть и то и другое, помогающее при болях. Тебя проводит Брантом.

Как только Изабо ушла, Клодина смочила в ледяной воде тряпку и приложила ее к низу живота Луизы. Для борьбы с кровотечением годились и извлеченные из ледника камни. Дожидаясь, пока и то и другое подействует, она вслух молилась о выздоровлении своей стонущей подруги.

В комнату вошла, не стучась, синьора Франко.

– Я могу с ней посидеть, чтобы вы могли отдохнуть, – обратилась она к Клодине.

– Благодарю за сочувствие, но лучше я останусь с ней.

– У нее тот же недуг, что был у моей дочери?

Клодина грустно кивнула.

– Боюсь, что тот же, синьора.

– А ведь я учила дочь, как этого избежать, – продолжила синьора Франко сквозь стиснутые зубы.

Клодина встала и сжала ей руки.

– У меня нет доказательств, но, думаю, я знаю, кто несет ответственность за смерть вашей дочери, синьора.

– Кто?

– Тот же человек, который сделал это с ней. – И она указала на бесчувственную Луизу.

Лицо содержательницы дома терпимости исказила судорога ярости.

– Если вы знаете, где он прячется, то найдите его и отомстите за мою дочь! Для таких женщин, как мы, правосудие не работает.

– Обещаю сделать это, синьора.

– Клодина… – пробормотала слабым голосом Луиза.

Баронесса поспешила к ней и обтерла ее пылающий жаром лоб.

– Не волнуйтесь, Луиза, я здесь. Я вас не брошу. Знаете, как геройски защищал вас Брантом? Он пришел вам на выручку в тот самый момент, когда этот ужасный колдун стал вас душить.

– Удалось его схватить? – спросила страдалица.

– Увы, он сбежал. Не знаю, смогут ли власти его отыскать.

Луиза поймала руку подруги.

– Его обязательно надо поймать, Клодина, иначе он продолжит свое страшное дело в другом месте. Если я умру, обещайте…

– Вы не умрете, я не позволю этому случиться!

На это Луиза ответила, несмотря на слабость, ироничной улыбкой.

– Я верю вам, – солгала она. – Но как же Мадлен?

– Не сомневайтесь, я встречусь с ней вместо вас, как только Изабо принесет снадобья, которые поставят вас на ноги.

– Возьмите мой веер, это будет знак моей признательности.

– Хорошо, а теперь отдыхайте, – тихо посоветовала ей Клодина, сжав ее руку.

Вошла Фанфи с окутанной паром тарелкой.

– Мадам, я приготовила для вас