Читать книгу - "Коллекция - Валерий Аркадьевич Горбунов"

шлепанцы, кинулся к телефону. Ему не терпелось сообщить Нине, что его усилия увенчались полным успехом, что им создана система, отличающаяся логикой и гармонией.

В трубке послышались равномерные гудки. Никто не подходил к телефону. Было уже десять часов вечера, магазины закрыты, подруг, насколько ему известно, у нее нет… Где же она тогда? У него противно заныло под ложечкой. Нину он ревновал всегда — с первой минуты их совместного существования. К кому ревновал? Да ко всем… Проницательным взором опытного ловеласа (правда, скорее, теоретика, нежели практика) он угадал, сколько опасностей, капканов ставит жизнь на пути хорошеньких женщин. И сколько слабостей таит в себе человеческая натура, всегда готовая найти забвение от вечных неурядиц и огорчений в недолговечном, но сладком дурмане внезапно вспыхнувшего чувства.

В последнее время, когда Митя с головой окунулся в работу, чувство ревности несколько поутихло. Но стоило поставить на лежащем перед ним листе последнюю точку, как прежние чувства вновь овладели Митей.

Гудки в трубке пульсировали, как зубная боль. Он бросил трубку на рычажки. Зачем-то снова набрал номер. Результат был тот же. Тогда в отчаянии он забрался с ногами на тахту, кусая губы, принялся рисовать в своем воображении картины Нининой неверности, распаляя себя все больше и больше. Сидеть так, в бездействии, — это было выше его сил. Он вскочил, начал лихорадочно одеваться. Желание было одно: немедля бежать к Нининому дому, устроить засаду, ждать час, два, если понадобится, до утра и поймать ее, уличить, обругать, может быть, избить, а дальше будь что будет…

Он расположился в скверике напротив ее подъезда, уселся на лавку, но тотчас же вскочил, лихорадочно заметался по темной аллее, спугивая притаившиеся в темноте парочки. Сколько прошло времени, он не знал. Постепенно сквер опустел. Только с одной дальней лавочки доносились мужской смех и женское повизгивание. Ему вдруг показалось, что он узнал голос жены. Подкрался к лавочке, вгляделся. Вспыхнул огонек зажигалки, осветил светлую прядь волос… Это не Нина.

Он покинул сквер, пересек улицу. Вошел в темный двор. Поднял голову вверх и замер… В Нинином окне горел розовый свет. Неужели он прозевал ее возвращение домой? Митя пулей взлетел на седьмой этаж, своим ключом открыл дверь. Стараясь не шуметь, подошел к спальне, рывком открыл дверь.

Нина обернулась:

— Господи! Кто это? Ты с ума сошел! Напугал до смерти. Что за глупые шутки?

Она была в одиночестве. Но это ни о чем не говорило. Сдавленным голосом он проговорил:

— Я звонил, звонил, телефон не отвечал… Где ты была?

Она внимательно посмотрела на Митю. Пожала плечами, обтянутыми розовым шелком пеньюара.

— Телефон испортился. Звонила от соседей в бюро ремонта, обещали завтра починить… Но ты ведь знаешь, как они работают.

Митя шагнул к телефону, прижал трубку к уху. Тишина. И впрямь не работает.

— Ты еще загляни под кровать, — она все поняла и теперь издевалась над ним.

Итак, Нина просидела весь вечер дома, она ни в чем не виновна. Он почувствовал облегчение. Но владевшая Митей на протяжении всего вечера душевная боль не спешила оставить его.

Мрачным взглядом он окинул Нину. Она прекрасна. Стройная, гибкая, сквозь тонкую ткань соблазнительно просвечивает молодое тело. У него перехватило дыхание. Она его жена и, следовательно, должна всецело принадлежать, ему. Должна. Но это не так. Она принадлежит себе. Только самой себе, он постоянно ощущает на себе воздействие ее воли. Ее упрямое сопротивление, которое она по каждому поводу оказывает ему, выводит его из себя. Он вспомнил Лялю, дочь профессора Воздвиженского. Вот кто любил его безответно, безоглядно, с полной самоотдачей, почти жертвенно!

Нина же ограничивается тем, что позволяет Мите любить себя. Но от этого она только желаннее…

Митя сбросил с себя пиджак, шагнул к жене. Жадно схватил ее за плечи. Нина уперлась ему руками в грудь.

— Ревновать вздумал? Глупо… Если я захочу, ничто и никто меня не остановят. — Она смотрела на него в упор насмешливым взглядом.

…Уснул он раздраженным: ему так хотелось рассказать Нине о своей победе, о только что законченной работе, а вместо этого они долго бранились, осыпали друг друга упреками. Потом помирились. Но, несмотря на всю сладость примирения, он не чувствовал себя счастливым.

Мите позвонил куратор. Высокое лицо, которому было поручено наряду с другими очень важными и нужными делами курировать, то есть направлять, работу по созданию городского АСУ. Куратор изъявил желание лично разобраться в состоянии дел. Встреча состоится не в его кабинете, а именно там, где создается АСУ. Он просит товарища Лукошко назначить время и место.

Митя принялся лихорадочно соображать… Назначить время — не проблема, лично он готов хоть сейчас, а вот с местом встречи дело обстоит сложнее. Встречаться с высоким начальством в своем жалком кабинетике-келье — покатые своды, окна-бойницы, спертый воздух давно не проветриваемого помещения — Мите не хотелось. На этом жалком фоне, в этом обрамлении он сам будет выглядеть жалким, произведет плохое впечатление. Декорации должны быть другими, совсем другими.

Эврика! Нашел! Митя от радости подскочил на стуле.

— Лучше всего нам встретиться в ГВЦ, — сказал он. — Ведь это сердцевина будущей системы.

Куратор согласился:

— В Вычислительном центре? Будь по-вашему. Мне будет интересно. Посмотрим, как они выглядят, эти ваши думающие машины.

Митя потирал руки от удовольствия. Вот где он сможет показать себя во всем блеске! Дело в том, что у Мити имелся один талант, которым он не без основания весьма гордился. Из четырех миллиардов населяющих землю людей лишь несколько десятков обладают умением оперировать в уме многозначными цифрами со скоростью современных ЭВМ. И к их числу относится он, Лукошко. Это редкое его умение, несомненно, произведет на куратора — не может, не произвести! — сильное впечатление.

Одно только огорчало Митю. Хочешь не хочешь, а придется тащить с собой на ГВЦ Булыжного — он единственный в объединении специалист по вычислительной технике. Впрочем (Митя обладал еще одной способностью — находить выгодные стороны даже в самых невыгодных ситуациях)… впрочем, подумал он, может быть, это даже и неплохо. Пусть Булыжный увидит Митю во всем блеске его математического таланта. Может быть, начнет относиться к нему с бо́льшим уважением.

Митя, Булыжный и начальник Вычислительного центра встретили куратора у высоких остекленных дверей. Это был среднего роста мужчина с седоватыми висками, приветливым и вместе с тем начальственным выражением лица.

— Ну, показывайте ваше чудо XX века! — улыбаясь, сказал он, сильно пожимая всем руки. Булыжный ответил куратору таким сильным рукопожатием, что тот поморщился и с явным неудовольствием посмотрел на мрачноватого молодого инженера.

Первым делом гостя привели в святая