Читать книгу - "Крепость на Ловати - Валентин Павлович Краснопевцев"

в советском тылу, а также в тылу противника, где день ото дня ширится священная народная война против оккупантов. Зачитали листовки, в которых фашисты писали, что Ленинград якобы уже пал, а их непобедимые армии стоят на пороге Москвы и не сегодня-завтра возьмут штурмом советскую столицу.　

— Брехня это все. И Ленинград наш, и Москва под надежной защитой. Не верьте гитлеровским россказням, ни единому слову! — призывали партизаны.　

В заключение Борунов и Ляннэ обратились к населению с просьбой помочь партизанам продуктами. Выяснилось, что остались еще в деревнях колхозные хлеб и скот. Тут же решено было разделить общее достояние (до войны обе деревни, Рожковичи и Усадьбы, составляли один колхоз) между бывшими колхозниками поровну, а часть зерна и некоторое количество скота передать партизанам.　

Кузьмину сказали:　

— Хлеб и скот переправишь на хутор Разливы.　

На хуторе проживал лесник Колесов, человек надежный, родной брат которого, бывший милиционер, находился теперь среди партизан.

У Колесова новоиспеченный староста Смирнов рассказал партизанским командирам после своего возвращения из Великих Лук о том, что Кузьмину немцы полностью поверили, а он, Анатолий, их тоже вполне устроил…　

Теперь можно было открыть новому старосте суть его главных задач. Люди из отряда, сказали ему, периодически посещают город. Староста должен регулярно обеспечивать их пропусками как жителей своих деревень. Предлогом же для посещения города было убедительное в тогдашних условиях — покупки необходимого на городском рынке. Непосредственную связь со Смирновым должны были осуществлять Ляннэ и Губанов, а местом их конспиративных встреч становился хутор Разливы.　

Вот теперь Емельянов посчитал возможным дать Анатолию «добро» на формирование боевой группы подростков якобы для охраны старосты и помощи ему в выполнении распоряжений немецкой комендатуры. Оказалось, новый староста присмотрел уже семь-восемь таких шустрых парнишек. Партизаны обещали вооружить их.　

О контактах Смирнова с партизанами подростки не должны были знать ни в коем случае. Но староста не делал их и полицейскими в полном смысле этого слова. Они должны были охранять безопасность своих же родных и близких, то есть население обеих деревень.　

Впрочем, Смирнов был предупрежден заранее: если возникнет угроза его разоблачения оккупантами, он должен самостоятельно принимать решение и может вместе со своей боевой группой перебраться в Быково. Но, конечно, мера эта могла быть только крайней.　

Мысль о создании такой группы — резерва партизан, на который можно было бы рассчитывать в критический момент, — возникла у партизанского руководства и укрепилась, в частности, в результате истории, приключившейся с Нестеровым. Этот здоровый плечистый парень, фигурой напоминавший не то грузчика, не то моряка, перед войной жил и работал в Кострове. Был и в армии, но попал в окружение и лесными тропами пробрался домой. Первым в поселке с ним встретился Губанов. Он же и порекомендовал его в партизанскую группу.　

Тогда и зародилась у Александра Николаевича мысль: а правильно ли всех желающих непременно зачислять в группу? Не лучшели сохранять ядро группы, самим держаться в стороне, а заводить на местах побольше надежных помощников? Крепышу Нестерову, правда, отводилась роль не простого информатора, а исполнителя отдельных боевых заданий.　

Сам он просился, понятно, в отряд и умолял дать оружие. Чтобы в деле проверить парня, его послали на трудное задание — убрать двух злостных полицаев. Использовать при этом Нестеров мог только собственное, припрятанное в доме охотничье ружье. С заданием он справился, принес изъятые у полицаев документы и оружие — автомат и винтовку. Трофейный автомат ему оставили в личное пользование.　

Нестеров добросовестно выполнял партизанские поручения, хотя за все время так ни разу и не побывал на хуторе Быково. Связь с ним поддерживал один Губанов. Район действий был определен Нестерову немаленький — территория Марьинского и Черпесского сельсоветов. Еще несколько аналогичных заданий он выполнил в одиночку, а затем партизаны послали на помощь ему братьев Рыжиковых — Николая и Александра. Образовалась, таким образом, боевая группа, похожая на ту, что создал Анатолий Смирнов.　

Разумеется, Смирнову нельзя было саботировать выполнение всех распоряжений оккупационных властей: это немедленно вызвало бы у них подозрения. Следовало осуществлять саботаж скрытно и умело. Да и что-то выполнять. Например, посылать людей на заготовку дров и строевого леса, на ремонт дорог и мостов, проводить сбор теплых вещей и т. п. Но при этом Анатолий и его парнишки никогда не снимали валенок с ног у односельчан и вообще не забирали последнего. Часть собранных вещей попадала к партизанам.　

С появлением партизанского старосты упорядочилась связь группы, а через нее и подпольного горкома партии с великолукскими подпольщиками. Анатолий не только выдавал пропуска партизанским связным. Он оказал немало других ценных услуг. Так, благодаря его сигналу партизаны обнаружили и ликвидировали два гитлеровских склада. В одном, на погосте Марипчилки, оказались медикаменты. Отрядные медички отобрали наиболее нужные и отправили на центральную базу в Одринах в распоряжение «партизанского доктора» Тамары Павловой. Остальное пришлось уничтожить. На втором складе близ дороги Великие Луки — Кострово хранились артиллерийские снаряды. Партизаны утопили их в болоте.　

Не без содействия партизанского старосты были получены также некоторые данные, позволившие успешно провести операцию по уничтожению фашистских прихвостней в деревне Клетище — той самой, откуда в июле Борунову и его помощникам довелось выбивать вражеских мотоциклистов. В этом селении был полицейский опорный пункт — гнездо гитлеровских пособников.　

Можно было заранее предположить, что трусливые отщепенцы боя не примут и попытаются спасти свою шкуру бегством. Поэтому важно было в период предстоящей операции отрезать полицаям единственно возможный для них путь отступления — через Ловать на лодках. И на противоположный, левый берег реки заблаговременно ушла группа партизан под руководством X. Н. Кашина. Другая группа, более многочисленная, должна была атаковать деревню, двигаясь от лесной опушки, где скрытно сосредоточилась еще накануне.　

С рассветом двинулись к селению. Но только выбрались на открытое место, как из деревни открыли пальбу. Стреляли с чердаков. Значит, там дежурили их караульные. Емельянов приказал открыть ответный огонь из трех ручных пулеметов по крышам домов, но ни в коем случае не трассирующими пулями во избежание пожаров. Такого оборота полицаи явно не ожидали. У них произошла заминка, огонь на время прекратился. Пользуясь благоприятным моментом, партизаны броском преодолели открытое пространство и ворвались в деревню. В то же самое время послышалась стрельба с того берега реки: бойцы Кашина вели огонь по появившимся на воде лодкам.　

Ни на шаг не отставая, рядом с Емельяновым бежал в этой атаке Василий Рыбиновский, бывший работник уголовного розыска, лейтенант милиции. Он взял себе за правило в ходе боя держаться возле командира.　

Вася Великан, как прозвали Рыбиновского в отряде,