Читать книгу - "Закат и упадок средневековой Сицилии: политика, религия и экономика в царствование Федериго III, 1296–1337 гг. - Клиффорд Бэкман"

эту ассамблею) с целью расследования и наказания любых недостатков и небрежных или злоупотребляющих действий, совершенных моими юстициариями, судьями, нотариусами или любыми другими должностными лицами.

Я приказываю этим синдикам быть полностью осведомленными (об этих делах), чтобы (справедливо) обвинить и обличить ошибки этих должностных лиц. В это время я укажу, кого из обвиненных чиновников будет целесообразно (если это будет целесообразно) подвергнуть дознанию, за их грехи.

Считая справедливым, чтобы правитель подчинялся своим законам и не позволял себе того, что он запрещает другим, я желаю, чтобы то, что постановлено и установлено на этой ассамблее, неукоснительно соблюдалось как мной, так и моими подданными.

Прежде всего, я постановляю… чтобы графы, бароны и дворяне острова вместе с вышеупомянутыми синдиками, собравшись в Парламенте, избрали и назначили (комиссию) из двенадцати человек королевства, благороднорожденных и благоразумных, которые… либо в моем присутствии, либо в присутствии назначенного мною представителя, будут, следуя Божьему пути, рассматривать и расследовать все уголовные дела и тяжбы, выносить вердикты и приговоры (будь то смертная казнь, каторга или телесные наказания) всем дворянам, а именно графам, баронам и дворянам… и их вассалам, живущим в пределах упомянутого острова Сицилия. Не должно быть никакой апелляции за пределами (этих двенадцати), и они должны оставаться на своих должностях в течение всего года, до следующего созыва Парламента. А со всех других (лиц и учреждений) эта власть расследовать и решать дела полностью снимается[230].

Этот указ знаменует собой значительный прогресс по сравнению с предыдущей практикой и демонстрирует как пределы королевской власти, так и предполагаемую приверженность короля парламентским идеалам. Посредством мандата на проведение ежегодного созыва в День Всех Святых (дата была выбрана в память об учреждении Фридрихом II в 1234 году специальных судов для рассмотрения жалоб на королевских чиновников) Парламент в некотором смысле призывал короля к своему созыву, а не наоборот. Более того, теперь Парламент имел право наказывать за злоупотребления, а не просто осуждать их. Федериго оставил за собой право определять, кто из обвиняемых чиновников предстанет перед судом после того, как будут рассмотрены жалобы на всех, а также заставил синдиков пройти проверку их квалификации. Графы, бароны и дворяне не должны были проходить подобную проверку, имея по своему рождению право присутствовать в Парламенте, но их власть была несколько ограничена общей юрисдикцией Парламента (включая синдиков) в отношении уголовных жалоб на землевладельческий класс.

Поскольку королевская Constitution наделяла Парламент полномочиями по вопросам внешней политики (на практике через вето на инициативы короля, а не через право формулировать собственную политику), ассамблея могла стать институтом с большим влиянием. В ряде случаев Парламенту удавалось сдерживать как монарха, так и MRC. Например, в 1322 году ассамблея отклонила королевскую просьбу о выделении средств для участия в новой кампании Каталонии по захвату Сардинии. Впоследствии в письме своему племяннику Альфонсо Федериго с некоторым смущением рассказывал, что "у меня было намерение встретиться с моими баронами и другими подданными", чтобы получить одобрение на новые налоги, но "я обнаружил, что это не только не легко, но и откровенно трудно", а фактически невозможно[231].

В других случаях Парламент запрещал Федериго покидать остров, когда он намеревался лично участвовать в переговорах при папском дворе[232]. Однако, за исключением этих и нескольких других примеров, colloquium generate так и не добился того постоянства и влияния, которое мог бы иметь, и не привлек к себе лояльности населения как институт, призванный защищать интересы городов или способствовать единству королевского домена. Нет никаких доказательств того, что, несмотря на указ Федериго, Парламент действительно собирался каждый год, есть только конкретные упоминания о сессиях в 1296, 1297, 1299, 1302, 1304, 1307–10, 1312–14, 1316, 1318–20 и 1322 годах. Похоже, что после возобновления войны Парламент вообще не собирался, за исключением срочной сессии в 1327 году для обсуждения международного положения Сицилии после смерти короля Хайме в Барселоне[233].

Мы мало что знаем о тех сессиях, которые все же состоялись, кроме того, что они определенно не следовали нормам, изложенным в Constitution. Игнорируя традицию созыва в День Всех Святых, сессия 1304 года состоялась в июле, а 1316 года — в декабре. Королевский двор в Мессине также не был единственным местом сбора Парламента, так в 1313 году, как и в 1327 году, он заседал в Кастроджованни; Терранова была местом проведения сессии 1314 года; а Палермо принимал Парламент только в 1318 году. Во многих случаях, хотя повестки были разосланы всем сословиям, входящим в состав Парламента, церковники отсутствовала в связи с папским интердиктом и в знак протеста против конфискации Федериго церковного имущества после 1320 года[234]. А городские синдики, присутствовавшие на сессиях, вряд ли были независимыми людьми, поскольку после 1310 года они находились под жестким контролем назначенных королем бальи, сопровождавших каждую делегацию. Более того, король мог определять точное количество синдиков, которых он хотел видеть от каждого города. Для сессии 1327 года он даже указал, кого должны были прислать различные муниципалитеты[235].

В своей практике Парламент придерживался тех же громоздких методов ведения дел, что и MRC. Решения формально принимались не самим Парламентом, а муниципальным Советом принимающего сессию города, которому помогал regius publicus totius Sicilie notarius (королевский государственный нотариус всей Сицилии), после чего они направлялись в местные суды по всему королевству для заверения и официального исполнения[236]. Хотя эта политика, как и политика MRC, пыталась признать важность самоуправляемых муниципалитетов, она также переводила недовольство народа непопулярными решениями на местных чиновниках, которые должны были выполнять приказы Парламента, поскольку с середины царствования Федериго Парламент все чаще занимался (практически исключая другие вопросы) неприятной задачей сбора новых налогов для финансирования войны, отправки налога, причитающегося Авиньону, и поддержки расходов на растущий бюрократический аппарат. Эти три вопроса явно доминировали на большинстве парламентских сессий. На сессии Парламента 1299 года обсуждался стратегический кризис, вызванный катастрофическим поражением в битве при Капо д'Орландо;[237] на сессии 1304 года обсуждался военный союз и династическая уния с Арагонской короной;[238] сессии 1312 и 1313 годов были посвящены союзу с Генрихом VII, как и сессия 1318 года — договору с североитальянскими гибеллинами;[239] в 1322 году Парламент обсуждал возобновление войны с Неаполем и меры по борьбе с разразившимся в том году голодом; а последний известный Парламент 1327 года сосредоточил свое внимание на последствиях смерти короля Хайме и прибытии послов Людвига Баварского[240]. Учитывая все это, неудивительно, что деятельность Парламента была сосредоточена почти исключительно на сборе новых доходов. После того как в 1322 году Парламент начал сопротивляться требованиям о введении новых налогов, король просто перестал его созывать (за исключением 1327 года), а вместо этого собирал необходимые ему деньги путем конфискации вакантных фьефов и церковных земель и, в конце