Читать книгу - "Свобода как повод влюбиться - Елена Александровна Романова"

Вернувшись в покои, я хорошенько заперлась изнутри, села на постель. Усталость сломила меня под утро. Спала я чутко, и едва в коридорах послышался топот прислуги, скрип половиц, тихий говор, распахнула глаза. Поднялась со звенящей болью в голове. Кажется, меня даже лихорадило. Пришлось позвонить в колокольчик, чтобы пришла подмога, ибо я с трудом держалась на ногах. А дел у меня было запланировано много. Я должна распутать клубок тайн. Никого нельзя списывать со счетов, даже добродушного с виду дворецкого.

Я не позавтракала. На меня не похоже. При любых катаклизмах мой аппетит заявлял о себе, а сейчас исчез бесследно. Две девушки-служанки осведомились — в каком платье я поеду в суд. Я сказала, что и без платья наведу фурор, но пока ограничусь строгим темно-синим, которое еще ни разу не надевала и шляпкой без вуали. Мои светлые локоны расчесали, завили и кокетливо закололи шпильками.

Я вышла из покоев и мотнула головой, чтобы прийти в чувство. От этого едва не упала на идущего позади человека.

— Госпожа Хоткинс, с вами все в порядке?

Я резко обернулась. Себастьян. Хладнокровный тип. Одного взгляда довольно, чтобы понять — недолюбливает он меня.

— Я плохо спала…

— Ваша карета подана, — сказал он.

— Очень любезно с вашей стороны.

— Еще какие-нибудь распоряжения будут?

Слишком он услужливый сегодня. Не к добру это.

— Скажите, северное крыло всегда закрыто?

— Посещать северное крыло может только хозяин и никто больше. Это его приказ.

— И даже слуги не ходят туда?

— Никто там не бывает. Я же сказал, что это настрого запрещено его сиятельством.

Мы разошлись в разные стороны, как дуэлянты перед боем.

***

Вильнус уже ждал меня у входа в зал суда, держа в руках черный чемоданчик и храня на губах загадочную улыбку. Он был одет в темно-синий костюм в клеточку и черный котелок с закругленными полями. Увидев меня, Господин Скотт легонько прикоснулся к шляпе и склонил голову.

— Госпожа-защитник, — учтиво притопнул он каблуками, когда я подошла и с трудом перевела дыхание, как загнанная на скачках лошадь.

— И вам не хворать, господин Скотт, — улыбнулась кисло. — Вы готовы?

— Бледность, сонливость, жар… — обеспокоенно пробормотал он. — Признаки простуды или… на вас наслали хворь.

— Вы ходячая энциклопедия, господин Скотт, — в ответ на это заявила я. — Просто ночью не спалось.

Спохватившись, я коснулась шеи и вспомнила, что не надела амулет.

В этот момент рядом с нами возникли де Бьорки — Эдвард и его отец Миртел, а также лорд крови Эстер. Все трое — надутые индюки!

— Рад видеть вас снова, — сказал Эстер, поймав мой взгляд, — не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться на де Вера в кандалах.

— А-а-а, — понимающе усмехнулась я. — Препятствовать не стану и посоветую сесть в первый ряд.

На лице лорда не дрогнул ни один мускул, лишь глаза хищно сузились. Он открыл было рот, чтобы парировать, то тут де Бьорк младший тепло мне улыбнулся.

— Джейн, — прошептал он.

— Эдвард, — ответила я.

— Надеюсь, мы сойдемся во мнениях по поводу присяжных.

— Несомненно, — улыбнулась и наткнулась на ощетинившееся лицо Миртела, который явно не желал компромисса. — Позвольте представить господина Вильнуса Скотта, нотариуса лорда де Вера, — тому пришлось на мгновение вынырнуть из-за моей спины и смущенно поклониться.

Эстер в отличие от спутников даже не взглянул в сторону Скотта, продолжая сверлить меня взглядом.

— Госпожа Хоткинс, вы заслуживаете уважения хотя бы за преданность делу, но понять не могу, как вы можете защищать убийцу?.. Особенно после нашего разговора, — вымолвил он.

— Чтобы это понять, вам нужно закончить нокский юридический университет, лорд Эстер.

— Вы за словом в карман не лезете, — процедил он, одаривая меня хмурым взглядом.

— Да, но этому вы тоже смогли бы научиться, ваше сиятельство.

— Вы забываете, что я аристократ и лорд крови, а вы — девчонка из деревни, решившая, что может играть в опасные игры с такими, как я. Чтобы тягаться с лордами, вам, госпожа Хоткинс, надо бы сперва поучиться манерам.

Вильнус легонько коснулся моего рукава, но я отмахнулась.

— Если бы я хотела учиться манерам, поступила в институт благородных девиц, ваша светлость. Я в первую очередь защитник, и мои манеры не имеют ни малейшего отношения к тому, ради чего мы собрались.

В наш разговор вклинился старший де Бьорк.

— Довольно, — сказал он, встав между нами, — вы ведь не станете устраивать сцен.

Я безмолвно схватила Вильнуса за локоть, и мы поспешили покинуть эту компанию. Когда мы протиснулись в зал с толпой страждущих, среди которых процент газетчиков был довольно велик, Скотт прошептал мне на ухо:

— Вас хотели вывести из равновесия. Не стоит поддаваться всем провокациям с их стороны.

— Это тоже написано на какой-нибудь странице какой-нибудь книги? — невесело усмехнулась я.

— Нет. Это мое глубокомысленное наблюдение.

Мы уселись за столом защиты. Я заметно нервничала. Наконец, сбылась мечта — я в верховном суде и сейчас пройдет первая важная часть всего слушания по делу — отбор присяжных. Именно эти люди и определят впоследствии виновен Роберт или нет. Всего их более сорока, а мы должны отобрать двенадцать.

Спустя несколько минут зал был полностью заполнен. Стоило мне подумать, что я увижу де Вера, как сердце подскочило к горлу.

Когда двери были вновь открыты, и секретарь возвестил о том, что председательствовать будет лорд ким-Аварский, газетчики вскочили с мест. Потребовалось больше десяти минут, чтобы их утихомирить. Лорд Аварский вошел в зал, медленно прошествовал через отведенный для него проход за стойку, занял свое место и обвел присутствующих ледяным взглядом. Я мысленно возликовала.

— Констебль, — уверенный и громогласный голос судьи заполнил зал и принялся звенеть, — приведите обвиняемого. Секретарь, — тяжелый, непреклонный взгляд скользнул в сторону притихшего парнишки в углу, — передайте сторонам анкеты. Уважаемые защитник и обвинитель, подойдите ко мне.

Казалось, я ждала этого момента всю жизнь.

Мы оба — я и Эдвард — поспешили к судье, встали перед его столом.

— Рад видеть, — сухо сказал тот, затем обратил ко мне чуть потеплевший взгляд. — Вам нездоровится, госпожа Хоткинс?

— Я в полном порядке, ваша честь.

— Хорошо, — он