Читать книгу - "Наполеон: биография - Эндрю Робертс"

и согласилась снизить пошлины на французские товары{2159}. Условия для Наполеона были явно неприемлемыми, и документ напоминал скорее пропагандистский бюллетень, чем настоящие условия для переговоров. 21 апреля царь выехал из Санкт-Петербурга в Вильну (совр. Вильнюс), где находился Главный штаб армии. Накануне, 17 апреля, Наполеон предложил мир английскому министру иностранных дел лорду Каслри, заявив, что выведет войска с Пиренейского полуострова в том случае, если Англия выведет свои, и что Сицилия может остаться за Бурбонами, если Мюрата признают неаполитанским королем, а Жозефа – испанским. «Если эта четвертая попытка, как и прошлые, окажется неудачной, – подвел Наполеон итог своим инициативам после провала Амьенского мира, – Франция по меньшей мере сможет утешиться мыслью, что вина за кровь, которая снова прольется, целиком лежит на Англии»{2160}. Это было откровенное приспособленчество (особенно нелепо предложение относительно Жозефа и Мюрата), и Каслри, настоящий ученик Питта, отнесся к инициативе с понятным пренебрежением.

25 апреля Наполеон отправил к царю своего адъютанта, генерала графа Луи-Мари-Жака-Амальрика де Нарбонн-Лара (возможно, побочного сына Людовика XV) с более реалистичными встречными предложениями, не предполагающими вывод войск с территории союзников. «Они убедят ваше величество в моем желании избежать войны и моей приверженности принципам Тильзита и Эрфурта, – писал Наполеон. – Ваше величество позволит мне уверить вас, что, если судьбе угодно будет сделать войну между нами неизбежной, война нисколько не изменит тех чувств, которые ваше величество внушили мне и которые останутся таковыми, независимо от всяких превратностей и перемен»{2161}. Как правило, историки цинично относятся к упорным попыткам Наполеона сохранить хорошие личные отношения с главой государства, которое он вот-вот собирался разорить, но он, веря в почти неземное братство двоих императоров, не оставлял надежду. Их общение в Тильзите определенно значило больше для него, чем для Александра. В мае, перед отъездом к армии, Наполеон в беседе с Паскье назвал будущий поход в Россию «самым грандиозным и самым трудным предприятием из всех, которые я когда-либо предпринимал. Но начатое должно быть доведено до конца»{2162}.

В 6 часов 9 мая, в субботу, Наполеон выехал из Сен-Клу с Марией-Луизой и королем Римским[233], намереваясь далее ехать на фронт. Днем ранее он ввел налог на зерновые и установил жесточайший контроль над ценами на продовольствие. «Так он хотел добиться того, чтобы в его отсутствие они оставались довольными», – заключил Паскье, но это была временная мера{2163}. Наполеон, как всегда, двигался стремительно: императорское семейство преодолело Рейн 13 мая, Эльбу – 29 мая, Вислу – 6 июня, покрыв за неделю 853 километра и делая в среднем более 120 километров в день в карете по разбитым дорогам. Тем не менее Наполеон нашел по пути время для встречи в Дрездене с вюртембергским, прусским, саксонским и баварским королями. Первый из них отказался в 1810 году отправить контингент в Испанию, но теперь собирался участвовать в походе в Россию, а последний по-прежнему злился на Наполеона, не возместившего ему расходы на кампанию 1805 года, однако также дал солдат. Мария-Луиза увидела отца впервые после свадьбы, а Наполеон – со встречи у мельницы неподалеку от Аустерлица. Франц увиделся с внуком. Короля Римского сопровождала мадам де Монтескье[234], название официальной должности которой – «воспитательница императорских детей» – указывало на то, что Наполеон и Мария-Луиза на одном ребенке останавливаться не собирались. Позднее Наполеон говорил, что желал бы иметь и второго сына – для престола Итальянского королевства, а также и третьего – для надежности.

Много позднее Меттерних утверждал, что во время встречи в Дрездене Наполеон изложил ему план русской кампании. «Мое предприятие принадлежит к числу тех, решение которых дается терпением. Торжество будет уделом более терпеливого, – якобы сказал император согласно малонадежным и самовозвеличивающим мемуарам Меттерниха. – Я открою кампанию переходом через Неман. Закончу я ее в Смоленске и Минске. Там я остановлюсь. Я укреплю эти два города и займусь в Вильне, где будет моя главная квартира в течение ближайшей зимы, организацией Литвы… И, может быть, я сам уеду на самые суровые месяцы зимы в Париж»{2164}. На вопрос, что произойдет, если Александр не станет просить мира, Наполеон будто бы ответил: «Тогда, перезимовав, я двинусь к центру страны и в 1813 году буду так же терпелив, как в 1812 году. Все, как я вам сказал, является вопросом времени». Вряд ли Наполеон поверял такие тайны человеку, который не мог желать ему победы над русскими и имел тесные связи с Россией.

Наполеон оставил Марию-Луизу с ее родителями в Дрездене и уехал на рассвете 29 мая. В то же утро он написал ей, что вернется не позднее чем через два месяца: «Я сдержу все обещания, и наша разлука окажется недолгой»{2165}. В следующий раз они встретились почти через семь месяцев. Идя на восток через Бауцен, Рейхенбах, Хайнау, Глогау, Позен, Торн, Данциг и Кёнигсберг, к 23 июня Наполеон достиг Немана. Он сознательно миновал Варшаву, где в случае восстановления им Польского королевства сумел бы, по оценкам одного из русских генералов, собрать под свои знамена 200 000 человек и взбунтовать против царя населенные поляками Литву, Волынь и Подолье{2166}. Наполеон предпочел не дразнить своих союзников – пруссаков и австрийцев.

В час ночи 4 июня в Торне полковник Малишевский, офицер штаба Наполеона, слышал, как император расхаживает по комнате, напевая куплет из марша «Походной песни»: «Трепещите, враги Франции» – и так далее{2167}. В один лишь этот день Наполеон отправил письма Даву (с жалобой на грабежи, учиненные в Польше вюртембергскими солдатами), Кларку (об образовании роты эльбских саперов), Марии-Луизе (о том, что он с 2 часов провел двенадцать часов в седле), Камбасересу (о спокойствии на границе), Евгению Богарне (с заказом 30 000 бушелей ячменя) и Бертье – не менее 24 писем обо всем: от необходимости наказать казначея за некомпетентность до переноса тифозного госпиталя{2168}. Подготавливая нападение на Россию, Наполеон с начала января 1812 года до момента переправы через Неман написал почти 500 писем Бертье, а также 631 письмо Даву, Кларку, Лакюэ и Маре.

7 июня, беседуя в Данциге с Раппом, с которым он гораздо откровеннее, чем с Меттернихом, мог обсуждать стратегию, Наполеон сказал, что его планы не идут дальше перехода через Неман, разгрома Александра и занятия русской Польши. Ее Наполеон намеревался присоединить к Великому герцогству Варшавскому, превратить его в Польское королевство, хорошо вооружить и сделать буферным государством против России с пятидесятитысячной кавалерией{2169}. Два дня спустя он объяснил Фэну и другим:

Покуда мы заканчиваем дела на севере, надеюсь, что Сульт удержится в Андалусии, а Мармон остановит Веллингтона на португальской границе. Европа переведет дух лишь тогда, когда закончится война с Россией и Испанией. Лишь тогда мы сможем надеяться на настоящий мир. Возрождение Польши укрепит его. Австрия будет больше печься о Дунае и меньше – об Италии. Наконец, изнуренная Англия смирится и разделит с континентальными кораблями мировую торговлю. Мой сын мал, и вам нужно подготовить его к спокойному царствованию{2170}.

Как мы видим, цели войны (даже мир с Англией, которой Америка 1 июня объявила войну) не идут особенно далеко, вероятно, достижимы и отнюдь не похожи на безумную спесь, обычно приписываемую Наполеону накануне вторжения в Россию. Не было и речи о походе на Москву, тем более в его якобы задушевной беседе с Меттернихом. Население России в 1812 году составляло около 46 млн человек против 42,3 млн подданных Французской империи и еще 40 млн жителей «большой империи», то есть государств-сателлитов{2171}. Наполеон уже дважды воевал с русскими и дважды разбил их. Его армия (свыше 600 000 человек) в то время более чем вдвое больше действующей русской армии. 20 июня Наполеон предписал гвардии взять маршевый рацион всего на двенадцать дней, и это означает, что он планировал непродолжительную кампанию и явно не собирался удаляться более чем за 1300 километров от Немана.

22 июня Наполеон опубликовал второй бюллетень:

Солдаты! Вторая польская война началась. Первая окончилась под Фридландом и в Тильзите, где Россия клялась вечно сохранять союз с Францией и враждовать с Англией. Она нарушила клятву! ‹…› Неужели она полагает, что мы изменились? Разве мы