Читать книгу - "Жизнь лишь одна - Вера Кушнир"

которых не малой была адаптация к еврейскому мышлению и идеям.

Когда задача создания еврейского песенника легла на плечи пастора Розенберга, он осознал, насколько зависит от Господа создание истинно евангельских песен. Первое издание 151 еврейской песни было выпущено с большим трудом, и община смогла, наконец, петь свои песни на общих и молитвенных собраниях, равно как при специальных случаях.

Один из сотрудников пастора Розенберга проявил музыкальный талант и сделался великолепным регентом хора. Когда начал петь хор, народу стало приходить ещё больше, чем раньше. Евангельская Весть начала звучать через слова песен и привлекать к себе души.

Глава 15. Посещение отца

Однажды совершенно неожиданно пришло известие от отца Леона, в котором говорилось, что он намерен посетить миссионерскую семью сына, которого он сам, после его уверования в Христа, изгнал из дому и объявил мёртвым.

Дети Леона и Фанни не знали своего деда, но из того, что они слышали о нём от родителей, они могли чувствовать радостное ожидание, потому что относились к нему с величайшим уважением. Встречая деда, они выстроились в коридоре с маленькими букетиками цветов в руках.

Тёплая встреча растопила сердце деда, и он приветствовал сына словами патриарха Иакова, когда тот, наконец, встретился в Египте с Иосифом, которого почитал мёртвым: “Не надеялся я видеть твоё лицо, но вот Бог показал мне и детей твоих” (Бытие 48:11).

Леон и Фанни думали, что вид деда в его типично еврейском ортодоксальном облачении удивит и напугает детей, выросших в совершенно других условиях, но дети не проявили ни удивления, ни страха. В своей детской простоте и искренности они восхищались всем в своём дедушке. Они любили собираться вокруг него, взбирались к нему на колени и нежно гладили его бороду, лицо и руки, не понимая, почему у старика текут по щекам и бороде слёзы. Они наблюдали за ним с большим уважением, особенно когда он покрывал голову своим молитвенным шарфом, “талисом”, и надевал филактерии, чтобы молиться. Им всё нравилось в нём и всё казалось интересным, а непонятным было только одно: почему их отец не пользуется такими же вещичками.

Дети Розенбергов огорчались, когда дед отказывался есть вместе с ними семейный обед. Он только пил с ними чай, а к другой еде не прикасался, потому что по раввинским традициям ему запрещалось есть пищу, приготовленную в простой посуде и не по предписанным (кошерным) правилам. Ему нужно было не только предоставить новую посуду, купленную в специальном месте под надзором ортодоксального еврея, но и позволить самому готовить для себя пищу. Всё это было сопряжено с такими трудностями, что удобнее было просто дома угощать его чаем, а кормить где-нибудь в другом месте. Молодые Розенберги не жили более “под законом” и с самого начала своего христианского пути не смешивали старого с новым. Леон несколько раз сводил отца в специальный ресторан, и то, что они ели там вместе, не испортило их отношений.

Оказалось, что отец приехал к Леону по делам или скорее всего под предлогом дел. Экономическое положение в мире, якобы, отражалось каким-то образом на его делах… Однако всё в доме сына интересовало его, и беседы с ним размягчили и изменили отношение старика к миссионерской семье отверженного первенца. Он даже пообещал, что всякий раз, когда будет близко, непременно посетит его опять. Как далеко это было от того “проклятия”, которое произнёс он вначале! Леон воспользовался предложением отца и при каждом посещении сеял живое семя Евангелия в его сердце. При последнем визите Леон заметил резкую перемену в отце, но это не было открытым изменением в его отношении ко Христу. Его позиция в этом вопросе оставалась пока неизменной. Но на смертном одре он почему-то таинственно сказал стоявшим вокруг кровати родственникам: “Леон мой самый лучший сын”. Никто не знал, что он имел в виду. Леона не позвали к отцу, когда тот умирал, и никто не сообщил ему о приближении этой смерти, потому что некоторые родственники были против того, чтобы верующий в Христа принимал участие в похоронах ортодоксального еврея. Леон же до конца своих дней верил, что его отец тайно поверил в Христа как в Мессию и был, как многие раввины сегодня, Его тайным последователем.

Глава 16. Исповедь бандита

Однажды в предобеденный час, когда брат К., дежуривший в библейском магазине, был готов уйти домой на обед, в магазин вошёл незнакомый парень и потребовал заведующего. Брат К. позвал пастора Розенберга, а сам ушёл.

Пастор Розенберг вошёл в магазин и приветливо встретил посетителя, но парень не хотел, чтобы кто-нибудь помешал их разговору или чтобы кто-нибудь мог увидеть его через стеклянную дверь, и сам поспешно запер двери, а ключ положил себе в карман. Потом он сел рядом с “хозяином” магазина, вынул из каждого кармана по пистолету и так сидел с ними в руках. Посмотрев в упор на пастора Розенберга, он спокойно сказал: “Я пришёл к вам по очень важному делу, в котором только вы можете мне помочь”. Пастор Розенберг указал на пистолеты в руках посетителя и спросил, чтобы они могли означать. Парень успокоил его, сказав, что пока что они для него не опасны, хотя и заряжены, и начал своё повествование.

“Я сын честных, трудолюбивых евреев из небольшого местечка и был воспитан в строго ортодоксальном духе. Два года назад я приехал в Одессу, потому что один агитатор-социалист пообещал мне учёбу в ремесленном училище и, по его окончании, работу. Мои родители были убиты во время погрома и всё их имущество было разграблено. Оставшись без средств к существованию, я не мог платить за нанятую мною комнату и был выставлен на улицу. Летом я мог спать в парках и садах, или вообще там, где можно было преклонить голову, но вскоре начались стычки с полицией. Мне было стыдно просить, а когда я, наконец, протянул руку за милостыней, то услышал в ответ от прохожих: “Ты слишком молод, чтобы просить милостыню, иди ищи работу”. Я попытался найти работу, но безуспешно. Тем временем моя одежда износилась, отчего мои шансы на нахождение приличной работы ещё больше снизились.

Мой богатый дядя, к которому я пришёл поплакаться на свою судьбу, ответил гневом и презрением и вышвырнул меня на улицу.

Однажды я настолько изголодался, что решился на кражу и украл пару булочек с лотка у проезжавшей мимо торговки, но она так раскричалась, что я едва унёс ноги.

Вскоре у меня появился