Читать книгу - "Работорговцы - Альберто Васкес-Фигероа"

своих детей так же, тосковала по своему мужу, как любая другая, и молилась своим богам с такой же верой, как и благочестивые женщины в соборе Асунсьон.

Где же тогда была разница?

Только в цвете кожи.

Разве цвет кожи так важен?

Когда же драгоценность стала менее ценной из-за того, кто её носит? Если душа Ядийядиары была столь же прекрасной, как её собственная, почему дети Ядийядиары должны были стоить меньше?

Она снова услышала барабаны и, не понимая их слов, знала, что они хотят сказать, потому что их звучание напоминало плач ребёнка, который родился в этот мир с предчувствием того, что однажды его увезут за море и забьют до смерти.

Барабаны Африки стонали, и Селеста слушала их в тишине, пока с первыми лучами рассвета они вдруг не замолкли.

И наступившая тишина предвещала смерть. Тишина, способная сказать больше, чем любые слова.

Самое проникновенное прощание.

Полчаса спустя зазвонил колокол.

Раздался свисток.

– Поднять паруса! Отходим!

Моряки ловко взбирались по канатам, развязывая паруса, готовя корабли к отплытию.

Йорубские женщины поднялись на борт фрегата, фелюки заняли свои места, и два корабля начали медленно двигаться вперёд, к далёким и загадочным устьям Великого Нигера.

Когда галеон вышел в открытое море, всегда настороже, а «Себастьян» держался поближе к берегу, готовый искать убежище в тихой бухте при малейшем признаке опасности, они продвигались вперед с лучшими наблюдателями на марсе, глядя на запад в течение трех дней и трех длинных ночей. Наконец, узкая и изящная пирога всегда энтузиастичного падре Барбаса вышла им навстречу.

–Есть путь! – закричал он, не успев даже ступить на палубу. – Есть путь!

–Вы уверены? – тут же спросил недоверчивый Буэнарриво. – Какова глубина?

–В среднем восемь метров, – ответил бывший иезуит, широко улыбаясь. – Самая большая проблема будет не в глубине, а в ширине.

–Что вы хотите этим сказать?

–Что ветви некоторых деревьев будут залезать нам в уши, – весело заметил вновь прибывший.

–Вы что, с ума сошли?

–Совсем нет! – возразил другой. – Я сошел с ума много лет назад. – Он взобрался на борт и дружески хлопнул собеседника по плечу, пытаясь внушить ему уверенность. – Не беспокойтесь, – попросил он. – Если мы снимем реи, то сможем пройти.

–И как вы предполагаете управлять судном без реи? – спросил венецианец, который все еще отказывался верить в услышанное.

–Управлять не придется! – был быстрый ответ. – Пока мы пересекаем дельту, будем грести.

–Сколько миль?

–Около пятидесяти.

–Да поможет нам Бог! По крайней мере, на этот раз венецианец был совершенно прав в своих сетованиях, и чуть не заплакал, когда на следующий день увидел грязный рукав реки, через который баск собирался провести суда.

–Это невозможно! – хрипло всхлипнул он. – Не может быть, чтобы этот безумец хотел заставить меня идти туда! Скажите «нет», сеньора!

Селесте Эредия поняла, что это снова очень сложное решение, ведь, как справедливо и шутливо выразился бывший иезуит, «ветви некоторых деревьев залезут им в уши», и никто не мог гарантировать, что какая-нибудь из этих веток или мощный корень не окажется способным пробить корпус.

Она потратила почти час на тщательное изучение проблемы, прежде чем решилась заговорить.

–Фрегат пойдет первым, прокладывая путь, – сказала она. – Если он будет потерян, значит, так тому и быть. Галеон же двинется вперед только тогда, когда мы будем абсолютно уверены в его безопасности.

–Меня это не устраивает! – тут же запротестовал венецианец, и совершенно обоснованно. – «Дама из серебра» гораздо глубже сидит в воде и шире.

–Мы разгрузим его балласт и часть груза перенесем на «Себастьян», – ответила она. – Это спокойная река, и если мы не поднимем паруса, балласт нам не нужен… Я права?

–Конечно! – нехотя согласился Буэнарриво. – В спокойной воде и без парусов мы можем поднять ватерлинию настолько, насколько захотим. Будем качаться, как проклятые, но, думаю, не перевернемся.

–Ну, за дело!

Мужчины, находясь борт о борт, изо всех сил потели под легким дождем, который не приносил облегчения, перенося большую часть груза с галеона в уже переполненные трюмы фрегата.

С галеоном, ушедшим в открытое море и всегда настороже, и «Себастьяном», державшимся поближе к берегу, готовым искать убежище в тихой бухте при малейшем признаке опасности, они продвигались вперед. На марсе находились лучшие наблюдатели, глядя на запад на протяжении трех дней и трех долгих ночей. Наконец, узкая и изящная пирога всегда воодушевленного падре Барбаса вышла им навстречу.

– Есть путь! – закричал он, не успев ступить на палубу. – Есть путь!

– Вы уверены? – сразу же спросил недоверчивый Буэнарриво. – Какова глубина?

– В среднем восемь метров, – ответил бывший иезуит, широко улыбнувшись. – Самая большая проблема будет не в глубине, а в ширине.

– Что вы хотите этим сказать?

– Что ветви некоторых деревьев будут лезть нам в уши, – весело заметил вновь прибывший.

– Вы что, с ума сошли?

– Совсем нет! – возразил другой. – Я с ума сошел много лет назад. – Он поднялся на борт и дружески хлопнул собеседника по плечу, пытаясь внушить ему уверенность. – Не беспокойтесь, – сказал он. – Если мы снимем реи, то сможем пройти.

– И как вы предполагаете управлять кораблем без реи? – спросил венецианец, все еще отказываясь верить услышанному.

– Управлять не придется! – последовал быстрый ответ. – Пока мы пересекаем дельту, будем грести.

– Сколько миль?

– Около пятидесяти.

– Да поможет нам Бог! – В этот раз венецианец был совершенно прав в своих сетованиях, и чуть не заплакал, когда на следующий день увидел грязный рукав реки, через который баск собирался провести суда.

– Это невозможно! – хрипло простонал он. – Не может быть, чтобы этот безумец хотел заставить меня войти туда! Скажите «нет», сеньора!

Селесте Эредия поняла, что это снова было очень сложное решение, потому что, как верно и в шутку выразился бывший иезуит, «ветви некоторых деревьев будут лезть в уши», и никто не мог гарантировать, что одна из этих веток или массивный корень не окажется способным пробить корпус.

Она потратила почти час на тщательное изучение проблемы, прежде чем решилась заговорить.

– Фрегат пойдет первым, прокладывая путь, – сказала она. – Если он погибнет, значит, так тому и быть. А галеон двинется вперед только тогда, когда мы будем абсолютно уверены, что опасности нет.

– Меня это не устраивает! – тут же возразил венецианец, и вполне обоснованно. – «Дама из серебра» гораздо глубже сидит в воде и шире.

– Мы разгрузим балласт и перенесем часть груза на «Себастьян», – ответила она. – Это спокойная река, и если мы не поднимем паруса, балласт нам не нужен… Я права?

– Конечно! – нехотя согласился Буэнарриво. – В спокойной воде и без парусов мы можем поднять ватерлинию настолько, насколько захотим. Будем качаться,