Читать книгу - "Свобода как повод влюбиться - Елена Александровна Романова"

Мы мчались так быстро, что у меня захватило дух. Сощурив глаза от ветра, я едва замечала ямы и кочки. Правда, через какое-то время показалось, что Дынька знает дорогу гораздо лучше меня.

В городе я оказалась спустя два часа после ареста графа. Нокс встретил меня мрачным видом безлюдных улиц — начинался дождь. Тонкий, прохладный, едва уловимый. Подняв голову, я прикрыла глаза, с наслаждением ощущая капли на коже. Всегда любила дождь.

Прежде, чем я нашла дом господина Скотта — двухэтажный дом, который стоял особняком и утопал в виноградных листьях, я успела промокнуть. Привязав лошадь, я еще раз оглядела дом. Над дверью была вывеска: «Нотариус Вильнус Скотт». Она покачивалась от дуновений ветра, издавая тихий скрип. Поднявшись по ступеням, я позвонила в колокольчик, прислушалась.

— Рад вас видеть, госпожа, — дверь распахнулась, и раздался сиплый равнодушный голос.

Я окинула взглядом мужчину — седовласый бородач, почти старец, глаза печальные, в руках спицы и недовязанный носок. Я нахмурилась — это его имел в виду Роберт? Серьезно?

— Я к нотариусу, — сказала я, — у меня важное дело.

Мужчина безмолвно пропустил меня в дом, поманил за собой.

Я шла за этим странным субъектом, разглядывая убранство жилища. А здесь было на что посмотреть: старинные часы с кукушкой, картины в стилизованных рамах, необычные ковры с кисточками, шкаф из красного дерева на резных высоких ножках, а внутри много всякой всячины, начиная от кораблей в бутылках, заканчивая индейскими масками. Все это можно разглядывать часами.

Мы поднялись на второй этаж по скрипучей лестнице с лаковыми перилами. Думаю, меня вели в кабинет.

— Сюда, госпожа, — мужчина отворил одну из дверей. — Господин Скотт мой постоялец…

Я вошла и первое, что увидела — огромное бюро, заваленное книгами. Так, так… за столом кто-то сидел, нацепив монокль.

Я откашлялась, и незнакомец вскинул голову, удивленно захлопал глазами и монокль выпал и ударился о столешницу со звонким «дзынь». Мужчина был ошеломлен тем, что обнаружил меня в своем кабинете. Вероятно, до сего инцидента он был очень увлечен чтением и даже не слышал, как я вошла.

— Я Джейн Хоткинс, защитник лорда де Вера.

— О-о-о! — мужчина резко поднялся, с его колен на пол рухнуло несколько увесистых томов.

Я могла разглядеть его с головы до ног. Высокий, крепкий шатен в забавном клетчатом пиджаке с усталым взглядом серых глаз и легкой щетиной на щеках.

— Вы та самая! — он будто что-то обо мне вспомнил. — Точно! Так я и думал! — он смело протянул мне руку, завершив эту речь крепким рукопожатием. — Вильнус Скотт. Можно Вил. Можно Скотт.

Интересно, он уверен, что он и есть тот самый Вильнус Скотт. Нет ли в Вергилии другого нотариуса с таким же именем?

Вспомнив о письме, я извлекла его из сумки и протянула мужчине. Он схватил конверт, взломал печать, надел потешный монокль и сел за стол. Читал Вильнус долго и напряженно, выпятив губы.

— Ну вот, — изрек он, — все очевидно.

Я фыркнула:

— Тогда, может, скажете, кто убил тех троих?

— Что?

Отмахнулась.

— Что прикажете делать, господин Скотт, — спросила, взглядом указывая на листок в его руках. — Вам ведь тоже оставили инструкции.

Он извлек из бюро какой-то документ, пододвинул чернильницу и перо. Документом было согласие лорда де Вера на мое участие в слушании по делу, которое Роберт приготовил заранее, но припас напоследок. Я без сомнений подписала.

— А дальше?

Вильнус просиял белозубой улыбкой, поднялся, надел высокую шляпу с маленькими полями и взял трость:

— Пойдемте, госпожа Хоткинс, у нас много дел.

Когда мы вышли из дома, я увидела скучающую Дыньку.

— Господин Скотт, — сказала я, — велите вашему помощнику накормить мою лошадь, а мы наймем кэб.

Вильнус пожевал губами:

— Для начала в банк, госпожа Хоткинс. Нужно оформить бумаги.

Де Веру прям везет на странных личностей. Они слетаются к нему, как мухи на мед. Хотя рядом с Вильнусом я чувствую себя почти нормальным человеком.

Когда бумаги были готовы, и я стала обладательницей невероятной суммы, за нами оставалось последнее дело — посетить констебля.

В очереди на аудиенцию к нокскому чиновнику мы просидели почти час. Тому было неважно: дело крестьянина или опального аристократа, все, что имело значение — окончание рабочего дня.

— Вы уже что-нибудь нашли, госпожа? В законе? — спросил у меня Скотт, видя, что я теряю терпение.

— Нет.

— Могу вам помочь.

— Валяйте.

— Искали в кодексах Луи четвертого?

— Да.

— Напрасно. Зря потеряли время. Поищите в книжке по истории.

Я повернулась всем корпусом, набрала в легкие побольше воздуха, чтобы возмутиться столь дилетантским советом, но Скотт вдруг выдал:

— Библиотека Нокского университета, последняя редакция, эпоха расцвета, глава вторая, страница пятнадцать.

— Что? — только и смогла произнести я.

— Еще можете посмотреть в библиотеке лорда де Вера. Книга с синим корешком, глава двадцатая, страница девяносто восемь. Во второй строчке снизу опечатка в слове «иррациональный».

Я молча глядела на него, а он пожал плечами и сказал:

— Я запоминаю все, что вижу.

— Все-все?

— Я очень внимателен к мелочам.

— К мелочам, — протянула я, просияв вдруг идеей.

Я схватила Скотта за руку и потащила к выходу.

— Госпожа Хоткинс? — изумился он. — Мы уже уходим? А как же…

— Потом, господин Скотт! Все потом!

Глава 13

Картограф, господин Нойс смотрел на нас вежливым, но немного снисходительным взглядом. Мы с Вильнусом согнулись над столом над картой Нокса.

— Может быть, кофе? — спросил Нойс, улыбнувшись.

Не думаю, что кто-то еще хоть раз в его жизни будет с таким вниманием изучать сделанную им карту.

Когда мы заявились — запыхавшиеся и взволнованные — в его лавку, и потребовали продать самую «свежую» карту, он просиял польщенной улыбкой.

— Могу я вам чем-то помочь? — осведомился он, ставя поднос с кофе на передвижной столик и подкатывая к нам.

— Можете, — уверенно заявила я. — Вы будете свидетелем на суде?

— Эм... простите?

— Вам будет нужно ответить всего на несколько вопросов.

Нойс перевел ошарашенный взгляд на Скотта, тот кивнул, беря в руки дымящуюся чашку и делая большой глоток. Я тоже не отказалась от кофе, ибо дел