Читать книгу - "Венецианские куртизанки - Мюриель Романа"

спросил тот, видя растерянность Клодины и Луизы.

– Еще не знаю, но очень надеюсь узнать, – ответила Луиза.

Луиза

От страха у нее крутило живот. Но у нее не было выбора. Мужчина уверенно ступил в лодку и протянул ей руку. Набережная была безлюдна. Она спрыгнула в лодку, та закачалась и едва не зачерпнула воду.

– Сядьте! – приказал он.

Она послушалась и села, вернее, почти упала на лавку, ежась от сырости, сразу пропитавшей ее пышные юбки, и жалея, что не захватила для тепла вторую шаль. Он оттолкнулся веслом от пристани, лодка стала удаляться от берега. Когда он тоже сел, ее чуть не стошнило от едкого запаха его пота, пришлось прижать к носу надушенный платок. Он мерно греб, их все сильнее окутывал туман. Из-за облака выплыла луна. Оглянувшись, Луиза увидела между двумя языками серого тумана силуэт города. Ее испуганное сердце билось все более учащенно.

По мере исчезновения Венеции в ночной тьме она чувствовала, как в ней нарастает ярость. Понимая, что так быстрее победит страх, она не пыталась ее унять. Закрыв глаза, она представила себе Габриэля. Как же она ненавидела его высокомерную улыбку! Окажись он сейчас перед ней, она без промедления, без малейших сожалений бросилась бы в воду. Вцепившись в шершавые борта лодки, она боролась с желанием потребовать, чтобы гребец развернулся. Нет, она не превозмогла своих страхов, своего представления о чести и нравственности, гнавших ее на проклятый остров Повелья.

– Далеко еще? – спросила она, не справляясь с дрожью в голосе.

– Не волнуйтесь, дамочка, уже совсем близко.

Не ждет ли ее ловушка? Как она может доверять этому человеку? Она соврала, чтобы уплыть, не предупредив остальных. Он обещал доставить ее на место до рассвета, зачем-то добавив: «Если все будет хорошо…» Теперь ей оставалось только истово молиться, чтобы все получилось так, как задумано. От нетерпения покончить со всем этим и поскорее вернуться в удобную гостиную синьоры Франко она с каждой минутой все сильнее волновалась.

Щупая монеты в своей сумке, она запоздало упрекала себя за то, что не предупредила хотя бы кого-то. Но как предупредить, не выдав своей цели? Конечно, ее утренние недомогания вызывали подозрения у Клодины, но Луиза предпочла смертельный риск бесчестью в глазах баронессы. Пора было вернуть себе свободу действий и решимость на службе у королевы-матери. Впиваясь ногтями в борта лодки и рискуя занозить свои нежные пальцы, она старалась не обращать внимания на скрип уключин. Зловещая репутация проклятого острова отгоняла от него любопытных. В прежние времена туда навечно ссылали зачумленных, прокаженных и безумных. Ходили слухи, что землю острова устилают кости и гниющая плоть. Брызги воды, летевшие ей в лицо, уже казались ей льдинками, способными ранить в кровь.

Гребец мог доставить ее, куда ему вздумается, хоть в лапы своих сообщников, которые ее изнасилуют, оберут до нитки и зарежут. Нет, это немыслимо, так он остался бы без клиентов, убеждала она себя. Тем не менее человек на веслах все больше походил на прислужника дьявола, перевозящего ее через реку Стикс. Утешением служил разве что исходивший от ее платочка запах роз, единственное напоминание об удобной жизни, ибо одеться она предпочла попроще, оставив в своей комнате шелка.

Раздалось лягушачье кваканье, примета приближения к берегу. Порыв ветра, еще более промозглого, чем посередине лагуны, заставил ее содрогнуться. Вот и берег, лодка ударилась о камни, Луиза резко качнулась вперед и, чтобы не упасть на дно лодки, невольно схватила перевозчика за руку.

– Приплыли, – буркнул он.

То, что ждало ее на самом деле, оказалось хуже всего, что она могла вообразить.

Козима

Колдунья запустила руку в густую шерсть своего пса. Животное вздрогнуло, как будто ему передалось состояние хозяйки, и перешло с шага на рысь. Козима старалась от него не отстать, подчиняясь колебанию мохнатого туловища у ее бедра.

– Ищи, ищи!

Ответом ей стало тявканье. Она чувствовала, что ее четвероногий проводник машет хвостом, слышала, как учащенно он дышит, нюхая воздух. Испытывая в босых ступнях боль от камней, она зашагала шире. Вместе они переходили мосты с голосистыми бродячими торговцами, не терялись в лабиринте каналов, мерзко смердевших стоячей водой красилен, ныряли в узкие улочки, оставляя позади пение гондольеров.

Внезапно пес замер, прижавшись окаменевшим телом к ее ноге. Козима тоже застыла. Немного погодя она провела ладонью по собачьему боку, потом протянула руку, нащупала стену и привалилась к ней. Опустив на лицо капюшон, чтобы слиться со стеной, она навострила уши. Неподалеку, то шепчась, то похохатывая, вели разговор мужчины. Один был, судя по речи, угрюм, он лениво цедил слова:

– Дороговато, мне здешние девчонки не по карману.

– Мне тоже, – поддакнул второй. – Но давай хоть насладимся картиной. Разве они не красотки, здешние девчонки?

– Святая правда, – согласился первый и сплюнул. – Что за собачья жизнь!

Они продолжили разговор, долетавший до колдуньи лишь слабым эхом. Той, впрочем, хватило и этого. Запах спиртного, который она учуяла, подтверждал догадку, что она нашла то, что искала. Умей она писать, она записала бы адрес. Но для этого требовалась еще одна мелочь – зрячие глаза… Она зашагала обратно, ведомая мохнатым проводником, запоминая в точности свой маршрут.

Луиза

Теперь Луиза осталась одна. Небо над всем островом было сумрачным, тучи словно застыли на месте, похожие на зловещие призраки. Лунный свет с трудом просачивался сквозь густой туман, отчего по каменистому берегу ползли пугающие тени. Деревья стояли бесплотными часовыми, протягивая к Луизе свои узловатые ветки, похожие на когтистые пальцы. Она еще плотнее закуталась в свою шаль. Ветер шуршал увядшей листвой, их недоброе бормотание походило на эхо стенаний обреченных на вечные мучения душ.

Увязая в иле, Луиза уже жалела, что приплыла сюда. Почва была такой рыхлой, что на каждом шагу ей казалось, что ее хватают за ноги невидимые руки, мешая двигаться. Ее охватило желание с криком пуститься наутек, но на подошвы уже налипло слишком много тяжелой грязи. Она подняла голову – и у нее упало сердце, по спине побежали струйки ледяного пота.

Вокруг нее теснились заброшенные могилы, смахивающие на выпотрошенные трупы, их щербатые камни и безымянные стелы провожали ее бездушными взглядами. Луиза перекрестилась, вся дрожа.

Но, невзирая на свой страх, она не собиралась отступать. Впереди уже светилось первое окошко. Выходило, что перевозчик направил ее