Читать книгу - "Курьер. Реальная история человека, которого всегда ждут, но редко замечают - Ху Аньянь"

звонок домофона нарушил распорядок его жизни, и он, недовольно хмурясь, объятый раздражением, подходит к экрану, чтобы взглянуть, кто это тут поднимает шум. Нет ничего удивительного в том, что, по моему опыту, из домофона чаще всего звучат злобные голоса получателей.

Я нажал на дверной звонок квартиры 101. В этом подъезде всего шесть этажей, на каждом по две квартиры, и если пройти несколько шагов от входной двери, по левую руку окажется квартира 101, а справа, за лестницей, – квартира 102. Я отчетливо услышал, как резкий звонок раздался одновременно и в домофоне, и в самой квартире 101, а затем мужской голос спросил, кто я. Хотя нас разделяли две этажные двери, в действительности он находился всего в нескольких метрах от меня. Я ответил, и он начал открывать двери. На его видеодомофоне была кнопка, чтобы открыть дверь, но, судя по всему, механическая, поскольку я услышал громкий «щелк», когда он нажал на нее. Я доставлял посылки в этот жилой комплекс каждый день и давно заметил, что у домофонов здесь поголовно плохие контакты. Иногда получателям приходилось жать на кнопку по несколько раз, прежде чем дверь наконец откроется. Некоторые клиенты, по-видимому утомившись от извечной борьбы с капризными кнопками, спрашивали, кто я, и сами спускались вниз, чтобы открыть дверь.

На сей раз хозяин квартиры оказался не из тех, кто сворачивает с намеченного пути и легко отступает от задуманного. Он прекрасно знал, что кнопка срабатывает через раз, и не питал иллюзий, будто дело разрешится одним нажатием. Сперва он атаковал ее серией резких, словно налетевший ветер вперемешку с неистовым ливнем, ударов, из динамика раздалась череда щелчков, точно стайка утят, хлопая крылышками, с разбега нырнула в воду. Заслышав, с каким усердием он принялся за дело, я послал в зрачок камеры одобрительную и терпеливую улыбку. Так скрывающийся за кулисами невидимый барабанщик, отбивая ритм, бросит взгляд на экран и почувствует, что старания его не напрасны – своей настойчивостью он вдохновил другого, и тот положил все силы на подготовку к кульминации представления – то есть к тому моменту, когда дверь наконец распахнется. Кажется, это придало ему энтузиазма, и коротенькая пауза стала лишь подготовкой для еще более яростной атаки. Одна блистательная трель плавно подводила к следующей, а следующая впечатляющая бросала слушателям вызов, кто продержится дольше: их нервы, натянутые как канат, или тот самый кульминационный момент, что все никак не наступал, изводя мучительным ожиданием?

Будучи единственным слушателем этого эффектного представления, я ясно ощущал, как мою физиономию сковывает неловкость. Время тянулось секунда за секундой, и спокойная, непринужденная улыбка давалась все тяжелее. Но если я вдруг перестану улыбаться, разве это не хуже, чем если бы я не улыбался с самого начала? Одной фразой мое состояние можно было описать так: время словно застыло и каждая секунда равнялась году. Прошло полминуты, еще минута – да закончится это когда-нибудь или нет? Пусть даже я слишком хорошо вжился в роль, пришла пора очнуться. Я начал подозревать, что хозяин квартиры издевается надо мной и с самого начала не собирался открывать дверь, нарочно затеяв спектакль, чтобы наказать меня, не вступая в прямой конфликт, чтобы я сам отступил. В этот миг внутри меня уже разбушевался маленький человечек, куда более честный и бесстрашный, чем я сам, который разразился яростной руганью, не в силах больше сдерживаться: «Ты что, совсем придурок?! Выйти и открыть мне двери – и десяти секунд не понадобится, сам посмотри, сколько ты уже долбишь по этой проклятой кнопке!»

И все же нельзя отрицать, что существуют в этом мире, нам на счастье, незыблемые устои, выходящие за рамки категорий добра и зла, выгоды и убытка, к которым мы привыкли и в которые свято верим. Есть люди, которые по каким-то причинам придерживаются собственных принципов, недоступных для понимания посторонними, находя при этом точку опоры в нашем изменчивом мире. Это заставляет поверить, что наш мир может еще поменяться к лучшему. Потому, ведомый непонятным мне самому человеколюбием, я все же дождался, когда дверь наконец откроется. Я потянул ее на себя и вошел, хозяин уже ждал у двери своей квартиры. Это оказался мужчина лет сорока – к слову, совершенно здоровый на вид, руки и ноги были на месте. Я вручил посылку, он взял ее и поблагодарил меня. А я вежливо ответил: «Не за что».

Жить стало легче и привольнее, я старался еще больше сблизиться с клиентами – пусть даже и припозднился с этим, вскоре ведь нам предстояло попрощаться. К некоторым получателям я и правда прикипел, пусть друзьями их и не назвать, слишком мало мы были знакомы. Но и чисто деловыми отношения не были, я казался себе участником и свидетелем частички их жизни: какие у них квартиры, кто их семья, каких домашних животных они держат; наблюдал их характеры и то, как они общаются с людьми, ну и, разумеется, на что тратили деньги на Vipshop. Я старался общаться несколько игриво, но, разумеется, исключительно доброжелательно, в подчеркнуто смиренной манере. Если их не было дома, я спрашивал, когда они вернутся, и, когда дождаться не мог, сообщал:

– Ничего страшного, занесу вам посылку по пути, как пойду с работы.

На самом деле мне было совсем не по пути, я ведь не проходил по дороге домой через все жилые комплексы, которые обслуживал. Я нарочно делал крюк, просто потому что находился в прекрасном расположении духа, времени было с избытком, да еще примешивалось легкое любопытство: а что будет, если я пойду им навстречу, не считаясь с временны́ми издержками? Удивятся ли они столь приятной неожиданности?

Оказалось, стоило отбросить в сторону производительность – иными словами, перестать подсчитывать затраты и соотносить их с собственной выгодой, – практически со всеми клиентами стало легко ладить, все начали улыбаться мне от души. Очередное доказательство, что, если убрать из уравнения плюсы и минусы, в мире воцарятся гармония и согласие. И даже так оставалось свободное время. Вот почему я снова взялся за чтение после работы. Начал с «Человека без свойств» Роберта Музиля, и на него ушел почти месяц. Читал медленно, то и дело отвлекаясь, а потом возвращался к уже прочитанному. Потом принялся за «Улисса» Джеймса Джойса. Когда-то я начинал оба этих романа, но так и не дочитал. Последние несколько лет я почти не читал – не то чтобы вообще забросил, просто сил не оставалось из-за работы, я не мог сосредоточиться на книге, да и не особо тянуло.

В последние рабочие недели