Читать книгу - "Земля ковбоев. Настоящая история Дикого Запада - Кристофер Ноултон"

повышения рентабельности Фрюэн придумал две новые стратегии. Первая заключалась в том, чтобы убрать посредника — так называемого откормщика, который покупал скот у владельца ранчо, а затем откармливал его около года перед забоем. Фрюэн вполне мог заниматься этим делом и сам. Все, что требовалось сделать, — это перегнать скот севернее и создать собственный откормочный комплекс в городе Сьюпириоре (штат Висконсин), расположенном на берегу озера Верхнее напротив города Дулута (штат Миннесота). Там имелось много недорогих излишков зерна. На самом деле, если бы Фрюэн использовал низкокачественное зерно, отбракованное на элеваторах, то затраты на откорм оказались бы практически нулевыми. К тому же он мог исключить из уравнения железные дороги, ведь высокие тарифы на перевозки сильно снижали его прибыль. Вместо этого он мог отправлять скот на Восток пароходами из нового порта в Сьюпириоре; это обеспечивало бы значительную экономию, поскольку водные перевозки были намного дешевле. Такой план имел все признаки обычных грандиозных схем Фрюэна.

У него имелось еще одно соображение: если бы ему удалось добиться, чтобы британский парламент отменил Закон о предотвращении болезней крупного рогатого скота, который требовал забоя всего американского скота после его доставки в британские порты, то он мог бы откармливать свой скот по ту сторону Атлантики. Тогда бы у него были все элементы полностью интегрированного бизнеса по экспорту говядины. Позже он доработал этот план, включив в него довольно сложную схему перевозки скота через Канаду: пароходом до порта Сарния на озере Гурон, затем по железной дороге до Монреаля, оттуда снова пароходом по реке Святого Лаврентия и через Атлантику в Лондон или Ливерпуль. Все, что ему требовалось, — отменить один мешающий закон. Он отправился в Лондон, чтобы лоббировать свои интересы в парламенте.

Фрюэн в одиночку развернул пиар-кампанию, включавшую газетные передовицы, выкручивание рук политикам в Оттаве и Лондоне, неустанное хвастовство связями (в чем был непревзойденным мастером) и различные словесные выпады, в которых он «с воодушевлением клеветал на своих оппонентов»[300]. Несмотря на все усилия, схема провалилась. Влиятельные скотоводы в Великобритании и Канаде видели в американской говядине угрозу своим интересам и чинили ему всяческие препятствия.

Никто не мог бы упрекнуть Мортона Фрюэна в отсутствии изобретательности или инициативы. Один из современников сказал о нем так: «Иногда — особенно если вы расходились с ним во мнениях — вы могли счесть его отчасти актером, но никогда не смогли бы назвать скучным человеком»[301]. Он постоянно вынашивал новые схемы по улучшению или спасению того или иного аспекта своего бизнеса. Но при этом он был расточителен и просто не мог удержаться от траты денег: устраивая в Шайенне званый обед для приглашенных титулованных британских друзей, он потратил изрядные суммы на заказ гардений для женщин, причем цветы доставили из Денвера поездом. Вместо того чтобы меньше обещать и больше делать, он по своему обыкновению больше обещал, чем делал.

После еще двух лет тяжелого труда в животноводческом бизнесе похвастаться Фрюэну было нечем, и у него начались проблемы с личными финансами. Он занял 45 000 долларов у Пьера Лорийяра и еще больше у Почтового банка в Шайенне. Когда в 1883 г. тесть купил ему и Кларе дом в Лондоне (дом 18 по Чапел-стрит, позднее Олдфорд-стрит) — то есть оплатил герцогу Вестминстерскому долгосрочную аренду дома — Фрюэн тут же заложил его[302]. Затем Клара начала тратить деньги в Лондоне на ремонт этого здания, в результате чего супруги еще больше погрязли в долгах. Вскоре он задолжал кредиторам в Лондоне, Нью-Йорке и Шайенне.

Брат Мортона Ричард организовал на Территории Дакота собственную небольшую скотоводческую компанию, председателем которой стал граф Данрейвен, но к этому моменту Ричард находился в таком же тяжелом материальном положении и говорил, что у него совсем нет денег. Незадолго до этого братья прекратили свои неудачные попытки торговать пометом летучих мышей, продав свою пещеру в Техасе. Предприятие полностью провалилось, и лично Мортон потерял на нем 6300 долларов. В конце года он признался в письме жене, что с деньгами становится туго: «Мне придется изо всех сил исхитряться, дорогая, чтобы мы прожили эту зиму»[303].

Затем словно открылись шлюзовые ворота: в долину реки Паудер стало стекаться все больше и больше скота. Эти стада неизбежно конкурировали со стадами с ранчо Фрюэнов за открытые пастбища. Вскоре по всей Территории Вайоминг пошли разговоры о переизбытке скота и жалобы на то, что травы не хватает, а скот слишком тощий. В регионе также появились гомстедеры, и колючая проволока, которой они огораживали свои участки площадью 160 акров, осложняла работу соседних скотоводческих хозяйств, поскольку их скот уже не мог свободно бродить по территории. Начиная с лета 1885 г. федеральный закон запретил владельцам ранчо использовать колючую проволоку на землях, находящихся в государственной собственности, а все уже имеющиеся изгороди требовалось убрать. Это означало, что владелец ранчо не мог ни ограничить передвижение новых стад, ни воспрепятствовать прибытию переселенцев. Столкновение между скотоводами и гомстедерами казалось неизбежным.

В мае 1884 г. Мортон Фрюэн в отчаянии писал своему соседу, ирландскому скотоводу Хорасу Планкетту: «Мы должны смело и без промедления встретить это нашествие новых техасцев. Я собираюсь воевать»[304]. Зачастую те «новые техасцы», о которых он говорил, были недавно приехавшими ковбоями, которые надеялись стать мелкими скотоводами и гомстедерами. Для решения этой проблемы владельцы ранчо в долине реки Паудер создали новый союз, секретарем которого стал Фрюэн. Они писали письма вновь прибывшим людям, отбивая у них желание поселиться в долине: «Я должен сообщить вам, что, если вы будете настаивать на переселении, мы будем противодействовать вашим интересам всеми законными способами»[305]. В частном порядке Фрюэн писал своему управляющему Фреду Хессу, уроженцу Англии, по поводу одного из таких новых соседей, человека по имени Роберт Тисдейл: «Что касается этой собаки Тисделла [sic], то разделайте его под орех… разнесите его забор в щепки, а проволоку нарежьте на короткие куски. Из такого человека неплохо сделать пример для других»[306].

Сам Фрюэн начал изучать возможность перегона части своего стада в скотоводческие районы канадской провинции Альберта, расположенные к северу от Монтаны, где, как поговаривали, можно было найти хорошие открытые пастбища, до сих пор практически не используемые скотоводами. Эта новая инициатива приобрела актуальность после того, как в начале 1885 г. президент Гровер Кливленд вскоре после инаугурации распорядился убрать стада (общей численностью около 200 000 голов) из гигантской резервации шайеннов и арапахо, охватывавшей Колорадо и южную часть Вайоминга так как выпас нарушал законные права этих племен на землю. Когда