Читать книгу - "Невестам положено плакать - Александра Довгулёва"

на ключ комната не казалась Гленне безопасной. Гленна вообще не знала, где теперь могла бы чувствовать себя защищённой. Мысль о том, что Борс не пошёл за ней, когда она сама вложила ладонь в ладонь ирландского лорда, вовсе вызывала в ней ужасное смятение. Стоило лишь позволить осознанию этого заполнить разум — воздуха тут же переставало хватать.

В дверь постучали. Марик отпер дверь, не спрашивая: за ней стоял охранник. Тот не пустил бы никого чужого. Слуга поклонился низко, прошептал что-то так тихо, что Гленна не смогла разобрать. Марик достал из мешочка с серебром, который носил на поясе, не глядя несколько звенящих слитков, отдал слуге, а потом громко, так, чтобы Гленна уже точно услышала, сказал:

— Принеси хорошей браги, а лучше — мёда.

Слуга вновь раскланялся и вышел за дверь. В замке с щелчком повернулся ключ.

Марик вернулся к столу, Гленна старательно пила суп, хотя горло сдавило.

Они молчали, пока она не закончила, затем, Марик сказал:

— Вчера я был при дворе Тибальда.

Гленна посмотрела на него. Она не знала, что именно собеседник увидел в её глаза: испуг или удивление. Только тот, улыбнулся ей, точно провинившемуся ребёнку, которого не собирались наказывать за проступок, в котором он винился.

— Меня уверили, что королева Онора больна, что хворь её заразна, а потому увидеть её я не смогу. Это подтвердил лекарь, и посланный мной слуга, который теперь остался в замке Тибальда: ждать проявится в нём поветрие, или же пощадит.

В дверь постучали. Марик поморщился, но встал. В комнату вошла женщина с кувшином Лорд закрыл за ней дверь, а затем плеснул из кувшина в обе принесённые кружки. В воздухе запахло брагой и сладостями.

— Я поверил в болезнь королевы, — продолжил Марик, — только есть одна загвоздка.

Он ткнул пальцем в Гленну, точно она — царапина на поверхности искусно отполированного браслета, которая испортила весь труд несчастного мастера.

— Мне сказали, что и личные слуги, и приближённые Оноры — больны или, вовсе, прекратили свой земной путь. Вы ведь, не призрак, леди Гленна?

Он улыбнулся собственному остроумного замечанию, но Гленне весело совсем не было.

— Как же так вышло, что вы здесь? Да ещё и обряженная в лохмотья.

Гленну смутило его замечание. Будто бы имело хоть какое-то значение то, что её платье, совсем недавно новое и опрятное, теперь износилось. Ему, как и Гленне, пришлось немало пережить. Девушка напомнила себе, что истинно важно только это.

Она уже было открыла рот, но осеклась. Она взглянула на Марика и в который раз подумала: не зря ли она доверилась ему? Просто понадеяться на его благородство? Могла ли она позволить себе это?

Тайна, которую хранила Гленна, весила слишком много, чтобы просто так доверить её кому-то. Даже ирландцу, даже лорду её Родины.

Даже Борсу она осмелилась поведать о произошедшем лишь после многих трудностей, которые он помог ей пережить. Ему доверять было намного проще с самой первой минуты знакомства.

— Не станете мне рассказывать, леди? — спросил Марик, истолковав её молчание, в общем-то, верно.

Она мотнула головой, а, затем, сказала:

— Не истолкуйте мои слова как оскорбление, мой лорд. То, что произошло со мной — дело не только моё, королевы Оноры и короля Тибальда, — Гленна запнулась, произнося имя язычника, — это касается будущего всех нас. Потому, я расскажу это только королю Эггу. Он должен знать, что произошло.

— Вот как, — сказал Марик.

Он не выглядел удивлённым, тем более — разгневанным. Лорд отпил мёда из кружки.

— Скажите только одно, леди Гленна: верно ли я понимаю, что вас уже не было в замке к тому времени, как стала жертвой хвори королева? Верно ли я догадался, что в пути вы были не один день? Сколько же?

— Я покинула замок в день свадьбы, — Гленна удивилась тому, как твёрдо звучал её голос, — и не сделай я этого — уже была бы мертва. Большего я не могу вам сказать.

Мгновением позже Гленна испугалась собственной смелости. Она схватилась за кружку и сделала большой глоток. Хмельной мёд и впрямь был сладок.

Марик молчал долго. Слишком долго для человека, который понимает, сколько времени провёл в размышлениях. Гленна опасалась смотреть на него.

— Я королевский посланник, — сказала Марик, наконец, — вы могли бы довериться мне, леди.

Гленна промолчала. Она ждала уговоров, ей даже, отчасти, хотелось им поддаться. Рассказать всё, как есть, разделить эту ношу с монаршим поверенным — будь, что будет. Только, она не могла этого сделать. Ей казалось, что расскажи она всё Марику как есть — он не поверит ей. Ведь то, что она говорила означало войну меж двумя народами, которые жаждали мира. Тогда, лорд Марик повесит её как подстрекательницу, а то и вовсе отдаст людям Тибальда. Конечно, ей было страшно за свою жизнь. Ещё она опасалась, что погибнет зазря, а король Эгг так и не узнает правды о конце своей младшей дочери.

Не узнает правды о судьбе обеих его дочерей, отправленных за море.

— Я не знаю, что написано в грамоте с королевской печатью, которую ношу при себе, так же как и не знаю, что вам так нужно передать лично королю и никому другому. Я посланник, моё дело — доставить оба послание.

Гленна затаила дыхание.

— Я провожу вас к королю Эггу, но если окажется, что ваша тайна не стоит внимания монарха — буду просить лично покарать вас за непочтительность, леди. Кроме того, как бумага у меня за пазухой, вы будете при мне всё время пути. Я жду послушания, леди Гленна.

Девушка кивнула, от радости всё внутри трепетало. Она враз позабыла и о стёртых ногах, и о засаленном платье, об усталости и зарождавшейся между рёбрами простуде.

— От всего сердца благодарю вас, мой лорд, — сказала она.

Отчего-то в душе не воцарилось спокойствие. Двоякое чувство не давало Гленне радоваться в полной мере. Девушка не понимала, что говорит в ней: предчувствие скорой беды или вошедшее в привычку ожидание опасности.

* * *

Они сели на корабль в тот же день. Гленна была уверена: Борс придёт. Тогда она попросит Марика ещё об одной услуге: дать место путнику. Двум, если быть точнее: Борсу и Пурке.

Только охотник не ждал её в трапезной зале, не стоял он на улице у дверей странноприимного дома. Она не увидела его среди людей, пока они шли к берегу. В очередной раз Гленна обернулась тогда, когда они ступили на деревянные мостки.

— Вы кого-то ищете, леди? — спросил Марик.

Первым порывом Гленны было солгать.