Читать книгу - "Залесье - Дмитрий Викторович Иванов"

Холод пробирал до костей. Оказывается, ночью ударил мороз, а потому угловатые ветви дубов, буков и лип покрылись хрупким инеем. Вдобавок рано утром лес припорошило снегом. Теперь, как взошло солнце, он начал таять на дороге, но до сих пор лежал на сухих сморщенных листьях и пушистых мхах. Наши герои сидели, притаившись, в густых зарослях можжевельника. Коней вместе со всем скарбом оставили в чаще за отрогом. Мертвецов подняли заранее, дабы успеть накопить достаточно маны ко времени схватки. Каждому дали в руки по кабаньему копью из запасов дядюшки Октава. Теперь безмолвные стражи замерли рядом с живыми. Им-то хорошо. Суставы не затекают, мышцы разрабатывать не нужно. Ведь, по сути, ходячий скелет – это механизм, движимый одной магией. Да и никакой колотун им не страшен. Нежить просто не чувствует стужи.

Пока ехали, разгружались, выбирали место для засады, прятали лошадей, было еще ничего. Но сейчас, когда все трое уже долго сидели без движения, холод начал брать свое. Сэр Даргул поплотнее укутался в плащ. Он посмотрел на Тэдгара. Парень втянул голову в плечи и нахохлился, словно воробей в пургу. Он продел кисти каждую в противоположный рукав и взялся за локти. Выглядел бедняга жалко, наверняка изрядно продрог, того и гляди задрожит. Но пока держится, терпит.

Иан виду не подавал. Хотя как можно судить о том, что чувствует человек, сверху до низу закованный в сверкающие доспехи? Но, как мне рассказывал старый лорд Поуэл из Дарнриджа, в латах никогда не бывает приемлемой температуры. Летом в них жарко, а зимой постоянно мерзнешь. Однако в бою неизменно разогреваешься, как лавовый элементаль, стоит только два раза взмахнуть алебардой, соленый пот заливает глаза, а акетон всегда хоть выжимай. За юного рыцаря Угрехват беспокоился больше всего. Жажда мести застилает взор, затмевает разум. Некромант не понимал почему, но отчего-то он был уверен: наследник древнего рода сейчас еле сдерживается. Как заряд пороха, он готов вспыхнуть от малейшей искры и сгореть в собственном огне. Плохое предчувствие. Как бы не накликать беду.

Сэр Даргул еще раз взглянул на парня. Через смотровую щель он не мог видеть глаз воина. «Так даже лучше: быть может, я неправ, – подумал он. – Но почему же я гляжу на него как на покойника? – Мастер отвернулся. – Нет, так не годится. Почему ты вообще его жалеешь? – сказал чароплет сам себе. – У тебя нет ни одной причины тревожиться об этом самодовольном наглеце. Он не уважает ни тебя, ни твоего спутника, он с трудом переносит твое присутствие, ты ему ничем не обязан, и вообще – он хотел тебя убить!»

Однако сердце подсказывало другое. И мастер хорошо это понимал. Старик чувствовал свою личную ответственность за Иана, в последние дни молодой рыцарь стал для знатока темных искусств по-настоящему близким человеком. А все потому, что переживания сердца неизменно сильнее разума. «Еще вчера ты смеялся над ним: он-де боится ночевать с безобидными костями. А теперь сам поймал себя на том же самом. Нет, даже многоопытный натурфилософ не перестает быть простым человеком, неизбывно пребывающем в плену страстей».

Меж тем давно рассвело, а мерзкий купец все не ехал и не ехал. Быть может, они его пропустили. Но, во‐первых, наши герои оказались на месте еще до восхода солнца, да и непримятый снег на дороге свидетельствовал, что здесь с самой ночи не было ни телег, ни пешеходов. Время тянулось, словно запеченный в кляре шпарзундский сыр, когда откусываешь мягкий хрустящий кусок. При мыслях о еде у чароплета заурчало в животе. Все-таки следовало хорошо позавтракать. Но нет, так бывало всегда. В самый ответственный момент тебя терзают и голод, и отвращение к любой пище одновременно.

Напряжение нарастало, мастер вздрагивал и хватался за посох при каждом шорохе или звуке, особенно если тот доносился слева – со стороны Кронбурга. Впереди три тонких бука, длинные и прямые стволы без веток с заиндевелой корой. Выход из укрытия справа. Достаточно сделать всего три шага – раз, два, три – и ты оказываешься на виду у врага с луками или арбалетами. Господин Мортимер не особо опасался рубак с топорами и мечами. В них хорошо кидать разряды с большого расстояния, да и отбрасывающие заклинания всегда можно применить, самому сделать скачок, если совсем прижмут. Но вот метательного оружия магистр боялся по-настоящему. Бежать от него бесполезно, укрыться тоже не всегда получится. Если ему и суждено погибнуть в бою, то именно пронзенным стрелой. Другого он себе не представлял. Где же этот Лудо, кокатрикс ему в ногу? Неужели решил перенести поездку? Нервы сдавали. Мужчина до боли сжал кулаки, и ногти вонзились в кожу ладоней. Он поднял голову в надежде различить кавалькаду вверху по склону. Нет – пусто. Те же три проклятых бука, словно прутья клетки, перед глазами. Три шага направо. Первый, второй, на третьем щит – и все, ты замечен. От напряжения сердце заныло, будто его сжали пятерней. Когда же появится окаянный торгаш? Ученый опустил глаза и уперся взглядом в колючие ветви можжевельника. Те пересекались, как балки между стропилами собора. Как же все медленно! Как медленно! От горячего шумного дыхания иней на иголках стал таять.

Шум. Звук появился откуда-то издалека. Он усиливался постепенно. Старик даже поначалу не понял, что именно он слышит. Но вскоре некромант смог разобрать скрип колес, стук копыт и, кажется, негромкие голоса. Внутри что-то оборвалось и похолодело. Волна мурашек пронеслась по всему телу. Почему-то магистр, даже не глядя, мог сказать: «Это оно!»

Все произошло буквально за миг. Но время будто остановилось. Как же медленно! Нет, он не опоздал. Маг слегка приподнялся и увидел в сорока шагах неповоротливую карету, запряженную четверкой лошадей. Борта выкрашены в синий цвет с гербом купеческой гильдии: в поле, рассеченном на золото и червень, рукав зеленый. Вот и личная эмблема Лудо Харнмаха – порт-кулис серебряный, увенчанный короной стенной золотой. А сзади ехала большая телега. Ее закрывал натянутый тент, потому различить, что находилось внутри, было невозможно. По бокам следовало четверо верховых в ливрейных куртках, надетых поверх кольчужных рубах. На головах салады без забрал, на ногах – латные наколенники, а ниже – высокие завернутые ботфорты. За спинами – заряженные арбалеты со стременами. У поясов – мечи и кулачные щиты-баклеры.

Видно, кронбургские негоцианты могли позволить себе неплохо вооруженных и, скорее всего, хорошо обученных воинов. Наверняка они рассчитывали на один смертоносный залп, после которого можно добить оставшихся врагов врукопашную.

– Сразу не беги, – прошептал сэр Даргул рыцарю. – Пусть сначала разрядят свои самострелы. Моим ребятам это не помеха.