Читать книгу - "Змея сновидений - Вонда Нил Макинтайр"

– Я знаю. Но мы не можем больше идти. Бельчонку и Быстрой нужен отдых. Ты говорила, что Город посредине пустыни. Что ж, раз уж мы сюда попадем, нам надо будет отсюда выбраться, и лошадям придется везти нас.

Снейк откинулась в своем седле:

– Нам надо продолжать. Останавливаться слишком опасно.

– Снейк… Снейк, ты знаешь про людей, бури, врачевание, пустыни и города, а я нет. Но я знаю про лошадей. Если мы остановимся и дадим им передохнуть несколько часов, они смогут далеко увезти нас сегодня же. Если заставлять их идти, то к темноте нам придется оставить их позади.

– Хорошо, – наконец согласилась Снейк. – Мы остановимся возле тех скал. По крайней мере, там есть тень.

Дома, на станции целителей, Снейк из месяца в месяц не задумывалась о Городе. Но в пустыне и в горах, где зимовали караванщики, жизнь кипела вокруг него. Снейк начала ощущать, что ее жизнь слишком зависела от Города, пока наконец на рассвете, спустя третью ночь, высокая усеченная гора, защищавшая Центр, не предстала перед ней. Солнце встало прямо позади нее, освещая гору пунцово-красным, словно идол.

Чувствуя воду и предвкушая конец долгого пути, лошади подняли морды и ускорили свой усталый шаг. По мере того как солнце поднималось, низкие плотные облака пропускали сквозь себя красный свет, окрасивший горизонт. Колено Снейк болело от каждого шага Быстрой, но ей не нужны были позывные от своих распухших суставов, чтобы предупредить о приближавшейся буре. Снейк сомкнула кулаки вокруг поводьев, пока кожаные ремешки не погрузились с болью в ее ладони, тогда она медленно расслабила руки и шлепнула по влажной шее лошади. Она не сомневалась, что Быстрой было так же больно, как и ей.

Они подъехали к горе. Летние деревья были коричневые, заброшенные, шелестевшие стебли окружали темный пруд и брошенные кострища. Ветер нашептывал что-то сухим листьям и песку, прилетал сначала с одной стороны, потом с другой – так, как обычно дует ветер вокруг одинокой горы. Тень от восхода солнца над городом окутала их.

– Он намного больше, чем я думала, – тихо сказала Мелисса. – У меня было местечко, где я могла спрятаться и слушать разговоры людей, но я всегда думала, что они сочиняют сказки.

– По-моему, я тоже так делала, – отозвалась Снейк. Голос ее звучал потерянно, отдаленно. По мере того как она подъезжала к гигантским скалистым холмам, по ее лбу струился холодный пот, а руки становились липкими, несмотря на жару. Усталая кобыла везла ее дальше.

В те времена, когда Город господствовал над станцией целителей, Снейк было семь лет, а потом еще раз, когда ей было семнадцать. В каждый из этих годов старший целитель предпринимал долгое тяжелое путешествие в Центр. Каждый из этих лет открывал новую декаду, когда целители предлагали жителям города взаимную помощь и знания. Но их всегда отсылали обратно. Возможно, так будет и на сей раз, несмотря на послание, которое Снейк должна им передать.

– Снейк!

Снейк вздрогнула и взглянула на Мелиссу:

– Что?

– Как ты? Ты так отдалилась, и я не знаю…

– «Испугалась» – вот наиболее подходящее слово, я думаю, – сказала Снейк.

– Они позволят нам войти?

С каждой минутой темные тучи становились все гуще и тяжелее.

– Надеюсь, да, – сказала Снейк.

У подошвы горы Центра был широкий темный пруд, в котором не было ни притоков, ни оттоков. Вода поднималась в нем снизу, а потом незаметно уплывала в песок. Летние деревья были мертвы, но земля была покрыта травой, а низкие кусты росли буйно. Свежая трава уже пустила ростки на вытоптанных участках брошенных лагерей и на пролегавших между ними тропинках, но не на широкой дороге, которая вела к городским воротам.

Снейк не смогла не дать Быстрой проехать мимо воды. Она вручила поводья Мелиссе возле самого края пруда.

– Иди за мной, когда они закончат пить. Я не войду в Город без тебя, не волнуйся… Но если поднимется ветер, тогда беги. Ладно?

Мелисса кивнула.

– Буря не налетит так быстро, а?

– Боюсь, что налетит, – ответила Снейк.

Она быстро попила и плеснула себе водой в лицо. Вытирая капли уголком своего покрывала, она пошла вдоль по пустынной дороге. Кое-где, близко под черным песком, лежала гладкая твердая поверхность. Древняя дорога? Она видела остатки ее в других местах – рассыпавшаяся бетонная плоть и даже ржавеющие стальные кости, – в тех местах, где еще не потрудились коллекционеры.

Снейк остановилась перед воротами Центра. Они были в пять раз выше ее роста. Многие поколения песчаных бурь отполировали металл до сверкавшего совершенства. Но на воротах не было ни ручки, ни веревки колокольчика, ни молотка, чем можно было бы постучать. Ничего не заметила Снейк, что могло бы позволить кому-нибудь войти.

Она шагнула вперед, подняла кулак и постучала им о металл. Твердый глухой звук прозвучал отнюдь не низко. Она заколотила в дверь, думая, что та, наверное, очень толстая. Когда ее глаза привыкли к мутному свету из приоткрывшегося дверного проема, она увидела, что поверхность двери явно вогнутая, выношенная под яростным натиском бурь.

Руки ее заболели, она отступила на минуту.

– Наконец-то ты прекратила этот шум.

Снейк прыгнула на голос и повернулась к нему, но никого не было.

Вместо этого сбоку от алькова панель щелкнула, въехала в скалу и показалось окно. На нее воззрился бледный человек с кустистыми рыжими волосами.

– Что тебе надо, что ты стучишь в двери после того, как мы закрыли их?

– Мне надо войти, – сказала Снейк.

– Ты не житель Города.

– Нет. Меня зовут Снейк. Я – целительница.

Он не отвечал и, как диктовала вежливость в местах, где выросла Снейк, не называл своего имени. Она едва это заметила, поскольку уже начинала привыкать к различиям, которые превращали учтивость в одном месте в обиду в другом. Но когда он высунул опять голову и рассмеялся, она удивилась. Она нахмурилась и стала ждать, пока тот отсмеется.

– Значит, они перестали посылать просить милостыню старых кляч, не так ли? Сейчас пошли молодые! – Он снова захохотал. – Я было подумал, что они смогли бы выбрать кого-нибудь покрасивее.

Снейк поняла по его голосу, что ее оскорбляют. Она пожала плечами.

– Открой ворота.

Он прекратил смеяться.

– Мы не позволяем входить чужакам.

– Я принесла послание моего друга ее семье. Я хочу его передать.

С минуту он не отвечал, глядя вниз.

– Все люди, которые вышли отсюда, вернулись в этом году.

– Она ушла много лет назад.

– Ты не слишком