Читать книгу - "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов"

бы неразумно. Русские – странный народ, и их порядки очень непохожи на наши; легко может возникнуть какая-нибудь неловкая ситуация. Мой совет – Королю НЕ следует туда ехать“. Я с этим полностью согласен». 30 июня Ласелл добавил запись: «После вчерашнего обсуждения с Уинстоном, Король решил вообще не ехать в Германию, а вместо этого отправиться в Северную Ирландию, где уже со времени дня Победы жаждут монаршего визита».

Так Сталин фактически отменил визит монарха в Германию. Черчилль написал Сталину 1 июля: «Я очень признателен Вам за Ваш ответ. Однако Король считает невозможным совершить поездку в Германию в настоящее время, поскольку для совещания трех потребуется значительное количество секретных агентов, а также офицеров специальной службы. Он сейчас уведомил меня о своем желании в настоящее время посетить Ольстер».

Сталин предпочел не отвечать.

Еще один вопрос, который волновал Черчилля накануне конференции, касался ее освещения в средствах массовой информации. 23 июня он писал Сталину: «Я предлагаю, чтобы в соответствии с прецедентом Крымской конференции представители печати не были допущены на „Терминал“, но чтобы фотографам было разрешено присутствовать». И Сталин, и Трумэн с этим солидаризировались. После этого 4 июля Черчилль настаивал: «Поскольку мы все согласились с тем, чтобы представители печати не были допущены на „Терминал“, я считаю, что было бы целесообразным заранее заявить об этом публично. Этим можно было бы избежать разочарования и отправки в Берлин видных представителей печати».

Трумэн 5 июля подтверждал Сталину: «В соответствии с нашей договоренностью я сегодня сообщу о том, что представители прессы не будут допущены на „Терминал“ и что единственными сообщениями, которые будут исходить от „Терминала“, будут те официальные коммюнике, которые будет решено публиковать время от времени». Сталина не надо было долго уговаривать, и 6 июля он отвечал: «С Вашим предложением предупредить представителей прессы о том, что им не будет разрешено присутствовать на „Терминале“, – согласен».

Подготовка к саммиту «тройки» в Вашингтоне не была сопряжена с такой суетой, как в Лондоне. Тем более что госсекретарь Стеттиниус все еще был занят конференцией ООН в Сан-Франциско. 30 июня, не дожидаясь его возвращения, Грю направил президенту – в копии Леги, Бирнсу и в ОКНШ – проект американского заявления по повестке дня конференции.

Он несколько отличался от британских предложений. Американцы полагали, что вопросы заключения мирных договоров должны стать предметом отдельного обсуждения, тогда как Лондон считал возможным прийти к решениям уже в ходе общей дискуссии о текущей ситуации в Потсдаме.

Соединенные Штаты хотели также избежать принятия решений по территориальным вопросам, считая оптимальным передать это на рассмотрение Совета министров иностранных дел, который предлагали сформировать. Британцы и здесь не желали откладывать дело в долгий ящик. Американцы планировали уделить особое внимание планам разгрома Японии и послевоенного устройства на Дальнем Востоке, тогда как англичане не намеревались выходить за рамки обсуждения чисто военных аспектов.

После обмена посланиями между Лондоном и Вашингтоном, с предложениями и замечаниями, американское и британское правительства направили в Кремль свой список предлагаемых тем для обсуждения. 7 июля Гарриман передал список Молотову: «Мне поручено сообщить Вам о вопросах, которые президент может пожелать поставить для обсуждения на предстоящей встрече глав правительств.

1. Процедура и механизм для мирных переговоров и урегулирования территориальных вопросов.

2. Политика в отношении Германии:

а) Учреждение Контрольного совета.

b) Соглашение об обращении с Германией в начальный контрольный период.

с) Учреждение германской местной администрации.

d) Обращение с Германией как с экономическим организмом.

3. Выполнение Ялтинской декларации об освобожденной Европе.

4. Политика в отношении Италии.

5. Сотрудничество в разрешении европейских экономических проблем.

6. Свобода связи и информации в Европе.

Предполагается также, что состоится обсуждение политики в отношении Дальнего Востока.

Вышеприведенный перечень не является исчерпывающим, и президент будет готов обсудить другие вопросы, которые могут пожелать поставить генералиссимус Сталин и премьер-министр Черчилль».

Сталин не возражал против обсуждения любых тем и своих предложений по повестке не представил. Открыть карты он намеревался уже в Потсдаме.

Советскую сторону пока больше беспокоила сама организация конференции.

Организовать Потсдамскую конференцию

Провести конференцию союзников в поверженном Берлине было смелой идеей. Нужно было еще найти хоть какое-то целое место в германской столице. Такая задача была поставлена перед маршалом Жуковым, который вспоминал: «Вскоре к нам прибыла группа ответственных работников Комитета (Наркомата – В.Н.) госбезопасности и Наркомата иностранных дел для подготовки предстоявшей конференции. Я объяснил им, что в Берлине нет надлежащих условий для проведения конференции глав правительств, и предложил ознакомиться с районом Потсдама.

Потсдам тоже был сильно разрушен, размещать там делегации было трудно. Единственное большое здание, которое уцелело, был дворец германского кронпринца. Здесь было достаточно помещений для заседаний и работы многочисленных экспертов и советников.

Для расквартирования глав делегаций, министров иностранных дел, основных советников и экспертов хорошо подходил пригород Потсдама – Бабельсберг, почти не пострадавший от бомбежек… Москва санкционировала наше предложение о подготовке конференции в районе Потсдама. Дали свое согласие на проведение этой конференции в этом районе англичане и американцы».

Потсдам находился в советской зоне оккупации, и все заботы по организации конференции, по обеспечению безопасности лежали на нашей стороне. Местом конференции был выбран дворец Цецилиенхоф. Серов рассказал почему: «Ездил выбирать помещение для Потсдамской конференции с генералом Добрыниным. Остановились на дворце сына Вильгельма, который расположен в Потсдаме, в парке Сан-Суси.

Парк большой, несколько квадратных километров, дворец в готическом стиле, правда, не на наш вкус, но главное все есть. Зал для заседаний с хорами. Крыло и комнаты для размещения тов. Сталина и его охраны, а также МИДовцев и сопровождающих, которые приедут. Потом я сказал Жукову, и поехали с Жуковым и Соколовским посмотреть. В основном понравилось. Главное, в стороне от шумных улиц. Донесли в Москву об этом».

29 мая начальник охраны Сталина генерал Власик одобрил выбор. А 6 июня Берия подписал приказ «Об обеспечении специальных мероприятий по объектам Пальма».

На расчистку дорог и восстановление мостов в районе проведения конференции направили саперные части Красной армии и местное население. К 2 июля были отремонтированы и запущены электростанции в Бабельсберге и Потсдаме, восстановлены аэродромы Дальгов и Кладов.

За месяц сотни домов в пригороде Берлина Бабельсберге были очищены от населявшей его нацистской и деловой элиты Германии и подготовлены для членов делегаций. Сам Бабельсберг к моменту конференции был разделен на три оккупационные зоны, в которых находились войска соответствующих стран. Руководство делегаций жило на одной улице – Кайзерштрассе, – протянувшейся вдоль озера Грибницзее. Трумэну подготовили желто-красный особняк во французском стиле, который американцы назвали «маленьким Белым домом». Черчиллю – неподалеку – розовую виллу тосканского