Читать книгу - "Тетушка против - Тата Алатова"

Хмыкнув, Пруденс внимательнее присмотрелась к траве у себя под ногами и дернула несколько сухих стеблей, извлекая из земли мелкие луковицы.

— Черемша, — сказала она благосклонно. — Прекрасно подойдет к речной рыбе, которую собирался наловить Жан. Ваша светлость, вы тут самый высокий, дотянетесь вон до той плети винограда? Его листья мне тоже не помешают.

Рауль с готовностью встал на каменную скамейку, чтобы выполнить ее просьбу. На самом деле Пруденс была не намного ниже его, но, очевидно, она не относилась к тем женщинам, которые лазают за чем бы то ни было.

— А ведь время обеда, — мечтательно проговорил Бартелеми.

Рауль достал до виноградной ветки, дернул ее на себя, но та и не думала поддаваться. Пруденс, сложив руки на груди, наблюдала за этой борьбой с интересом. Стиснув зубы, он пообещал себе, что ни за что не проиграет, однако лоза была слишком упругой, слишком гибкой, чтобы сломаться без боя. Тут Рауль вспомнил о кристаллах, которые добыл в болоте, достал один из них, выбрал край поострее и рубанул как можно сильнее.

Вместо мутного сока из надреза выступила крупная капля крови, тяжело упала в траву, и оттуда вдруг стремительно выросла огромная золотистая лилия с тремя крупными лепестками, точно такая же, как на королевском гербе.

— Это вам, — обходительно сообщил Рауль, с легким поклоном прижав руку к груди.

— Я, кажется, просила виноградные листья, — недовольно буркнула Пруденс. — Что, по-вашему, мне сделать с этим цветком? Его даже в суп не добавить!

— Конечно, — он все-так доломал подрезанную лозу и спрыгнул со скамейки. — Прошу.

Она приняла его дар рассеянно, продолжая разглядывать лилию.

— Может, засахарить лепестки, — проговорила себе под нос.

— Вы сумасшедшие, — запричитал Бартелеми. — Это же неизвестное растение, которое выросло неизвестным образом! Нельзя его просто слопать, тут требуется тщательное исследование.

Рауль пожал плечами. Пока вокруг не расхаживали мертвые служанки, странности этого места мало его волновали. Очевидно, его воинствующий предок нашпиговал эти стены всякими зельями, а потом…

Вдруг ясно представился Кристоф Флери, который расхаживал по крепостным стенам, ожидая врагов. Ведь он так хорошо подготовился к их нападениям! Возвел огромную махину на лысом холме, отвалил кучу золота алхимикам и даже лабораторию спрятал в склепе. Но мимо сновали только крестьяне, вздыхая о скудности здешней земли, дающей так мало еды.

Если бы их граф вместо укрепляющих растворов полил почву внизу, у крестьян, чем-то плодородным — насколько больше вышло бы пользы.

Подумав так, Рауль вздрогнул, вдруг испугавшись, что Пруденс пробралась в его голову и начала командовать чужими мыслями так же естественно, как командовала всеми вокруг.

Бартелеми меж тем отложил все еще подергивающийся мешок с кровавой кувшинкой в сторону, опустился перед лилией на колени, достал из многочисленных карманов на кожаном фартуке острый нож и стеклянную колбу и примерился к лилии, чтобы аккуратно срезать ее.

— Бах! — на ухо ему громко сказал Рауль, посмеиваясь, и бестолковый юнец от неожиданности уронил склянку.

— Как вы с такими нервами людей-то грабить будете, — заметила Пруденс насмешливо.

— Я вовсе не… — пролепетал Бартелеми.

— Ваши цены — сплошной грабеж! — уведомила она и отправилась к кухне, помахивая веточкой одичалого винограда.

— Невыносимая женщина, — вслед прошептал юнец, по всей видимости изрядно уставший и голодный.

— Совершенно невыносимая, — мечтательно согласился Рауль.

***

Дома их встретил весьма холодный прием. Жанна, и без того раздраженная предстоящей миссией по продаже вина, не обрадовалась незваному гостю, тем более заляпанному болотной грязью. Разговоры же об алхимических растворах окончательно вывели ее из душевного равновесия. Неохотно поручив Мюзетте подготовить комнату (судя по ее гримасам, Бартелеми предстояло поселиться в самом крохотной и запущенной кладовой замка), она уведомила обоих, что они изрядно опоздали к обеду.

— Но вам подадут холодной дичи, — с видом человека, который совершает величайшее одолжение, сообщила она.

У Рауля от ее кислого лица сразу свело желудок, и он, перепоручив алхимика заботам старой служанки, быстро стянул с себя мокрые сапоги и сменил жилет на тот, что понаряднее. Взбив кудри и стряхнув с них лесную паутину, он отправился на поиски Пруденс. Уж эта женщина умела позаботиться обо всем, и ее обед наверняка был куда более сытным.

За то время, что Жанна проявляла чудеса негостеприимства, Пруденс успела исчезнуть в бесконечных лабиринтах замка. Рауль заглянул на кухню, потом в ее спальню, потом в комнату с дырой в стене, потом в винный погреб, где нашел мечтательную Соланж, снова и снова пересчитывающую бочонки. Совершенно выведенный из себя женским эгоизмом — никто-то о нем не заботится! — он вернулся к себе, решив совершенно отказаться от обеда. Схватив с кушетки гитару, Рауль вышел на балкон, преисполненный меланхоличного вдохновения, но тут его носа коснулся запах дыма и чего-то аппетитного, а потом из кустов внизу долетел хриплый мужской смех.

К счастью, Раулю и прежде доводилось спускаться по стенам, ведь ревнивые мужья часто имеют привычку возвращаться домой не вовремя. Поэтому он, довольно ловко цепляясь за выступающие камни и плющ, нагло захвативший все вокруг, сполз в сад, не утруждая себя беготней по лестницам и коридорам.

За зарослями могучего чертополоха, безжалостно вцепившегося в волосы и рукава, обнаружилась небольшая полянка, где Пруденс и Жан жарили каштаны в специальной сковороде с дырками. Хворост весело потрескивал в неглубокой яме, дым пах тимьяном и розмарином.

Оба предателя сидели рядком на поваленном дереве и живо обсуждали, что лучше использовать для рыбалки — червяков или хлебные шарики.

— Ваша светлость, — изумилась Пруденс, когда Рауль продрался через чертополох, шипя от острых колючек. — Дальше есть тропинка, ни к чему вам портить хорошую рубашку.

— К черту рубашку, — буркнул он, радуясь, что наконец-то нашел на кого излить свои обиды. — Пруденс, милая моя Пруденс, скажите пожалуйста: отчего меня в собственном замке кормят холодной вчерашней дичью?

Она поднялась, чтобы отцепить с парчи на его жилете фиолетовый репей.

— Боюсь, что госпожа Жанна зла на вас, — с усмешкой ответила Пруденс. — Добро пожаловать к нашему огоньку, ваша светлость, Жан набрал превосходных каштанов, когда возвращался от реки, где поставил сети. К графскому столу такое угощенье не подашь, но это правда вкусно.

— Нисколько не сомневаюсь, — сухо сказал он и вдруг спросил, устав дуться: — Но почему вас тут двое? Что же Мюзетта? Она в немилости?

Жан, ухмыляясь, перемешал каштаны. Каким-то чутьем, присущим хитрецам, он понял, что сейчас можно обойтись без особого пиетета по отношению к графу, более того — именно такое поведение и желательно.

— Моя старушка пошла войной против Пруденс, — сообщил он. — По правде говоря, со