Читать книгу - "Тайна дома №12 на улице Флоретт - Владимир Торин"

дядюшка раскрыл саквояж, достал какой-то прибор и приложил его к груди учительницы музыки. Отметил, как нервно бродит стрелка в полукруглом окошечке.

— Пока что еще ничего не удалось, — сказал он и поднялся. — Мое самое сильное средство почти не действует — у нас очень мало времени…

Доктор вручил свой саквояж Винки, и вместе с Джаспером они принялись спускать миссис Паттни в люк. Вскоре похитители и их жертва исчезли под землей, а тяжелая чугунная крышка вновь заняла свое место.

Постепенно туман затянул прорехи, и улица Флоретт снова погрузилась в тишину. Как будто здесь ничего только что не произошло.

И только на мостовой возле старых трамвайных путей остался одиноко лежать позабытый коричневый футляр.

В кабинете доктора Доу горели все лампы.

Это место еще никогда не было так сильно освещено, и теперь вылезли наружу те не слишком приятные вещи, которые до того скрывались в стоящей здесь обычно полутьме.

На шкафу с лекарствами выстроился ряд больших банок, в которых плавали деформированные и изуродованные природой части человеческих тел; вершиной коллекции было сердце, из которого проросло крошечное ветвистое и узловатое дерево. Рядом с сердцем почетное место занимала коробка с «Невероятной и экстраординарной живой головой Одиозного Барнаби».

Что ж, и помимо банок с гротескными органами и головы в коробке, в кабинете доктора Доу было множество того, что обычные люди назвали бы тошнотворной мерзостью и предпочли бы и вовсе не видеть. Что касается самого Натаниэля Френсиса Доу, то он считал эти вещи приятным элементом быта занимающегося исследованиями джентльмена.

Но сейчас всем его вниманием владели вовсе не жуткие диковинки на полках, а сидящая на стуле в центре кабинета учительница музыки, притянутая к этому стулу ремнями.

— Не подходи к ней, Джаспер! — воскликнул доктор Доу, когда племянник, достав платок, шагнул к миссис Паттни.

— Я просто хотел… — начал мальчик, указывая на тонкую струйку зеленоватой слизи, текущую из приоткрытого рта пребывающей без сознания женщины.

— Нет. — Доктор Доу сменил ампулу в похожем на пистолет инъекторе. — Мы не понимаем, с чем столкнулись. Мои средства практически не работают. Я уже потратил почти весь запас и не знаю, когда…

Миссис Паттни зашевелилась и подняла голову.

— Что… Где я? — Пытаясь уберечь глаза от яркого света, она прищурилась.

Доктор Доу бросил предупредительный взгляд на племянника, и тот отошел: они заранее договорились, что допрос будет вести дядюшка.

— Что происходит?

Учительница музыки поняла, что ее удерживают ремни, и тут же принялась дергаться в попытках освободиться.

— Не стоит, миссис Паттни, — жестяным голосом, от которого даже у Джаспера по спине пробежали мурашки, сказал доктор. — Будьте благоразумны.

— Что?! — воскликнула женщина. — Кто вы? Я вас не вижу… Этот свет…

Доктор Доу шагнул ближе.

— Вы?! — Учительница музыки тяжело задышала, словно у нее в легких заканчивался воздух.

— Миссис Паттни, я должен был бы извиниться перед вами за столь грубое обхождение. Да, должен был бы. Испытывай я хоть какие-то угрызения совести. Но знаете, я всегда был приверженцем равнозначной справедливости, или воздаяния, если угодно, и убежден, что вы заслуживаете все то, что с вами сейчас происходит.

— Что? Ничего я не заслуживаю… Я просто бедная…

— Учительница музыки? Да-да. Вы просто учите детей, а потом от них остаются лишь одежонки в вашем чулане.

Лицо миссис Паттни переменилось.

— Ваш щенок сунул нос, куда не просили… — прорычала пленница, и на грудь ей закапала зеленоватая слюна. — Свой мерзкий ворбургский нос!

— Эй! Ничего он не ворбургский! — гневно воскликнул Джаспер, и доктор Доу вскинул руку, веля ему помалкивать.

— Значит, он тоже здесь! — прошипела миссис Паттни. — Бездарность! Даже смычок не научился держать!

Доктор подступил к ней и быстро сделал инъекцию. Учительница музыки задергалась, изо рта у нее пошла пена. Джаспер испугался, что она сейчас умрет — так ее трясло, — но дядюшка и бровью не повел — пока что все, видимо, шло по плану.

— Вы похитили племянницу моей экономки, — сказал доктор.

— Нет… Не похищала…

— Быть может, это сделал констебль Шнаппер или еще кто-то из ваших сумасшедших соседей. Меня это не волнует. Меня волнует, где она. Где ее держат? Я не допущу, чтобы ее сожрала тварь, которую вы все кормите.

Миссис Паттни прекратила дергаться и подняла на доктора немигающий взгляд.

— Вы ничего не понимаете, — сказала она.

— Правильнее будет сказать, что я многого не понимаю, — уточнил доктор. — Но кое-что мне все же известно. Говорите. Где держат Полли Трикк?

— Я… не знаю… — прохрипела миссис Паттни. — Что вы… Что вы со мной сделали?

— Я не сделал ровным счетом ничего, — ответил доктор Доу. — Я вколол вам успокоительное…

— Нет… Вы не должны были. Я не могу контролировать… — Голова учительницы музыки вдруг резко качнулась. Женщина уставилась на доктора и зашипела: — Ты зря все это сделал… Зря меня сюда приволок.

Доктор попятился и поднял инъектор. Джаспер потрясенно замер.

— Зря… Зря…

Следом произошло нечто настолько невероятное и отвратительное, что Джаспер вскрикнул от неожиданности.

В глазах неожиданно потемнело, закружилась голова. Он вновь ощутил то же, что и в лавке плотоядных растений. Увиденный кошмар словно сорвал запекшуюся корку с раны… и из этой раны вместо крови потекло воспоминание…

…Он снова на уроке музыки в квартире у миссис Паттни. Держит в руке смычок, а часы показывают половину десятого.

— Ты очень милый, хороший мальчик, Джаспер, — говорит миссис Паттни, взяв его за плечо. — Ты такой прилежный ученик… Джаспер… Джаспер… Ты мог бы стать хорошим хармистом. Ах, эти длинные тонкие пальцы! Немного практики, и они научились бы извлекать прекраснейшие звуки… Даже жаль, что этому не суждено исполниться.

— Что? Почему? — спрашивает Джаспер удивленно. Ему не нравятся намеки учительницы.

— Потому что тебя съедят, дорогой, разве не ясно? — буднично отвечает миссис Паттни.

Джаспер хочет выдернуть плечо, но вдруг с ужасом осознает, что не может пошевелиться.

— Ты всего лишь еще одна муха, которую занесло в наш дом. А мы едим мух. Наша Праматерь ест мух.

— Никакая я не муха! — кричит Джаспер. Вернее, ему кажется, что кричит, — на деле он лишь издает чуть слышные хрипы.

— Муха, — убежденно говорит учительница. — Самая настоящая муха. Очередной Тимми Бейкер, которого я поймала.

С каждым словом изо рта миссис Паттни вырываются едва заметные зеленые пылинки. Эти пылинки оседают у него на лице — на щеках, на губах и на ресницах…

— Знаешь… — вздыхает она, снимая очки. — Я отдала очередную муху Праматери только вчера… Думаю, никто не будет против, если тобой полакомлюсь я.

Джаспер хочет кричать, но его голос