Читать книгу - "Русские государи в любви и супружестве - Николай Федорович Шахмагонов"

Венская полиция не спускала глаз с царя. Собирали факты, которые могли пригодиться в политике. И вот осведомитель донес: «Царь объявил княгине Багратион, что приедет к ней, назначил час и предупредил, что хочет застать ее одну».

Своими непредсказуемыми увлечениями Благословенный путал карты венских красавиц, раздувал тлевшие угольки ревности и интриг, превращая их в костры. Княгиня Екатерина Павловна Багратион уже предвкушала победу над герцогиней Саган. Наконец представилась возможность отомстить той, к которой ушел от нее Меттерних. Это разрушало планы венского двора. Венские политики надеялись, что возникнет полезная для Австрии связь Благословенного с герцогиней Саган. А тут княгиня, да с такой громкой фамилией – Багратион. Собственно, она, выданная замуж за князя Петра Ивановича почти насильно, вскоре оставила его и еще до войны уехала в Вену, где, по словам острословов, сделала «из своей кареты как бы второе отечество».

Гете оставил о ней такой отзыв: «При своей красоте и привлекательности она собрала вокруг себя замечательное общество».

Он познакомился с нею в Карлсбаде в 1807 году. Она приехала туда после романа с прусским принцем Людвигом. Принц вскоре погиб в битве с французскими войсками.

Сын знаменитого Екатерининского посланника в Османской империи, заключенного в августе 1787 году в Семибашенный замок, русский дипломат, сенатор, московский почт-директор Арсений Яковлевич Булгаков, называл княгиню Багратион «венской белой бабкой». Он писал:

«Милая женщина. Не удивляюсь, что ее дом приятен и что все к ней ездят. На это одних денег не довольно, надобно уменье, любезность, ловкость княгини».

Когда ею увлекся Благословенный, ей было около тридцати лет, но выглядела она на пятнадцать…

А.Б. Куракин заметил: «Совершенно справедливо, что она делает безумные издержки, которым все удивляются и смеются. Она держит открытый дом и дает праздники, не будучи к тому принуждена, и никто ей за это не благодарен».

Княгиня Мелания Меттерних с ревностью записала в дневнике: «Ее туалеты и экипажи отличаются неслыханною оригинальностью».

Именно под влиянием министра иностранных дел Австрии Клеменса фон Меттерниха гостиная ее сделалась салоном ее политических единомышленников, ненавистников Наполеона и противников французского влияния в Вене. В гостях у нее бывали принц де-Линь, известный нам по описаниям путешествия Екатерины Великой по Новороссии и Крыму, знаменитая французская писательница мадам де Сталь, Шарль-Андре Поццо-ди-Борго, корсиканец, знаменитый тем, что, будучи родственником Наполеона, явился его кровным врагом с борьбе за независимость Корсики…

Именно княгиня дала бал в честь Благословенного…

Благословенный признался ей, что едва сумел отделаться от бувквально преследовавшей его герцогини: «Сделано было невозможное, чтобы заставить меня быть к ней благосклонным. Ее даже посадили со мной в карету. Но все это было тщетным. Я люблю чувственные удовольствия – но от женщины я требую и ума».

Роман, казалось, был в разгаре, но в тот же вечер, когда Благословенный пробыл в гостях у княгини до двух часов ночи, что отметила венская полиция, он отправил Волконского к новой пассии.

Не обходилось и без курьезов. Одна именитая дама долго добивалась благосклонности Благословенного. Наконец, он, узнав, что ее муж уехал на охоту, дал согласие посетить ее. Она тут же прислала список гостей, чтобы он вычеркнул из него всех, кого бы не хотел у нее видеть. Благословенный вычеркнул всех и вписал только ее имя. И вот наступил вечер. Один, в сопровождении кучера отправился в гости. Он ждал очередной победы…

И вот двери распахнулись, он вошел и… был поражен – дама встречала его вместе со своим супругом. Не знал Благословенный, что дама, получив известие о визите, на радостях вызвала мужа… Посидев для приличия не более десяти минут, обманутый в своих надеждах царственный донжуан откланялся.

София Привалихина пишет о том, какие впечатления оставил по себе Благословенный во время пребывания в Вене: «Александр предстает в воспоминаниях некоторых очевидцев Конгресса больше не как политик, а как мужчина, чья главная задача в Вене в 1814–1815 годах была соблазнить как можно больше женщин. Если верить всему написанному, то за 7-месячный период нахождения в Вене он имел дюжину любовниц. Среди них: княгиня Эстерхази, графиня Зихи, княгиня Ауэрсперг, графиня Секени, герцогиня де Саган, вдова погибшего в сражении при Бородино русского полководца Петра Багратиона княгиня Багратион, графиня Вбрна, Мария Нарышкина et cetera.

Русскому императору приписывали даже любовные связи с женщинами легкого поведения. В то же время царь Александр, если верить мемуаристам, полицейским протоколам, газетам, всем устным и письменным сплетням, совершенно пренебрег женой. Удивительно, но о плохих отношениях Александра и Елизаветы брались уверенно говорить даже те, кто мог об отношениях монарших супругов только читать…

В анонимных полицейских сводках города Вены Александра называли «фальшивым и лгуном», а также «двуличным, фальшивым, слабым человеком, плохим другом и плохим врагом». Про Александра запустили сплетни, что он, находясь в своей резиденции, якобы поспорил с графиней Вбрна о том, кто быстрее сможет переодеться, мужчина или женщина. Графиня и император удалились в разные комнаты. Графиня Вбрна вышла из своей комнаты первой. Она выиграла этот спор. Полицейские протоколы комментировали это так: «императорский дворец служит русскому царю борделем».

Писатель Игорь Муромов в книге «100 великих любовников» пишет о Благословенном: «Не гнушался он и дам более скромного происхождения. Госпожи Шварц и Шмидт, жены петербургских немцев, прибыли в Вену. Обе его бывшие любовницы, и обе в Вене возобновили связь с Царем, чем вызывали всеобщее негодование. Отметим, что Мария Антоновна тоже была в Вене во время конгресса и связи с нею Александр Павлович вовсе не порывал. В Вене была и жена, царица Елизавета. Царицу жалели, и венский свет весьма неодобрительно отнесся к тому, что Александр Павлович заставил ее пойти на бал к княгине Багратион. Впрочем, хоть Елизавета и имела право почитать себя жертвой крайне легкомысленного супруга, она все же не была лишена некоторого утешения, ибо в Вене вновь встретила князя Адама Чарторыйского, и прежняя идиллия на миг между ними возобновилась…

‹…› В Мальмезоне, в 1814 году, царь обворожил своей любезностью всеми покинутую императрицу Жозефину. Известно, что она умерла от простуды, схваченной ночью в парке, где она гуляла под руку с Александром Павловичем.

Русская гвардия воздала почести праху бывшей жены Наполеона, чьей последней земной радостью была дружба с Русским Царем. В это же время Александр сблизился с ее дочерью, королевой Гортензией. Посещал ее часто, подолгу беседовал с ней. Победив Наполеона, восстановив на престоле Людовика XVIII, всячески подчеркивал