Читать книгу - "Драконье Пламя: За Порталом - oR1gon"

знал сам. Учился сам, дабы передать им еще больше. Наставлял их, когда они подрастали. Лично провожал каждого в путешествие, стоило им выразить желание и готовность.

Драконид уже представлял, буквально жил в будущем, упиваясь фантазиями и скором воспитании новых дракончиков.

— Ты сможешь мне вернуть не рожденных потомков? — продолжил говорить Страж.

— Нет… — одними губами прошептал дварф, опустив лицо.

— Рейнхарт?

— Я… я чувствовал это. — пробормотал старый рыцарь. — Знал, на что направлены стремления наару, но не мог ему помешать. Он управлял мной, будто големом. Мои руки омыты их кровью… мои.

— Виноваты оба. — неожиданно твердо заявил владыка Огненных Недр. — Я мог остановить Рейнхарта, не дать ему поддаться чуждому влиянию. Допускаю, что от части дело в рунах, начертанных на ал…

— Мне не интересны оправдания. — все тем же тоном, внушающим страх, произнес дракон, посмотрев на дварфа. — Об этом вы расскажите мне потом. Сейчас я хочу знать, что там произошло. О чем говорил наару.

— Я находился на грани, господин. — начал Рейнхарт, не отрывая руки от лица. Чудовищный стыд и отвращение к самому себе пожирали его изнутри. — Зелья и эликсиры перестали давать эффект, к тому моменту я уже на протяжении часов поддерживал печати. Чувствуя, как сквозь пальцы утекают последние крупицы сил, как тает твердость сознания, я начал… молить Свет о помощи. И он откликнулся. Заговорил со мной. Так я считал. Но обманулся. — свободная кисть человека сжалась в кулак. — Его звали А’Дал, наару. Он говорил со мной, делился силой, чтобы я мог продолжать поддерживать печати. Я не подозревал о подлости, слепо ухватился за возможность помочь Тиамат продержаться до вашего прихода. Как я мог помыслить, что существо, рожденное из первозданного Света, решил обмануть меня, подчинить своей воле? Использовать меня, чтобы… чтобы… мои… моими… — руки сенешаля задрожали.

Изурегас с толикой жалости смотрел на товарища по оружию. Не один десяток раз Рейнхарт выручал его, буквально вырывая из лап смерти посреди боя. Да и сам маг не меньше раз выручал рыцаря. Вместе они прошли через многое. И сейчас сенешаль напоминал ему самого себя прошлого. Жалкого, разбитого, не знающего куда податься.

Прежний мир старого рыцаря рушился, растоптанный предательством того незыблемого, во что он искренне верил. В своей слабости и наивности он совершил поступок, граничащий с предательством, с забвением и изгнанием.

Ведь не будет ему больше веры.

— Подчинение… Наару… — произнес владыка Цитадели. Наклонив голову вперед, он снова замер, словно задумавшись о чем-то. Или к чему-то прислушиваясь. — В нашем ордене поклонение и слепая вера всегда порицались. — драконоборец на мгновение встретился взглядом с Изурегасом. — И вот почему. Сущности и боги всегда оказываются не тем, какими их представляют почитатели. Даже у самого благого бога есть свои мотивы, цели и стремления. И он поставит их выше собственной паствы. Всегда.

Тауриссан был хмур и печален. В самых своих худших предположениях он не задумывался о таком исходе. Никогда. А главное, он в равной степени виноватым считал себя самого. Если Рейнхарт стал инструментов манипуляций наару, то он преподнес друга твари на золотом блюде.

Ведь не остановил его, когда был такой шанс. Побоялся вмешиваться в работу печатей. Использовал мощные руны, для усиления алтаря. Попрал законы клана, прямо запрещающие использовать незнакомые сочетания в подобных ситуациях. Руны опасны и способны на очень многое. С ними попросту нельзя так обращаться.

— Встань. — владыка Цитадель кончиком копья указал на сенешаля.

Упершись дрожащими руками в камень пола, старый рыцарь поднялся на ноги. Некогда статный, величественный воин ордена, одна из его опор, выглядел откровенно никчемно. Он походил на побитого жизнью, запуганного крестьянина, представшего перед господином.

— Чтобы осознать простую истину, ты принес в жертву моих детей. Они мертвы, их не вернуть. Тиамат не приходит в сознание. — левая рука драконоборца дернулся вперед, но в последний момент остановилась, так и не сомкнувшись на шее человека. — Твои доспехи и оружие утрачены, но, я надеюсь, сохранился прежний стержень. А’Дал мертв, а значит, ты уже не сможешь отомстить ему. Поэтому у тебя остался лишь один выход — перековаться. Посмотри на себя. — казалось, в тон Стража просочилось презрение. — Не смеешь смотреть на меня, опустил глаза к полу. Дрожишь, как побитая псина. Цитадели нужен сенешаль, стойкий и сильный, а не то, на что ты похож сейчас. Слепая вера — слабость. Не дай моих детям умереть напрасно.

Убрав копье от груди Рейнхарта, дракон опустил и кулак, который едва не сомкнулся на шее человека.

— Уйдите из круга. Нужно вернуть к жизни сопровождавших вас братьев.

…

Тауриссан, упершись локтям о стол, вот уже какую минуту молча смотрел на столешницу, заставленную яствами. Ни великолепное запеченное мясо саламандры со специями, ни прекрасные печеные пироги, каких больше нигде не готовят, ни многие иные блюда, не будоражили любителя знатно откушать. Была на столе и лучшая рыба Нового Мира, в последние года начавшая пользоваться популярностью в Цитадели.

Даже собственная кружка, всегда доверху полная отменного пива, либо, в особых случаях, самогона приготовленного по личному рецепту, на особых грибах, стояла без внимания. Ни кусок еды, ни капля алкоголя, не лезли в горло владыке Огненных Недр.

Он справедливо полагал, что не имеет права предаваться радостям жизни. Просто не мог себе позволить. Не после провала. Не когда в Цитадели стояли столь мрачные настроения.

Остальные младшие стражи придерживались тех же мыслей.

Солидарны с ними были и служанки, четверо из которых стояли по углам стола, на достаточном расстояние, дабы не попадать на глаза. Однако, они не могли не подать еду младшим стражам, когда те собрались за одним столом.

— Вы так и будете молчать? — высказался Изурегас, чуть обнажая острые клыки. — Мне казалось, вам есть, о чем рассказать.

— Уймись, змей. — бросил глава клана, подняв на мага хмурый взгляд. — И без тебя на душе погано. Дай спокойно посидеть, собрать мысли в кучу.

— По себе знаю, до добра не дойдет. — вставил свое слово Грамдар. — Лучше отдаться разговору, чем позволить мыслям грызть изнутри.

— Да чего мы можем вам сказать?! — огонь вырвался из ранее спокойных омутов глаз дварфа, стоило ему стукнуть кулаком по столу. Но так, чтобы не испортить мебель, установленную еще Обугленными Стражами. — Нас умыли собственным дерьмом! Довольны?

— Будто для нас впервые. — придворный маг пренебрежительно фыркнул. — Поведай что-нибудь новое. Сколько раз нас били враги ордена? Нет, дело не в смерти.

— Не пережив то сам, наши слова правильно воспринять не сможешь. — тихо пробормотал Рейнхарт, не отрывая глаз от столешницы. — Я чувствовал себя мухой, угодившей в сети паука.