Читать книгу - "Работорговцы - Альберто Васкес-Фигероа"

– Возможно, потому что нас, англичан, с детства приучают, что говорить о себе – признак дурного тона.

– Но я не англичанка и хотела бы узнать, почему человек, которому я доверилась, ведёт себя так, как ты.

– Ты действительно мне доверяешь?

– Мой отец и ты – единственные свидетели смерти капитана Тирадентеса. Разве этого доказательства недостаточно?

– Вероятно.

– Тогда почему?

Он посмотрел на неё, будто взвешивая все «за» и «против», прежде чем решиться рассказать историю, случившуюся много лет назад. Наконец, слегка кивнув, он облокотился на поручень спиной к морю и задумчиво почесал выдающийся подбородок, прежде чем начать:

– Я единственный ребёнок в семье, а моя мать умерла вскоре после моего рождения, – начал он. – Мой отец, лорд Роберт Киндерсли, всегда был хорошим человеком, строгим и справедливым. Он полностью заботился о моём благополучии и образовании, пока я не поступил в армию. – Он сделал паузу, будто набираясь сил или дыхания, хотя его голос оставался спокойным. – Спустя годы, уже будучи лейтенантом, я вернулся из поездки в Италию. Едва ступив на землю Лондона, я познакомился с очаровательной женщиной, Кэролайн, с которой прожил месяц безумной любви, но которая неожиданно исчезла, словно сквозь землю провалилась…

Теперь он явно нуждался в особой смелости, чтобы не прервать свой рассказ. Прыгнув на поручень, он закусил губы, жест, который он часто повторял.

– Я был опустошён! – пробормотал он, словно стыдясь признать это. – В отчаянии и подавленности. Искал её повсюду, но безуспешно. В конце концов, несчастный и деморализованный, я решил вернуться домой, надеясь забыть свои страдания в компании отца. – Он цокнул языком, как будто ему было трудно признать реальность. – Я нашёл его счастливым как никогда, потому что он женился снова… – Он посмотрел ей в глаза. – Угадай, кто была его жена?

– Кэролайн…? – почти испуганно спросила Селесте.

– Именно! – быстро ответил он. – Представь себе мой шок и растерянность, поскольку она сделала вид, что не знает меня, а я, из уважения к отцу, тоже решил молчать.

– Какая случайность!

– Никакая это не случайность, – возразил англичанин. – Со временем я выяснил, что всё было тщательно продумано. Кэролайн быстро поняла, что в её возрасте мой отец не сможет сделать её матерью, а единственный способ обеспечить своё будущее – это родить ему ребёнка. Поэтому она нашла меня в Лондоне, соблазнила и осталась со мной, пока не убедилась, что забеременела.

– Но почему именно ты? – логично спросила она. – Почему не кто-то другой?

Гаспар Ройтер усмехнулся с иронией, стуча пальцем по своему выдающемуся подбородку.

– Из-за этого! Выступающий подбородок, ярко-голубые глаза, рыжеватые волосы и веснушчатая кожа – отличительные черты моей семьи уже более трёхсот лет, и мой отец сильно бы усомнился в своей молодой жене, если бы её ребёнок не носил "печати Киндерсли". – Он горько улыбнулся. – А эту "печать" мог обеспечить только я.

– Сучка…

– Ты сама это сказала. Эта сука всё рассчитала с математической точностью. Но это ещё не конец.

– Что произошло дальше?

– Год спустя, когда ребенок уже родился, а мой отец не испытывал ни малейших сомнений в том, чья кровь течет в его жилах, хотя и не догадывался, что эта кровь пришла через меня, Каролайн вызвала меня якобы с намерением попросить прощения и достичь какого-то соглашения, которое облегчило бы семейное сосуществование. Я откликнулся на приглашение, но едва вошел в ее покои, как она начала кричать, звать на помощь, разорвала свое платье, ударилась о стену, а когда прибежали слуги, обвинила меня в попытке изнасилования.

– Проклятая ведьма! Я не могу тебе поверить!

– Так поверь мне, раз уж мой отец не поверил! Он поверил ей, приказал выгнать меня из дома, лишил наследства и больше никогда не захотел меня видеть!

– Господи боже! Но эта женщина – чудовище!

– И не говори! Два года спустя мой отец умер при странных обстоятельствах, а Каролайн завладела всеми богатствами семьи Киндерсли, поскольку ее сын был единственным законным наследником.

– А ты? Что ты сделал?

Гаспар Ройтер долго не отвечал, встал со своего места, посмотрел на сгущающиеся тени, захватывающие мир, и, не глядя на нее, словно отказываясь признать то, что собирался сказать, прошептал:

– Одной ночью я вернулся в замок, где вырос, и знал каждый его уголок. Я тихо пробрался через конюшни, добрался до ее покоев, вытащил ее волоком и повесил на старом дубе, под которым мой отец обычно сидел, читая.

– Боже правый! Это ужасно, но она это заслужила…

– Думаю, да… Хотя я так и не понял, поступил ли я правильно, взяв правосудие в свои руки. Она плакала, кричала и умоляла, пока слуги наблюдали за сценой, не решаясь вмешаться, потому что в глубине души понимали, насколько справедливы мои мотивы. Когда всё закончилось, я попросил свою старую няню позаботиться о ребенке, ведь он был моим сыном, а значит, Киндерсли с полным правом на титул и семейное состояние. Я сменил имя и отправился в Ямайку. – Он глубоко вздохнул. – С тех пор прошло больше двадцати лет.

– Это грустная история, – ответила девушка. – Жестокая, грустная и горькая. Что стало с твоим сыном?

– Насколько я знаю, он живет богато, счастливо и без проблем, хотя смертельно ненавидит «сводного брата», который убил его мать, не зная, что на самом деле это его отец.

– Никогда не приходило в голову вернуться и рассказать ему правду?

– И что я этим добьюсь? Чтобы он вместо ненависти ко мне возненавидел свою мать? Он считает себя законным сыном пожилого дворянина и добродетельной девушки, которая защищала свою честь от похотливых нападок порочного родственника. Считаешь ли ты справедливым, чтобы он узнал, что на самом деле он внебрачный сын признанного убийцы и бессовестной злодейки? Нет! – уверенно отрицал он. – Я не считаю это справедливым и не думаю, что это сделало бы его счастливее.

– Тебе не важно, что он тебя ненавидит?

– Совсем нет, ведь я точно знаю, что причины его ненависти ошибочны. И я его люблю. В конце концов, он мой сын.

– Грустно осознавать, что собственный сын ненавидит тебя без причины. У тебя были еще дети?

– Нет, насколько мне известно. Как ты понимаешь, после такого опыта мое представление о женщинах оставляет желать лучшего.

– Не все такие, – возразила она.

– Конечно, нет! – признал англичанин. – Как противоположность тебе, думаю, есть и другие, достойные уважения, но что касается меня, я предпочитаю держаться в стороне.

– Можно задать последний вопрос? –