Читать книгу - "Синдром усталости - Владимир Николаевич Моргунов"

Чизхолм поднял вверх указательный палец. — Если у водителя в самом деле был кентуккийский номер, то он должен был какое-то время жить здесь, чтобы иметь возможность подготовиться в акции. Это во-первых…

— … И иметь стопроцентную уверенность в том, что Салливэн выедет на трассу, — удовлетворенно заключил Веллер.

— Но зачем Салливэну, если он не был пьяным или осужденным, появляться на трассе в столь поздний час? — Чизхолм потянулся за пластмассовым стаканчиком с кофе, стоявшем на столе, сделал глоток и продолжал. — Пьяным Салливэн, как уже установлено, в тот вечер не был, хотя вообще-то к клану трезвенников он не относился. Сумасшедшим Салливэна тем более назвать нельзя. И знаешь, почему я сделал последнее заключение? Ни за что не догадаешься. Потому что у него хватило здравого смысла развестись с женой в таком возрасте.

— О да, — энергично подтвердил Веллер. — Значит, теперь следует установить, куда он мог ехать — трезвый и здравомыслящий.

— А ехать он мог только в одно место: в Нью-Хейвен, где его дочь учится в Йельском университете. Дочери девятнадцать лет, она очень похожа на отца, отношения между нею и Салливэном всегда были очень теплыми. Салливан развелся с женой три года назад, дочь поступила в Йель в прошлом году. И в течение этого года он несколько раз навещал дочь.

— Он мог поехать к ней в тот вечер под влиянием душевного порыва? — спросил Веллер, который, похоже, частично знал ответ на свой вопрос.

— Скорее нет, чем да, — ответил Чизхолм. — Психологический портрет Салливэна почти исключает подобную линию поведения. Импульсивность вообще была чужда ему.

— Значит, потребовалось нечто, способное заставить его поехать в Нью-Хейвен поздним вечером. До Нью-Хейвена по трассе сто шестьдесят-сто семьдесят миль. Он добрался бы туда ранним утром следующего дня.

— Значит, какая-то побудительная причина существовала.

— Извините, телефонный звонок от дочери?..

— Дочь не звонила ему накануне его последней в жизни поездки, мы это знаем, — Чизхолм еще раз отпил кофе из стаканчика и сделал такое движение, словно ставил стаканчиком какой-то знак препинания.

— Но мог позвонить кто-то другой и сообщить, что с дочерью то случилось…

— … После чего и Салливэн должен был позвонить в Нью-Хейвен.

— … Что он и сделал — о чем свидетельствует отметка на телефонной станции.

— И каков результат?

— Дочери не оказалось на месте, что, естественно, только усилило тревогу Салливэна.

— И ты, конечно, уже успел выяснить, где она была?

— Разумеется, — Чизхолм наклонился и поставил стаканчик на стол. — Если почаще отрывать задницу от табурета, то вообще можно успеть сделать очень много. Дочь Салливэна была вместе с друзьями на каком-то семейном празднике у одного из однокурсников вблизи Хартфорда. Автоответчика на ее телефоне в общежитии нет.

— Следовательно, великий отрыватель задницы, кто-то должен был позвонить Салливэну тем вечером, чтобы сообщить ему о том, что с дочерью что-то случилось. Но для этого звонивший должен был быть уверенным в том, что Салливан находится дома.

— А где же ему еще находиться? — Чизхолм явно почуял подвох.

— У Патриции Кингсвуд — неправда ли, до чего пышнозвучное имя и фамилия? Эта самая Пат Кингсвуд — его любовница, вот уже не протяжении четырех лет, — Веллер победно улыбнулся.

— Выла любовницей покойного, — суховато уточнил Чизхолм. — А что касается личности звонившего, то ее остается только идентифицировать по голосу, оставившем на автоответчике Чизхолма сообщение о том, что обладатель этого голоса перезвонит Чизхолму попозже. Все остальные голоса были идентифицированы.

— Что оказалось не таким уж трудным делом, — на тубах Веллера зазмеилась улыбка, — так как все звонившие назвали себя.

— Ладно, великий подливатель уксуса, скажи-ка лучше, что удалось выяснить по незнакомцу?

— Ничего особенного. — Веллер нарочно скромно пожал плечами, — кроме того, что в мотеле, расположенном в восточном пригороде, проживал некто Стивенс, приехавший на “Джипе-чероке” из Кентукки.

— Ага, сукин сын, все-гаки дождался своего триумфа. Тебе, конечно, уже удалось выяснить, что это никакой не Стивенс вовсе, а известный автогонщик, обладатель приза в какой-нибудь там “Формуле”, так?

— Если бы я был таким удачливым, то давно уже стал бы твоим начальником и не выслушивал бы твоих колкостей. Нет, к сожалению, нельзя составить даже фоторобот этого лже-Стивенса. Внешность его была на редкость незапоминающейся…

“Джип-чероки” синего цвета обнаружился на удивление быстро и совершенно случайно — ом превысил установленную скорость на трассе вблизи озера Шамплейн, на севере штата Нью-Йорк, недалеко от канадской границы. В отпет на сигнал патрульного полицейского, приказавшего ему остановиться, водитель “Джипа-чероки” повел себя несколько странно — он попытался уйти от преследования. Попытка оказалась неудачной — обойдя на повороте тяжелый грузовик, “Джип-чероки” сразу же попытался обойти еще один автомобиль с правой стороны, по не втиснулся в пространство между ним и ограждением трассы. Все закончилось полетом вниз с высоты примерно шестидесяти ярдов — трасса проходит по всхолмленной местности.

У погибшего водителя было найдено водительское удостоверение на имя Дэниэла Стивенса, около двух тысяч долларов наличными, толстая записная книжка и номер газеты “Филадельфия ньюс”. Одна из заметок — о гибели доктора Салливана — была обведена жирной чертой. Естественно, ФБР мгновенно занялось более пристальным изучением личности Стивенса. Служащий мотеля под Филадельфией опознал в нем постояльца, проживающего в мотеле несколько дней и зарегистрировавшегося под своей настоящей фамилией. То, что автомобиль имел регистрационный номер штата Кентукки, а также поведение Стивенса при встрече с полицией давало весомые основания заподозрить его в убийстве Салливэна.

А записи в книжке Стивенса: имя и адрес доктора, имя и адрес его подруги Патриции Кингсвуд, номер телефона дочери Салливэна в Нью-Хейвене, хронология перемещений доктора в течение нескольких дней вообще не давали возможности усомниться в том, что Стивенс вел целенаправленные наблюдения за своей будущей жертвой.

В записной книжке среди прочих телефонных номеров был и номер некоего Жака Фабера в Монреале. Экспертиза установила, что эта запись была сделана относительно недавно. Стивенс обвел ее несколько раз — факт, свидетельствующий о том, что Фабер являлся для него важной персоной.

Что же, теперь оставалось найти Жака Фабера, к которому, очевидно, и направлялся погибший. Полиция Канады, прибыв на место проживания Фабера, не обнаружила его там. Владелец квартиры, которую снимал Фабер, заявил, что квартирант выбыл навсегда. От хозяина удалось получить довольно точное описание внешности Фабера: невысокого роста, худощавый, очень смуглый, похожий то ли на мулата, то ли на араба, явно въехал в Канаду не очень давно, по-французски — сам хозяин был франкоязычным канадцем — говорил вполне сносно, с небольшим акцентом.

На счет Стивенса в банке Лексингтона, штат Кентукки, откуда и был родом владелец синего “Джипа-чероки”, за десять дней