Читать книгу - "Работорговцы - Альберто Васкес-Фигероа"

К полудню они смогли разобрать название голландского корабля – "Куксхафен", а вскоре и расплывчатые черты членов экипажа, карабкавшихся по реям и наблюдавших за ними с тревожным выражением, следя за их курсом по темному морю, на горизонте которого уже не было видно ни следа берега.

Через несколько мгновений хриплый голос венецианца прокатился над головами моряков:

– Пять минут до манёвра!

Раздался свисток.

Прозвенел колокол.

Стоя и крепко держась за поручень, не более чем в трех метрах от отца, который, казалось, был погружен в свои мысли, Селеста Эредия внимательно наблюдала за всеми, кто в этот момент находился на главной палубе. Её успокаивало то, что, несмотря на явное напряжение, все выглядели абсолютно уверенными в себе.

Каждый точно знал, что делать, и она с гордостью осознавала, что лично участвовала в их выборе.

– Минута!

Раздался свисток.

Прозвенел колокол.

Огромная волна подняла их, словно рука бога Нептуна, позволив увидеть, как гордый носовой фигура "Куксхафена" в виде красного стоящего льва угрожающе приближается на расстояние менее четверти мили, прежде чем они начали спускаться в глубокую долину следующей волны.

– Сейчас!

Раздался свисток.

Прозвенел колокол.

С невероятной скоростью гафельщики и матросы начали убирать паруса, пока двое мужчин помогали рулевому повернуть огромный галеон как можно быстрее вправо, почти перпендикулярно прежнему курсу.

Тяжелый корабль резко накренился, и на мгновение казалось, что он либо расколется пополам, либо перевернется, показав киль. Но вместо этого он снова взлетел на бок на гребень следующей волны.

Через несколько мгновений он оказался полностью повернутым против ветра, с поднятыми только двумя стакселями, снасти которых были ослаблены и которые теперь шумно хлопали.

Недоверчиво капитан голландского фрегата вдруг понял, что перед ним больше не корма тяжелого галеона, пытающегося бежать, а правый борт мощной боевой машины, усеянной пушками, который не предлагал другой цели, кроме своей "живой части" и трёх обнажённых мачт.

И чтобы атаковать, "Куксхафен" имел в своём распоряжении только две небольшие носовые кулеврины, в то время как сам оказался перед сорока крупными пушками, которые могли стрелять гранатами весом по тридцать шесть фунтов каждая.

– Огонь!

Голос капитана Санчо Менданьи прозвучал сухо и уверенно. Одновременно с этим палубная батарея выпустила залп цепных ядер, которые, разрывая воздух, устремились к широким парусам, разорвав их, словно это была простая бумага, и превратив их в жалкие лохмотья почти сразу.

С очередной волной центральная батарея дала такой же залп. И с новой волной – нижняя батарея.

Паруса, снасти, ванты, реи, люди и даже фок-мачта "Куксхафена" взлетели в воздух, и когда красная голова огромного льва рухнула, как вырванный с корнем камень, стало ясно, что гордый и быстрый голландский фрегат превратился в груду дерева, подчинённую капризам океана, полностью в руках тех, кто пожелал бы добить его.

– Убрать стаксели, руль влево, поднять грот, поставить бизань!

Раздался свисток.

Прозвенел колокол.

Приказ был выполнен мгновенно, и "Серебряная Дама" вернулась на прежний курс, набирая скорость и оставляя позади скорбные останки своего первого врага.

Французский корабль, осознав свое вооруженное превосходство и пораженный тем, как резко изменилась ситуация за считанные минуты, казалось, временно отказался от намерения вступать в бой, предпочтя максимально приблизиться к своему союзнику, чтобы оказать ему помощь.

Через некоторое время Селеста Эредиа обратилась к капитану Буэнарриво:

– Великолепно! – воскликнула она. – Это была безупречная маневренность. Поздравляю вас.

– Не поздравляйте меня, – ответил он. – Поздравляйте моих людей. Такой маневр невозможен без холодной головы у всей команды. – Он удовлетворенно улыбнулся. – Они хороши! Очень хороши!

– И что вы собираетесь делать теперь? – спросила девушка.

– У нас есть два варианта, – заключил венецианец. – Мы можем уйти, позволив им устранить повреждения и позже вернуться за нами, либо развернуться и отправить их на дно раз и навсегда.

– Что сделают французы в таком случае?

– У них три варианта, – спокойно ответил он. – Сразиться с нами, что вряд ли, потому что они знают, что с нашим огневым потенциалом мы превратим их в корм для рыб за считанные минуты, попытаться убежать или поднять флаг перемирия, чтобы мы дали им время «забрать голландских моряков, прежде чем мы потопим их корабль».

– У нас есть сигнальные флаги?

– Конечно.

– Прикажите принести их. Мы сообщим им, что у них есть час, чтобы забрать своих друзей. С наступлением ночи мы потопим Куксхафен.

– Но это хороший корабль! – возразил другой. – Зачем его топить? Через две недели он будет как новый.

– Мы не пираты.

– Но если они его покинут, забрать его не будет пиратством, – заметил венецианец. – «На рассвете следующего дня после того, как вся команда покидает корабль, не оставив его на якоре с поднятым флагом стоянки, судно становится собственностью первого, кто ступит на его борт и заявит права». Таков закон.

– Вы уверены?

– Более или менее, – рассмеялся он. – Это зависит от страны, но, если я не ошибаюсь, так гласит венецианское законодательство. И в конце концов, я капитан, и я венецианец.

– А этот закон действует даже в том случае, если тот, кто угрожает потопить корабль и вынуждает его покинуть, на следующий день становится первым, кто на него ступает…?

– Думаю, это вопрос «нюансов», – совершенно спокойно ответил Буэнарриво, а затем обратился к Мигелю Эредиа, который слушал в тишине: – Что вы думаете? Потопить или оставить?

– Уничтожить всегда успеем, – просто ответил тот. – Мы часто торопимся избавляться от того, что позже может оказаться нам нужным. – Он обернулся к дочери и в том же тоне сказал: – Это великолепный корабль; оставь его себе, отремонтируй, и у тебя будет два судна для твоей борьбы.

– А где мы возьмем экипаж? – спросила девушка. – На борту у нас лишь необходимое количество людей, а ближайший порт находится более чем в месяце плавания.

Мигель Эредиа слегка указал в сторону мыса Трес-Пунтас.

– Там ты найдешь всех людей, которые тебе нужны, – ответил он с едва заметной улыбкой.

Селеста посмотрела на него, будто не веря своим ушам.

– Там…? – наконец пробормотала она. – В Африке?

– Именно!

– Ты хочешь сказать, что я должна доверить такой корабль экипажу из местных жителей?

– А почему бы и нет? – спросил отец. – Ты рискуешь жизнью, чтобы предоставить им свободу, утверждая, что у них те же права, что и у «белых», но отказываешь им в праве управлять простым судном, сомневаясь, что они смогут это сделать так же хорошо, как самый глупый белый. Почему?

– Потому что они ничего не знают о навигации.

– Но предполагается, что они могут научиться… Не так