Читать книгу - "журнал "ПРОЗА СИБИРИ" №1 1995 г. - Владислав Крапивин"

Неделей раньше такое происшествие неминуемо привело бы к скандалу, но на этот раз Алик выразительно пожал плечами — мол, бог с ним, с Вовиком, все равно бездарь. А на другой день Вениамин, придя с работы, с удивлением обнаружил, что все мышиные ходы тщательно заделаны. Но и это еще не все — больше в квартире не появлялось ни одной мыши, воистину Алик умел обращаться с себе подобными.

Сразу же за побегом Вовика произошло другое событие — Бершадский открыл кооператив. Как он это сделал, для Косякова оставалось загадкой. За долгие годы дружбы Вениамин привык считать, что Борис на подобный отчаянный шаг не способен. Из любой, самой захудалой редакции его гнали в первый же месяц; Бершадский сам смирился с этим и перешел на скудно оплачиваемую гонорарную работу внештатника. При этом он умудрялся обслуживать дюжину газет, не затрудняя себя дисциплиной и обязанностью являться на службу трезвым. Но кооператив!..

Не меньшее впечатление поступок Бориса произвел и на Алика, который в последнее время вместо Брэма листал пожелтевшие газеты двухгодичной давности, сваленные в прихожей. Алик выискивал статьи и законы, посвященные частнопредпринимательской деятельности. Косяков, твердо уверовавший по бесплодным опытам с мышами, что ничего путного из чтения Алика не выходит, все же Алику не мешал. Чем бы дитя не тешилось... Но определенно в голове у мутанта появились какие-то новые мысли, и творческий кооператив „Хроникер" пришелся весьма кстати.

В день регистрации „Хроникера" в Октябрьском райисполкоме Бершадский явился в гости абсолютно трезвым и что совсем уже неожиданно — в опрятном костюме, даже при галстуке. Друзья сели пить чай на кухне, по-семейному, сами удивляясь пристойности момента.

— А потом возьму ссуду... — хвастался Борис, грея руки о горячий стакан. — Но лучше предоплату... Мне говорили, так выгоднее, да и проценты не надо платить.

— Кто же тебе даст? — искренне удивлялся Косяков.

— Дадут... — загадочно улыбался Бершадский. — Надо только подход знать.

— Ну и что ты будешь издавать?

— Еще не знаю. Скажем, что-нибудь о домашнем хозяйстве. Этой литературы у нас вечно не хватает. Какие-нибудь полезные советы... Чтобы книга была нетолстая, но ходовая. На толстую бумаги надо много, а цены сейчас...

— Да ты сам, небось, и гвоздя забить не умеешь, — сомневался Вениамин. — А тут — советы...

— Ну и что, что не умею. Наберу вырезок из разных журналов, скомпоную, вот тебе и книга.

— Так ведь книгу еще продать надо. Не продашь — тю-тю твои денежки. Чем расплачиваться будешь?

— Это точно! — озаботился Бершадский. — Предоплату надо отдавать. Здесь расчет нужен, чтобы наверняка.

И тут в разговор вступил молчавший до этого Алик. Если сказать, что он удивил друзей, это будет слишком мягко, он их сразил наповал, — он произнес буквально следующее:

— Книгу надо про домашних паразитов. Как с ними бороться и истреблять. Каждая хозяйка мечтает избавиться от клопов, тараканов, а также от мышей. Вот что всем надо!

Над столом повисла тягостная пауза.

— Чего? — не понял туго соображавший Косяков, а Бершадский вдруг подпрыгнул на стуле:

— Гений! — закричал он и кинулся обнимать смущенного Алика. — Именно про паразитов! Ты ведь про них все знаешь, да? Ты и напишешь, а я — помогу.

— Ну и ренегат, — только и нашелся опешивший Косяков. — Зачем же ты Вовика воспитывал?

Это замечание Алик пропустил мимо ушей, а напористый Бершадский сразу принялся обсуждать план будущей книги.

Косяков не выдержал и ушел с кухни. Чего угодно он ожидал от Алика, только не этого. И ведь подумать как следует, — сам-то кто? — мышь! Мало того, мышь разумная, а, значит, отвечающая за свои действия... Ну пусть там клопы, тараканы, но ведь и мыши тоже... Тут Алику в самом деле равных не будет. Кто лучше него знает, как поставить капканы, какую подобрать приманку? И ведь полтора месяца как сам из подвала. Чуть ли не вчера с кулаками кидался, если слово какое против мышей скажешь, а сейчас туда же — в истребители!

Долго Вениамин ходил по комнате, слушая, как на кухне бубнят заговорщики. На душе было смутно.

— Если что, так ведь он и со мной... — тихо бормотал Косяков. — Ничего святого... Вот мерзавец! А я-то надеялся.

На что Вениамин надеялся, он и сам не знал, но только что на его глазах совершилось предательство. Он удивлялся толстокожести Бершадского, которого щекотливый моральный аспект, видимо, не встревожил ни на минуту, и поэтому, когда Борис собрался домой, попрощался с ним весьма сухо, что, впрочем, осталось совершенно незамеченным. Бершадский ликовал.

Устраивая постель, Косяков присел на раскладушку и задумался. Из ванной доносился плеск — в последние дни Алик проявлял исключительную чистоплотность, чистил зубы три раза на дню, а мыть руки убегал каждые полчаса и еще укорял Вениамина:

— Мыться надо чаще, и зубы чистить постоянно, а то — кариес.

— Тебе это не грозит, — завистливо говорил Вениамин, поглядывая на белоснежные зубы мутанта. — Вон, как сверкают.

— Гигиена — залог здоровья, — учил Алик. Зубные щетки приходилось ему покупать каждую неделю.

Наконец, Алик вернулся и тоже принялся разбирать диван. Заметив, что Косяков хмур и неразговорчив, присел напротив.

— Это ты из-за книги? — прямо спросил он, увидев, что Вениамин старается не смотреть в его сторону. — Брось, не переживай! Думаешь — я подлец? Может, и так... — Алик мрачно вздохнул. — Но ведь вечно мышью не проживешь. Что же мне теперь, обратно в подвал? Я же теперь — человек. Ну, не совсем человек, а все-таки... Обратного хода нет. Надо учиться жить по-новому, а это только один из способов. Опять же, может, денег заработаем. Что они у нас, лишние?

— Делай, что хочешь, — устало отозвался Косяков. — Но мне от этого как-то не по себе. Чтобы так, разом... Ты же сам — мышь.

— Какая я теперь мышь? — Алик торопливо полез под одеяло. — Какая я теперь мышь? С этим покончено.

На другой день Бершадский приволок разбитую и дребезжащую пишущую машинку „Москва" дозастойного года выпуска, и будущие книгоиздатели засели за работу. Косяков не преминул и Борису высказать все, что он думает про его затею, но разговора не получилось.

— Не