Читать книгу - "Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова"

недр салона откликнулся женский голос: - Чего?! - Зайчонок, к тебе подружка! – прогорлопанил он, и до меня стало доходить. Это… был.. муж Наташи?! Этот… кругловатый, заурядный, замусоленный гном? Нет, он был не ниже меня, но его склонность к полноте зрительно делала его ещё ниже, чем он был. Плохо судить о людях по внешности, но прости ж ты меня Господи, он и Наташа – это выше моего понимания. Пока я отходила от шока, из последней в конце двери появилась и та, к кому я приехала. В чистом фирменном фартуке, стерильных перчатках и со спущенной с лица на шею марлевой повязкой, женщина потратила миг на узнавание и просияла. - Даша! Какими судьбами? Ну, надо же! Ты мимо проходила или по делу? - Я хотела бы поговорить. Если можно… - Конечно! – Она повернулась к мужу и тотчас чмокнула его щёку. Сухожилистая и миниатюрная, она, конечно, позволяла ему чувствовать себя гигантом, хотя воспринимать Наташу как миниатюрную у меня не очень получалось в меру её характера, сила которого делала её личность в десять раз масштабнее окружающих. – Спасибо, что позвал, пупсик, добьёшь моего клиента? Там надпись, ничего особенного. Я невольно улыбнулась, развеселившись от профессионального слэнга. Женщина поняла причину моего веселья и кивнула: - Ага, вот, бьём и добиваем тут людей, под прикрытием приличного заведения. – Она повернулась к администраторше. – Принесёшь два чая в кабинет Чару? - Хорошо. - Пошли, - указала мне Наташа на дверь, из которой вышли её муж и клиент. Войдя, мы оказались в помещении, как будто бы предназначенном для массажа, только если массаж делали в основном в светлых комнатах, устроенных так, чтобы человек расслабился и засыпал, то здесь его психическое равновесие никого не волновало. Кожаная кушетка была чёрной, на стенах висели кричащие картинки, сами стены были покрашены в бордовый, глубокий и насыщенный цвет. Наташа сгребла со стола эскизы и черновики татуировок, черно-белые и уже раскрашенные. Гора листов, разных размеров и форм, перекочевала к стопке журналов и фотоальбомов с вариантами для тех, кто не знает, чего хочет. Среди этого всего валялись трафареты шрифтов, из которых выбиралось, в каком стиле будет надпись. Выключив лампу над кушеткой и включив настольную, Наташа уселась и взялась за пачку сигарет. Я посомневалась секунду, но всё-таки решилась: - Можно… попросить тебя не курить? – Она посмотрела на меня, остановив жест. – Я… в положении. Вот. - Ого! – сразу же подняла она брови. – Как же тебя так угораздило, старушка? Сынри вроде как в коме, а… - Я уже давно в этом положении, - поднялась я, чтобы показать живот, - просто не хотела никому говорить в Сингапуре. А Сынри из комы вышел, только… ещё не поправился окончательно. - Вот оно что, - кивнула женщина, показывая, что приняла к сведению, и не стала задавать лишних вопросов, вроде «не ребёнок ли это Джиёна?». – Тогда подожди немного, я перекурю и вернусь, хорошо? Я выдохнула, расположившись поудобнее. По крайней мере, меня тут дружелюбно встретили, не отказались угостить чаем и поболтать. А с чего бы Наташа должна была отказать? Она не консерватор, и какие бы слухи до неё не долетели, это для неё не стало бы поводом отвернуться от человека. Если уж она дружит с Джиёном… - А Джи разве не сказал, почему я так быстро уехала в его день рождения? – с надеждой спросила её я, когда она вернулась. В ответ лишь пожатие плечами. - Нет, он о тебе не говорил ничего. Я так поняла, что ему что-то не понравилось. - Мне позвонили и сказали, что Сынри пришёл в себя. И что он зовёт меня, - объяснила я события той ночи. Не знаю, насколько они интересны были Наташе, но я будто хотела ещё раз пережить те мгновения и понять для себя, что всё сделала верно. – Джиёну не понравилось, что я согласилась покинуть вечеринку. - А на что он надеялся? Если бы что-то произошло с Чару, я бы тоже вертела его праздник на его же хере. Да он бы сам ушёл со своего дня рождения, если бы что-то случилось. - Уверена, он и сам всё понимает, только… не знаю, ему нравится заставлять меня нервничать! - Ну да, в проявлении своих симпатий Джи полный придурок, - хохотнула Наташа, - если бы я не была непробиваемым удавом по натуре, он бы и меня извёл в мои семнадцать, но, к счастью, ему это не удалось. Может, поэтому мы и расстались. - Ему стало скучно? - Да чёрт его знает, у меня своих тараканов хватает, чтобы в чужих копаться. – Она приняла две чашки на блюдцах от вошедшей девушки. На блюдцах лежали печенья и маленькие шоколадки. Мне стало по-домашнему уютно. - Я хотела попросить у тебя совета. - На тему? – сосредоточила на мне внимание Наташа. - Тут… такое дело… Ты читаешь светскую хронику? - Не-а, меня не интересуют сплетни и скандалы. Развелся, родил, умер, женился – не моё дело. Те, кто хочет, чтобы я участвовала в их жизни, присылают приглашения, а не ждут, чтобы я узнала о них из газет. А в чём дело? - Мы тут… в общем, какой-то журналист сфотографировал меня гуляющей с Мино. И вышла статья, утверждающая, что он – мой любовник. - А это так? – как мартовская кошка начала расплываться Наташа. Я замотала головой, и её энтузиазм улёгся. - Нет, в том-то и дело! Я не могу пойти на такое, переспать с другим пока муж в больнице! Это непорядочно до крайности, даже слов не подобрать… - Милая моя, порядочность – это иметь на город только одного любовника, чтобы не спровоцировать неловкую ситуацию случайного его столкновения со вторым. – Меня это не утешило и не взбодрило, и Наташа сменила тон: - Ладно, и что дальше, Сынри видел эту статью? - Пока – нет. Потому что ещё болен и не может встать, взять чтиво, полистать его, не может принять звонок и узнать сплетню от друзей. Но его мать видела! И она проклинает меня. - Ну и плюй на неё. Разве ей ты обязана что-то доказывать? Ты должна оправдаться только перед мужем. - Так как я это сделаю? У меня нет никаких доказательств того, что мы с Мино не провели вместе ту ночь! У нас дома только домработница, преданная мне,