Читать книгу - "Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова"

Передозировки не будет, но и неприятные ощущения господину Ли ни к чему, а ему будет не вполне комфортно, если восстановление пойдёт галопом. - Хорошо, я прослежу… - Сынри, к счастью, спал. Мне не хотелось бы объяснять ему сейчас, что к чему. – Как я могу к вам обращаться? - Не стоит никак. Я появлюсь ещё раза два или три, в зависимости от результатов, которые увижу, а потом мы с вами вряд ли когда-либо встретимся. Моё имя – напрасное засорение вашей памяти. - Что ж… в любом случае, спасибо вам большое за то, что сделали и делаете… - Я ни при чём, я делаю то, что мне сказали сделать. - Тогда передайте благодарности тому, кто вас послал. – Незнакомец, так им и оставшийся, посмотрел датчики, пощупал осторожно пульс Сынри, взял с прикроватной тумбочки анкету больного, зачитавшись ею и одновременно с тем отвечая мне: - Тоже не имею возможности. Я – исполнитель. Надо мной идёт посредник, посредник получает заявку от некоего лица, которое выступает прикрытием изначального заказчика. Кто заказчик – я понятия не имею, как не имею с ним и обратной связи. Если вы знаете, к кому обращались за помощью, поблагодарите его напрямую, так будет проще. - Постараюсь воспользоваться вашим советом, - грустно улыбнулась я, подумав о Джиёне. Могу ли, всё-таки, я ему позвонить? Меня накажут, если я нарушу запрет? Почему пришёл снова этот человек с волшебным зельем? Не потому ли, что я пожаловалась Сынхёну на неважные результаты, а тот опять спровоцировал деятельность Джи? Или Сынхён сам мог бы обратиться к брату Наташи? Или посещение клиента в течение продолжительного времени входило в обязанности этого интеллигента? – Скажите, а вы и собирались прийти ещё или вас буквально на днях попросили зайти снова, чтобы подтолкнуть выздоровление? - У нас… учёных, - после неуловимой паузы подобрал категорию, к которой себя относил, мужчина, - принято всё доводить до конца. Подпинывать нас при этом можно, но не обязательно. Я так и не поняла, что он мне ответил, получил он повторную заявку или нет, а спросить ещё раз было неудобно. Работу он свою сделал ловко, отточено и быстро, после чего, ещё более непонятно ответив на мой вопрос, как продвигается выздоровление Сынри, попрощался и исчез. Своеобразные люди эти – учёные. Вечером, сумев немного покормить мужа и дождавшись, чтобы он вновь задремал, я отошла в коридор, где набрала Джиёна. Не выдержала. Я должна была его поблагодарить, и я просто хотела услышать его, узнать, что он на меня не обижается. Но он не поднял трубку. Перезвонит ли? Оставалось ждать. Ждать, судя по всему, было занятием бесполезным. Два дня спустя всё было тихо, только опять нарисовался интеллигент в очках с новой «дозой». На этот раз он предусмотрительно надел белый халат, и Сынри, бодрствующий, не задал никаких вопросов после его ухода. Говорить о том, что инъекция даёт свои результаты не требовалось. Муж начал сжимать целиком всю ту ладонь, палец на которой недавно зашевелился. Вторая рука оживала медленней, на ней пока задвигались лишь два пальца, но я постоянно, придерживая, клала ему что-нибудь на ладонь, чтобы он пытался сжать. Сынри злился и раздражался от неудачных попыток, но, успокоенный мною, брался за дело вновь и вновь. Я была счастлива, мне хотелось обнять исполнителя, расцеловать заказчика, одарить посредника – не важно! Все они были людьми, спасающими Ли Сынри, моего супруга, к которому моя привязанность за эти дни в клинике усилилась многократно. Судьба любит насмехаться, особенно над заносчивыми и дюже самонадеянными. А я, как и прежде, была лишена по отношению к Сынри злорадства. Мне хотелось освободить его от оков паралича, хотелось восстановить его речь, в которой он пока что очень-очень медленно и осторожно собирал коротенькие фразочки. Прежде мне не всегда нравилось с ним болтать или слушать его, часто пошлого и дерзкого, но всё менялось. Я скучала по чувству юмора, которое у него всё-таки было, хоть и довольно язвительное, я скучала по его замечаниям интимного характера, вроде комплиментов моей груди или заднице. Когда они были – они меня смущали, и слышать их становилось неприятно. Так мне казалось. И я просила Сынри не говорить такие вещи. Теперь, когда этого нет, я теряла какую-то долю женской самоуверенности, которую цементировали все те скабрезности, сальности и вербальные домогательства. Противостояние - это что-то привлекательное, оно является обязательной частью жизни, без которой пропадает вкус и цвет. После ухода незнакомца прошло какое-то время, и дверь приоткрылась вновь. Я обернулась и удивилась, увидев свекровь. Она должна была меня сменить значительно позже, что бы ей тут делать так рано? Она поманила меня рукой выйти к ней, в коридор и, когда я вышла, едва успев прикрыть дверь в палату, на меня обрушился ряд не болезненных, но хлёстких ударов. Я так опешила, что не сразу поняла – что происходит? И только закрыв руками лицо и голову, по которым прошлись шлепки, я разобрала, что по мне бьют каким-то журналом. - Шлюха! Дрянь! Тварь! Мерзавка, да как тебя только земля носит! – шипела женщина, поколачивая меня на глазах у разбежавшегося в стороны медицинского персонала. Почему-то как с Ханной у меня действовать не получилось, я не смогла поднять руку на ту, которая годится мне в матери. Я лишь ухватилась за журнал и, вырвав его, но не порвав, отступила назад. - Что вы делаете?! – щёки успели запылать от пощечин. Госпожа Ли держала слово, руки об меня не марала, бумагой воспользовалась. – Как вы смеете?! - Как я смею?! А как ты смеешь?! – она указала на журнал, оказавшийся в моём владении. – Открой и смотри! Я скорее из любопытства, чем из послушания, распахнула печатное издание с первой страницы и принялась листать. В голове гудело от волнения и неожиданности, так что казалось, будто я что-то не могу уловить и просматриваю. Приходилось возвращаться к страницам и пробегаться по ним глазами дважды, чтобы убедиться – нет, эта статья тут ни при чем. Свекровь терпеливо замерла в выжидающей, горделивой и оскорбленной позе, будто это её попытались ударить, а не она меня чуть не избила! Но, наконец, я дошла до того, что она хотела мне показать. Я сразу поняла, о чем шла речь, ошибки быть не могло. Маленькая и гаденькая статейка на полстраницы, где под огнями фонарей были запечатлены прогуливающиеся двое: я и Мино. Заголовок гласил: «Жена известного