Читать книгу - "Свобода как повод влюбиться - Елена Александровна Романова"

Мы с Эдвардом отрицательно помотали головами.

— Есть ли предпочтения в отборе присяжных?

— Нет, ваша честь, — ответил де Бьорк.

— У меня будет несколько уточняющих вопросов.

— Ваше право. Желаю вам обоим удачи.

Когда я возвращалась за стол, послышался хлопок двери, и зал вдруг взорвался бешеными криками, вздохами и ахами. Вильнус стал медленно подниматься, глядя в сторону выхода. Я повернулась и увидела Роберта в окружении конвоиров.

Взгляд заскользил по его потрепанной одежде, по рукам со сбитыми костяшками, по рубашке с пятнами крови, небритому лицу, разбитой скуле, белоснежным волосам, которые были в беспорядке, по кандалам, сковывающим его запястья. Мой взгляд бегал по его фигуре беспорядочно, пока я не осознала, что задыхаюсь от эмоций.

— Ваша честь! — мой голос прозвучал так громко, сипло и надрывно, что гомон вдруг прекратился, и все уставились на меня. — Ваша честь, у меня ходатайство. Разрешите подойти!

Меня трясло от гаммы разнообразных чувств. Я отвернулась от де Вера, убеждая себя не смотреть на него, дабы сохранить остатки самообладания. Когда ухватилась руками за стойку стола и подняла на судью взгляд, он сказал:

— Держитесь, госпожа Хоткинс, это только начало.

— Что они с ним сделали? Он избит. Возможно, его хотели убить!

— А вы думали, они дадут ему преспокойно дожидаться суда?

— Я должна привести его в подобающий вид прежде, чем сюда приведут присяжных. Вы же понимаете, в каком свете пытаются выставить моего подзащитного? Он лорд. Первое впечатление — самое сильное, я не позволю подонкам, которые устроили этот спектакль, испортить выстроенную мной защиту.

— Вы просите перерыв? — спросил судья и, получив утвердительный ответ, продолжил. — Но у меня нет оснований.

— Есть. Я больна. У меня жар, и я едва стою на ногах.

— Госпожа Хоткинс…

— Позовите врача, и он подтвердит это.

— Вижу, вы будете биться до конца, — суровые черты лица ким-Аварского тронула улыбка, — ваше ходатайство удовлетворено.

— Благодарю.

Я вернулась за стол защитника и дождалась, когда судья объявит о получасовом перерыве. Де Бьорк хотел было оспорить, но, получив ответ судьи о том, что защитник может пройти освидетельствование, глухо выругался.

Но, несмотря на крохотную победу, я была отброшена далеко назад. Внешний вид Роберта оставлял желать лучшего.

— Господин Скотт, — я вытянула того из-за стола, — нужна одежда для его сиятельства. Найдите. У вас пятнадцать минут.

Он опешил, но подчинился. Бегом бросился к выходу.

Обкусывая губы, я шла к комнатам ожидания, за мной шли конвоиры и де Вер. Они оставили его лишь тогда, когда убедились, что из комнаты он никуда не денется. Когда нас оставили одних, я позволила себе снова взглянуть на лорда.

— Как вы себя чувствуете? — был первый мой вопрос.

— Сносно, — пожал он плечами. — Рад вас видеть, Джейн. Не переживайте за мой внешний вид, это не имеет значения.

— Но это важно, — я вдруг разозлилась, — вы ведете себя так, будто все, что я делаю, не имеет значения. Я ни за что не поверю, что вы полезли в драку без веского повода. На вас напали?

— Почему вас это интересует?

— Это может характеризовать вас, как вспыльчивого и неуравновешенного человека. Кого пожалеют больше — несчастного аристократа, который следовал букве закона и был благоразумным или того, кто бросается на окружающих с кулаками?

— Пожалеют? — переспросил он. — Моя цель не в том, чтобы меня жалели.

— Ваша цель? — взвизгнула я. — Нет, лорд де Вер. Наша цель. Она у нас должна быть общей. Вы должны говорить мне только правду. Правду, милорд, даже относительно ваших истинных целей!

— Джейн, я повторю еще раз, а вы послушайте внимательно, — серьезно заявил он: — Ваша задача — не спасать меня, а продержаться до конца слушаний, ничего не предпринимая. В противном случае вы можете оказаться в опасности. Не усложняйте мне жизнь.

— И, тем не менее, вы должны выглядеть, как аристократ.

Я не удержалась, подошла, взяла его за руку, разглядывая раны на его пальцах. Он не сопротивлялся. Смотрел на меня сверху вниз, как на маленькую девочку.

— Вам нужно раздеться, — сказала я, не поднимая головы, — а с такими руками вы не расстегнете ни одной пуговицы. Справитесь без камердинера?

Я отпустила его руку, прошагала к стулу и села лицом к окну.

— Я не подглядываю. Честно.

Де Вер рассмеялся, заставив меня нахмуриться.

— Госпожа Хоткинс, вы серьезно?

— Да. А пока вы заняты делом, я буду задавить вопросы, от ответов на которые увиливать нельзя. Договорились?

Он некоторое время молчал, а я томилась в ожидании.

— Хорошо, Джейн. Только зовите меня Роберт.

Ох, эта фамильярность странным образом сближала нас. Если я произнесу его имя — да еще и вслух — оно воспламенится на моих губах. Нет, уж!

— Думаю, нам лучше придерживаться положенного этикета.

За моей спиной раздались шаги, и я растерялась.

— Почему? — де Вер обошел мой стул, присел передо мной на корточки.

Почему? Потому что его имя было как заклинание, ввергающее меня в пучину грез и несбыточных иллюзий.

Он взял мою руку, сжал в своих прохладных ладонях.

— Джейн, — заглянул мне в глаза, — я хочу знать, что вы чувствуете ко мне.

Мое сердце забилось так сильно, что я едва не потеряла сознание. Все поплыло перед глазами.

— Лорд де Вер, — всю решимость и твердость я призвала на помощь, чтобы произнести следующее: — То, что я чувствую, неважно, потому что не относится к делу.

— Это важно. Для меня.

Мне отчего-то стало больно.

— Я не тот человек, который должен говорить вам о чувствах. Думаю, есть люди, которые любят вас и ценят и с которыми вы, быть может, обошлись не очень хорошо.

Мне показалось, что он удивился, а затем и разозлился.

— О чем вы говорите?

— О Лиззи, например. О том, что ради вас она готова на все. Почему вы не женились на ней?

— Лиззи? Моя горничная? — он усмехнулся. — Почему я должен на ней жениться?

— Потому что так поступают все порядочные мужчины, лорд де Вер.

— О чем вы подумали? Что между