Читать книгу - "Елена Глинская. Власть и любовь. Книга 1 - Александр Михайлович Козлов"

Елена Глинская ощутила, как в ней закипает смесь страха и решимости. Она понимала, что стоит на перепутье, когда любое неверное решение может привести к катастрофическим последствиям.

— Хорошо, — произнесла она, стараясь придать голосу твердость. — Я готова действовать. Но как именно мне сотворить сие? Как избавиться от тех, кто нашему благополучию угрожает?

Старый боярин, довольный ее решимостью, не стал затягивать с ответом: как говорится, куй железо, пока горячо.

— Перво-наперво потребно венчать Иоанна на великое княжение. Сие действо немного усмирит пылкость бояр, даст нам время избежать мятежа, коий могут устроить Бельские да Шуйские. Ибо они могут попытаться свергнуть тебя, коли младенец-государь еще не венчан на великокняжеский престол.

— Согласна, — глухим голосом поддержала регентша.

— Засим отвратить угрозу, что от Юрия Дмитровского исходит. Он зело честолюбив и славен меж боярами. Андрея Старицкого попытайся завлечь в западню — пусть поверит, что ему якобы доверяют. Потом же, когда окажется он в слабом положении, надобно будет действовать не мешкая — скоро и решительно!

Елена кивнула, ее разум уже рисовал возможные сценарии.

— А что с Шуйскими? Они ведь не отступятся просто так.

— Что верно, то верно. Шуйские — то целый род, и честолюбие их растет, аки бурьян в огороде. Их потребно усмирить, осадить, показать, что все их притязания на власть будут жестко обузданы. Употребляй их же амбиции против них самих. Поддерживай тех, кто им не люб, и создавай союзы с теми, кто готов противиться им. Главное, помни, голубушка: сила — сие не только меч, но и умение управлять!

— Об оной заповеди мог бы и не напоминать! — отмахнулась правительница небрежно и, поднявшись из-за стола, гордо выпрямилась. — Искусство управлять — то есть манипулировать — мне ведомо от роду!

— Любо слышать такой сказ, ой как любо!

Елена почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Михаил Львович прав: такая игра требовала хладнокровия и хитрости, твердой руки и безжалостности.

— А митрополит Даниил? С ним как поступить? Ведь его благословение — сила великая, но и угроза не малая. Нам нужно найти путь, дабы удержать его на своей стороне, не дав ему обрести слишком много власти.

— С ним проще всего, — усмехнулся Михаил Глинский. — Напомни ему о его духовных обязанностях и земельных наделах, коими церковь владеет немерено. Убедись, что он разумеет, что только ты можешь защитить веру и народ от врагов. У него тоже амбиции прячутся за рясой, и, коли сможешь обернуть их в своих интересах, станет он твоим союзником.

Великая княгиня задумчиво кивнула — ее разум работал уже на полную мощность.

— Заодно с народом заигрывай: показывай себя среди простых людей, делай вид, что заботишься об их нуждах, да не скупись, ибо казне дна не ведомо, помогай бедным, развивай торговлю и ремесла. Устраивай праздники, дабы народ зрел в тебе не только правительницу, но и заботливую мать. Нужно заставить их почувствовать, что ты — одна из них.

Легкая тень отвращения промелькнула на лице великой княгини при этих словах. Она повернулась вполоборота к столу, чтобы скрыть это выражение, и поставила кубок на столешницу.

— Ну вот и понесло тебя, Михаил Львович, в степи далекие, — укоризненно усмехнулась она, снова воззрев на него глазами, исполненными непоколебимой решимости.

Глинский улыбнулся, но не произнес ни слова: прочитал по ее взгляду то, чего давно с нетерпением дожидался.

— Я сделаю это, а ты пособишь мне в оном деле, коли не убоишься руки замарать.

Думный боярин смотрел на нее с одобрением.

— Ты на верном пути, племянница!

— Ничего не убоюсь — буду бороться, дабы защитить себя и своего сына!

Михаил Львович промолчал: в наследнике престола он видел лишь инструмент, который поможет ему достичь собственных целей. Его ровным счетом не волновало будущее Иоанна. Сейчас важно сохранить власть в своих руках до того момента, когда придет время передать ее преемнику.

Елена Глинская, вернувшись за стол, опустила голову. Она понимала, что только что заключила сделку с дьяволом, но другого выхода у нее не было.

Глава 13

Авдотья пред мужем встала,

«Все исполнила!» — сказала.

Про боярский шепот злой,

Про Елены нрав чужой.

Шуйский смотрит исподлобья:

«Ох и хитрая ж ты, Авдотья!»

— Поди прочь, олух!

Княгиня Авдотья Шуйская с презрением посмотрела на придворного служку, который готовил ее сани к отъезду из Кремля. Его скромное казенное одеяние разительно контрастировало с ослепительным блеском ее наряда, в котором княгиня одержала сегодня победу в поединке с великой княгиней. Наспех справившись со всеми служебными обязанностями, она, вдохновленная успешно завершенной миссией, решила покинуть дворец засветло, пока Москва не погрузилась в ранние зимние сумерки.

Перед тем как сесть в сани, она с еще большим недовольством взглянула на Боровицкие ворота Кремля, на которых по приказу Елены Глинской проводились строительные и укрепительные работы.

— Хозяйка, вишь, выискалась, — проворчала Авдотья, — обустраивается, как у себя дома! — и жестом подозвала гридня, который всегда сопровождал ее в поездках по городу, чтобы помог забраться в сани.

Такие сани служили не только удобным средством передвижения, но и символизировали благосостояние московской знати. Роскошная отделка, искусная резьба и драгоценные ткани, украшавшие эти возки, свидетельствовали о близости к великокняжескому двору и позволяли окружающим с первого взгляда определить знатность и богатство их владельца.

Длинные и широкие, с высокими бортами и деревянным каркасом, выкрашенным в темно-красный цвет, сани боярыни Шуйской блестели от нанесенного масла. Сверху их укрывал балдахин из темно-красной парчи, украшенный золотыми кистями. По бокам располагались специальные держатели для факелов, что позволяло путешествовать и в темное время суток с подобающим величием. Впереди саней, запряженных тройкой породистых коней, красовалась искусно выполненная решетка, украшенная бронзовыми накладками в виде львиных голов. Внутри они были обиты мягким мехом чернобурой лисицы, на сиденьях лежали бархатные подушки, а под ногами — медвежья шкура.

— Трогай! — приказала Авдотья Шуйская кучеру, когда гридень поднялся на облучок.

У Боровицких ворот, на Торговой площади, откуда начинался путь боярыни домой на Юрьевскую улицу, царило привычное оживление.

Купцы с тяжелыми санями, скрипящими под грузом товаров, проворно проезжали через ворота, стремясь попасть в Кремль до закрытия торговых рядов. Их голоса сливались в какофонию, где каждый пытался перекричать остальных, стараясь продать свой товар лучше всех. Рядом с ними неспешно двигались бояре в богатых, похожих на драгоценные шкатулки каптанах, декорированных мехом и позолотой. Эти величественные экипажи, запряженные породистыми лошадьми, будто подчеркивали свое