Читать книгу - "Венецианские куртизанки - Мюриель Романа"

Изабо горделиво вскинула голову.

– Да будет вам известно, у меня было при дворе много воздыхателей, кроме Флоримона, был даже один герцог…

Клодина перебила подругу, взяв ее за руку.

– Знаю, Изабо, но мы не можем позволить себе так рисковать. Однако не тревожьтесь, кажется, я придумала один способ…

– Какой же?

Клодина оглядела их с хитрым видом.

– Представьте, у этого колдуна был некий талант, при всей его черной душе…

– Не уверена, что хочу слушать дальше, Клодина, – предупредила Луиза, щурясь.

– А вы дослушайте, не пожалеете. У него было много ценных гримуаров и разных любопытных снадобий. А еще у него нашлось приворотное зелье…

– Правда? – заинтересовалась Изабо.

– Откуда вы знаете, что это не шарлатанский порошок? – с сомнением осведомилась Луиза.

– Согласна, здесь и зарыта собака. Если зелье окажется бесполезным или, того хуже, ядом, то мы потерпим неудачу. Но это не значит, что нельзя попытать счастья.

– Полностью согласна! Расскажите об этом синьоре Франко, она подберет клиента, которым не дорожит, – с улыбкой предложила Луиза. – А потом вы, Изабо, испытаете это средство на визире.

– Подождите, разве Вероника не говорила, что синьора Франко уже купила для него девственницу?

– Вы правы, первым делом надо придумать способ от нее избавиться.

Габриэль

В этот раз, войдя в величественные чертоги, Монтгомери не остановился в восхищении перед настенными фресками, его оставили равнодушным изящные деревянные решетки и музыкальный фонтан в центре двора. Слишком озабочен он был тем, что выпытал у Мадлен, этой изменницы!

Его, крепко держащего ее за руку, ввели в богато украшенную комнату, где его ждал визирь Рустем Паша, посол Константинополя в Венеции.

– Граф де Монтгомери, ты легок на помине, я только что отправил тебе записку с сообщением о скором нашем отплытии.

Габриэль поклонился, крепко держа за руку свою молодую спутницу.

– Радостная весть для меня, синьор.

– Но, как я погляжу, ты привел своего слугу, – продолжил визирь. – Почему у него завязаны глаза?

Мадлен невольно попятилась.

– У меня для тебя подарок, синьор.

– Нет! – ахнула она.

Монтгомери поймал ее за плечо и разорвал ее корсаж, оголив грудь.

Визирь не скрыл удивления, потом довольно хихикнул.

– Женщина?!.. Какой чудесный сюрприз!

Мадлен, ничего не видя из-за повязки, вся извивалась, даже пыталась лягнуть Монтгомери. Визирь хлопнул в ладоши, появился чернокожий раб.

– Принеси кандалы.

Мадлен в отчаянии зашептала, обращаясь к графу:

– Умоляю, мессир, не делайте этого!

Но он не удостоил ее даже взглядом. Когда раб вернулся, Монтгомери сам защелкнул на запястьях девушки тяжелые железные браслеты. Она продолжала умолять его, прикрывая себе грудь. Визирь подошел и стал разглядывать ее со сладострастным выражением на лице.

– Почему у нее обрита голова? Что за преступление она совершила, чтобы заслужить такое жестокое наказание? Как ты догадываешься, граф, мне не терпится увидеть ее с отросшими волосами.

– Ты убедишься, что они великолепны, синьор.

– Ты преподнес мне отменный подарок! Когда мы достигнем Константинополя, я тоже преподнесу тебе в дар рабыню.

Габриэль увидел, что Мадлен дрожит всем телом, слыша подтверждение своих худших опасений.

Клодина

Клодина приступила к эксперименту с серьезностью, за которую ее похвалил бы ее учитель Амбруаз Поре. Как они договорились с синьорой Франко, подопытной свинкой послужил клиент, раньше в заведении не бывавший, коренастый мужчина с крашеными волосами.

Как ни силился он выглядеть непринужденно, его хотелось сравнить с медведем, очутившимся в шкуре барана. Клодина не удивилась бы, если бы он оказался отшельником из унылой пещеры, давшим обет вечной печали. О лучшем нельзя было и мечтать.

Она пригласила его к себе наверх, не обращая внимания на его безразличие, не нарушаемое даже ее легчайшим одеянием, трепетавшим при любом движении воздуха. Там она подала ему кубок, в который накапала приворотного зелья. На бирке с колбы было написано «3 капли», но она удвоила дозу, и этого оказалось достаточно, чтобы растопить лед.

Став вдруг чрезвычайно словоохотливым, он увлек ее на перину и повел речь о своей жизни, совершенно беспросветной до их встречи, не скупясь на восхваления и клянясь в намерении взять в жены ее, воплощение всех его грез, которого он ждал много лет, чтобы подарить ей роскошную жизнь во Франции, куда он увезет ее с собой. К рассвету, так и не прикоснувшись к ней, он выложил ей о себе все, что только мог, начиная со своих предков с Севера и кончая несчастным детством и уверенностью в адских карах за посещение заведения синьоры Франко, что не мешало ему собираться к ней опять. Клодин пришлось вызвать Брантома, чтобы выгнать беднягу, как тот ни умолял и как ни лил слезы.

Уже назавтра тот вернулся, нагруженный подарками, но Брантом его выставил.

Как бы то ни было, приворотное зелье проявило себя наилучшим образом.

Габриэль

– Когда в путь, синьор? – спросил Монтгомери, которому от волнения трудно было молчать. Визирь прогуливался с Монтгомери среди деревьев и клумб в роскошном саду своего венецианского дворца. Листва апельсинов, удерживая солнечные лучи, создавала умиротворяющую тень.

– Корабль снаряжен, остается погрузить последний провиант. Можем отдать швартовы уже завтра.

– Превосходно!

Монтгомери не терпелось покинуть Венецию. В османском посольстве он чувствовал себя в безопасности, но считал, что угроза для него минует окончательно только тогда, когда он ступит на землю своих новых господ. К тому же он слишком долго не воевал, и его шпага грозила заржаветь в ножнах. Он не мог дождаться, когда снова начнет командовать военным отрядом.

К ним приблизился слуга с серебряным подносом, на котором лежал запечатанный пергамент с тонкой темно-зеленой ленточкой.

– Мой любимый цвет! – воскликнул визирь, хватая с подноса пергамент. – Он обозначает венецианских куртизанок, а эта печать принадлежит бесценной синьоре Франко.

Прежде чем дернуть за ленточку и развернуть пергамент, он понюхал его. Золотые буквы сияли на солнце, воздух наполнился ароматом духов.

– Это – приглашение оценить ее последнее приобретение. Отказать невозможно. Наше отплытие придется перенести, друг мой: меня ждет безумная ночь, после которой я никак не смогу выйти в море.

Монтгомери постарался скрыть свое раздражение. Он не любил ждать из-за женщин!

– Я преподнес тебе красавицу-рабыню, синьор. Разве она тебе не по вкусу?

– Она мила, но для меня ей не хватает кое-чего важного. Ты не мог знать, что за пределами своего гарема я пользуюсь только девственницами. Сейчас синьора Франко сулит мне как раз