Читать книгу - "Земля ковбоев. Настоящая история Дикого Запада - Кристофер Ноултон"

скотоводов города присутствовали в суде, двое из наиболее известных их представителей туда не явились: это были выпускники Гарварда Хьюберт Тешмахер и Фредерик Дебилльер. Находясь в июле под домашним арестом в Ларами, Дебилльер, по всей видимости, пережил серьезное нервное расстройство. Измученный бесконечными разбирательствами, расстроенный произошедшим в округе Джонсон и своей ролью в нем и опасавшийся за свою безопасность, он однажды, как говорится, сорвался[456]. Как-то утром он вскочил с постели и закричал, что кто-то хочет до него добраться. «Слышите этот шум? Там наверху кто-то собирается нас отравить», — воскликнул он, указывая на потолок. Когда стало ясно, что у Дебилльера начались галлюцинации, Тешмахер послал срочную телеграмму банкиру и казначею WSGA Генри Хэю в Шайенн: «Немедленно приезжай, привези [губернатора] Барбера, Фред очень болен»[457]. Барбер, который был врачом, осмотрел Дебилльера и пришел к выводу, что «его разум неуравновешен». С разрешения судьи Генри Хэй сопроводил невменяемого скотовода на поезде к его семье в Нью-Йорк, где пациенту оказали необходимую медицинскую помощь[458]. После выздоровления Дебилльер уже не пробовал вернуться в Вайоминг: следующие три года он путешествовал по Европе, а затем начал работать в брокерской фирме своего отца на Уолл-стрит. Впоследствии он трудился во внешнеполитическом ведомстве Соединенных Штатов.

На суде не было и Хьюберта Тешмахера. Как сообщалось, он покинул Шайенн, чтобы присутствовать в Париже на похоронах своего брата Артура, который тринадцатью годами ранее провел на Западе лишь одну долгую зиму, после чего бросил скотоводческий бизнес. Артур покончил с собой в декабре, за месяц до суда, — после неудачного романа с русской княжной. Теши тоже никогда больше не возвращался в Вайоминг. Оставшиеся 4113 голов скота компании Teschemacher & DeBillier поспешно продали сенатору Фрэнсису Уоррену. Территории ранчо со всеми постройками передали управляющему.

Никакие рациональные доводы и искаженное освещение событий в прессе не могли умерить того стыда, который, должно быть, испытывали эти два человека. Они опозорили себя и, несомненно, понимали это. Фредерику Дебилльеру удалось хотя бы частично спасти свою карьеру: перейдя на дипломатическую службу, он занимал различные посты в Иране, Греции, Боливии, Риме и Перу. Дебилльер умер в 1935 г. в Ницце (Франция). А вот Хьюберт Тешмахер, подававший блестящие надежды выпускник Гарварда, наделенный личным магнетизмом, привлекательной внешностью, эрудицией, обладавший деньгами и пользовавшийся огромной популярностью, проведет следующие 12 лет — годы жизненного расцвета — на берегах Женевского озера в Швейцарии, заботясь о своих родителях и живя за счет их богатства, лишь раз в год приезжал в США, чтобы посетить церемонию вручения дипломов в Гарвардском университете. Только после смерти родителей Тешмахер вернулся на свою родину в Бостон. С тех пор своим почтовым адресом он называл Сомерсетский клуб в районе Бикон-Хилл. Спустя три года, в 1907 г., он умер в Бостоне от пневмонии в возрасте 51 года. По словам его доброго друга шотландца Джона Клея, который теперь оставался последним человеком в Шайенне, частично сохранившим достоинство, Теши «умер одиноким и холостым, вечным мечтателем»[459].

Республиканская партия Вайоминга, обвиненная в произошедшем во время войны в округе Джонсон, потерпела невероятное поражение на выборах в ноябре 1892 г. Ее перспективы никак не улучшила недавняя паника на финансовых рынках, во время которой разорились многие горнодобывающие предприятия Запада. К счастью для республиканцев, в штате проходили выборы всего на три должности — губернатора, конгрессмена и судьи Верховного суда штата. Демократы получили все три и разгромили республиканцев по всему штату на местном уровне, практически целиком забрав под свое влияние округ Джонсон. Новым губернатором-демократом стал не кто иной, как Джон Осборн — тот самый коронер, что заказал туфли из кожи Джорджа Большого Носа Пэрротта. Согласно многочисленным свидетельствам, он надел эти туфли на свою инаугурацию.

Через несколько лет сенатор Фрэнсис Уоррен, ставший влиятельным председателем сенатского комитета по бюджетным ассигнованиям, позаботился о том, чтобы вознаградить Уиллиса Ван Девантера за преданность и юридическую деятельность, сделав его помощником генерального прокурора в Министерстве внутренних дел в Вашингтоне. Затем президент Теодор Рузвельт выдвинул его в Апелляционный суд восьмого округа США, а президент Говард Тафт, в свою очередь, — в Верховный суд США. Работая в Верховном суде, Ван Девантер придерживался глубоко консервативных взглядов. Когда ему было уже далеко за 80, вместо комфортной жизни в отставке он предпочел остаться на своей должности в суде только для того, чтобы препятствовать принятию законов «Нового курса» президента Франклина Делано Рузвельта. Он выступал против всех мер Рузвельта по регулированию бизнеса. Будучи одним из так называемых «четырех всадников»{138}, Ван Девантер настолько разозлил президента, что тот пошел на неосмотрительный и безуспешный шаг — попытался расширить Верховный суд, добавив по одному новому судье на каждого члена старше семидесяти лет. Грязные трюки Ван Девантера в интересах скотоводческих магнатов в начале его карьеры (в частности, его роль в сокрытии их преступлений во время войны в округе Джонсон) были давно забыты. Позже Ван Девантер уничтожил многие документы[460], связанные с его деятельностью в Вайоминге.

Жизнь многих техасских наемников после их участия во вторжении сложилась трагически. Например, Д. Брук, Техасский Малыш, который по команде майора Уолкотта первым подстрелил Ника Рэя, убил свою жену во время ссоры, когда та ругала его за участие в войне в округе Джонсон. На виселице в Форт-Смите (штат Арканзас) он выразил раскаяние, сожалея о своей роли в тех событиях и утверждая, что если бы знал, что жители Баффало не являются скотокрадами, то никогда бы не ввязался в это дело. Том Смит, детектив, нанимавший стрелков у здания суда в Париже (штат Техас), погиб в ноябре 1892 г., получив пулю в лоб при попытке обеспечить соблюдение ограничений на продажу спиртного в купе для цветных в поезде, следовавшем из Техаса в Оклахому. Самый старший из вигилантов — Элиас Уиткомб по прозвищу Папс — погиб от удара молнии во время поездки верхом по берегам реки Белл-Фурш.

Фрэнк Кантон, бывший заключенный и детектив на пастбищах, на котором лежит, возможно, наибольшая вина за случившееся, в дальнейшем работал наемником и золотоискателем, а после получения Оклахомой статуса штата в течение десяти лет фактически возглавлял Национальную гвардию Оклахомы. В конце жизни он написал мемуары «Тропы фронтира», опубликованные посмертно; в них он превозносил себя как героического служителя закона. Естественно, он не признавал за собой вины ни за какие правонарушения, совершенные в Вайоминге.

Ассоциация скотоводов Вайоминга постепенно восстановилась после сокращения числа своих членов. Она продолжала нанимать для охраны порядка на пастбищах сомнительных личностей, подобных Кантону. Почти