Читать книгу - "Царствование Розы - Кейт Голден"

в его объятиях так сильно, что это не выразить словами.

Пальцы Кейна мягко переплелись с моими.

— Ты уверена, что… все хорошо?

Может, он думал, что мои раны еще слишком свежи для прикосновений?

Но его лицо — та безудержная мука, что застыла в каждом изгибе его прекрасных черт…

— Нет. — Я покачала головой, и ужас оглушительно зазвенел в ушах от осознания, что же он, должно быть, подумал. — Кейн, твой отец ни разу…

Из него вырвался единственный вздох, и он прижал ладонь к моей щеке.

— Не говори ничего, если не готова. Я не смею даже представлять, что ты пережила в тех стенах. Если бы я мог, я бы вернулся и превратил тот дворец в руины. И, возможно, я еще это сделаю.

— Он держал меня в башне месяцами, но помимо того поцелуя он никогда не прикасался ко мне — никогда даже не пытал. Они забирали мой лайт каждые несколько дней. Это делала его придворная ведьма.

— Октавия. — Глаза Кейна стали узкими, как лезвия. — Эта интриганка, вероломная сука.

Я вздохнула.

— Да, она чудовище.

— Она моя тетя.

Мои глаза расширились. Как я не сложила кусочки пазла? Мать Кейна была в основном Фейри, но он давно рассказал мне в своем винном погребе, что ее бабушка была ведьмой. И у Октавии были такие же непокорные темные волосы, как у Кейна… Вот почему она ожидала, что станет королевой. Она была сестрой покойной королевы.

— Она завидовала трону и красоте моей матери, ее близости с Бриар, а не с ней. Октавия всегда жаждала подняться по придворной лестнице. Но служить убийце ее сестры… — Кейн выглядел так, словно его ярость могла потопить армаду.

Я нашла его руки и сжала.

— Твой отец слаб, Кейн. Вот почему он нуждается в ней. Почему он заставил ее собирать мой лайт. Он теряет силу, я думаю.

Кейн обдумал мои слова, склонив голову набок в раздумьях.

— Его лайт довольно быстро закончился, когда мы сражались. Он ударил меня кулаком.

— Твой отец ударил тебя? Вместо того чтобы использовать свой лайт?

— Возможно, он подпитывал свою силу годами. — Темная усмешка тронула его губы. — Твой лайт сильнее всего, что он мог найти в Солярисе. Возможно, это усугубило его зависимость. Харту нужно будет это услышать. Я сказал ему, что тебе, возможно, нужно время, но…

Но каждый миг, что мы здесь оставались, мы подвергали лагерь Харта все большей опасности быть обнаруженным. Нам нужно было покинуть это место — это царство целиком — прежде чем какие-либо люди Лазаря или его наемники-Фейри выследят нас. Нам нужно было подготовить Ониксовую армию к войне.

— Нет, — сказала я, отстраняясь от его груди и делая глубокий успокаивающий вдох. — Я готова.

Я собралась перекинуть ноги через край кровати, но он остановил меня.

— Оставайся тут. Я приведу их.

— Их?

— Валери, ведьму, что исцелила тебя. Она правая рука Харта и верховная жрица ковена Антле. Они поклялись ему и его сопротивлению в верности.

Мои вздернутые брови, должно быть, выдали мое удивление, потому что Кейн кивнул.

— Да, с ним не соскучишься.

Ожоги от взрыва уже почти сошли, и я чувствовала, как рана на животе быстро заживает. Пропустив последние капли восстанавливающего света через свои швы, я коснулась пальцами всех рваных ссадин и пестрых синяков. Я гадала, не ускоряет ли Люмера — прародина Фейри — восстановление моего света или силу исцеления. Я чувствовала себя куда лучше, чем могла предположить.

Когда Кейн вернулся с королем мятежников и его ведьмой, я была уже в поношенном хлопковом платье, что висело на медном крюке у изголовья.

— Для женщины, которая два часа назад была на грани жизни и смерти, — протянул красивый мужчина, шагая внутрь за Кейном, — ты выглядишь поразительно.

Король мятежников был совсем не тем, кого я ожидала.

Не старый генерал, избитый и покрытый боевыми шрамами, но… что ж, Харт Ренвик был тем, кого Мари назвала бы мечтой.

Он был высоким — в той долговязой, мужественной манере. Не обязательно широким или мускулистым, но таким поджарым и жилистым, что было ясно — он мог бы обогнать газель, даже не вспотев. Волосы у него были такие же слегка отросшие, как у Кейна. Такие, что спадали ниже ушей и доставали до середины шеи, отдельные пряди падали на скулы, если он не отбрасывал их назад или не закидывал за уши. Кейн вечно проводил рукой по волосам, очищая лицо, а Харт просто позволял рыжеватым прядям свисать на глаза, как лохматая, ни о чем не беспокоящаяся собака.

А эта улыбка… Ничья улыбка не могла сравниться с улыбкой Кейна, но Харт Ренвик уверенно занимал второе место. Несмотря на обстоятельства, что привели нас сюда, и, без сомнения, те ресурсы, что он и Валери потратили на спасение моей жизни, глаза Харта лучились приятной, безмятежной улыбкой, обнажавшей до умиления неровные жемчужно-белые зубы.

— Спасибо, — выдавила я. Несмотря на ускоренное исцеление, я не совсем чувствовала себя поразительной.

— Не за что, — бросил он и, плавно пройдя мимо Кейна, направился к единственному предмету мебели в комнате, кроме кровати — скрипучему деревянному комоду, где, как я полагала, хранились лекарские инструменты и мази.

Вместо того чтобы прислониться к серванту, Харт в одном изящном движении вскочил на него и свесил ноги с края.

— Мой отец всегда говорил мне: никогда не упускай возможности сказать женщине о ее красоте.

Кейн последовал за ним внутрь и с неодобрением уселся в ногах моей кровати.

— Я имела в виду, — сказала я, щеки покраснели, — спасибо, что исцелили меня. — Мой взгляд нашел Валери, все еще стоявшую в дверях, которая и не думала входить в хижину. Она была высока, с резкими, четкими линиями скул и осанкой, выдававшей в ней танцовщицу. Ее многочисленные ожерелья загромождали тонкую, узкую грудь. Когда я послала ей благодарную улыбку, ее бесстрастное выражение не изменилось.

— Теперь ты выглядишь лучше. — Слова Кейна были обманчиво небрежными, хотя все — Слова Кейна прозвучали обманчиво небрежно, хотя все в нем — от дыхания до позы — было смертельно сосредоточено на проказливом мятежнике.

— Не хотел пугать твою даму.

У меня в животе все сжалось, когда я представила, чем он был перепачкан до этого.

Кейн приподнял бровь.

— Во что ты ввязался?

— Всего лишь наемник-Фейри, что последовал за вами. Что я могу сказать? Мне действительно нравится убивать.

— Как ты построил все это, Харт? — спросил Кейн, одна его рука небрежно легла на мою щиколотку, все еще заправленную под ветхое одеяло. Его теплая, широкая ладонь на