Читать книгу - "Да будет воля моя - Евгений Кузнецов"

— Все сходится, — вполголоса произнес Киппен.

Старец не расслышал его слов и увлеченно продолжал свой рассказ:

— …Когда же брат Симон лукавыми речами стал прельщать встреченных им монахов, то тут-то им и открылась страшная правда, что завладел дьявол бессмертной душой несчастного библиотечника. Как следует из поденной записи, гордыня поразила душу его. Так вот, выслушав это печальное известие, игумен распорядился навечно заточить падшего Симона в одной из катакомбных темниц, сам монастырь разрушить до основания, а монахам велел покинуть это гиблое место.

— Ну а «Книга Дьявола»? — спросил Киппен.

— Эта книга так и осталась в том самом нечестивом святилище, где и покоится по сей день.

— Вы ее видели?

Старец перекрестился:

— Боже упаси.

— Откуда тогда такая уверенность? Может, ее уже давно там нет? Ведь прошло столько времени.

— Я знаю, что она там, и все тут! Доверься мне, ты увидишь эту книгу. Но сначала я отведу тебя к темнице Симона. Это нам по пути, к тому же это совсем недалече.

И действительно, буквально через пару поворотов коридор расширился, образуя просторную галерею. С правой стороны темнели зарешеченные секции, отделенные друг от друга толстыми стенами. Лишь на противоположной стороне имелась всего одна-единственная секция, вход в которую был наглухо заложен камнями. Однако каменная кладка совсем недавно была частично разобрана, и несколько массивных, угловатых булыжников валялось прямо в проходе.

Старец подошел ближе и осветил факелом изолированную камеру:

— Вот, это та самая темница, из которой он сбежал.

— Через этот пролом? — спросил Киппен, заинтересованно разглядывая темный пролом.

— Нет, кладку мы разобрали после, чтобы удостовериться в его пропаже. А сбежал он другим путем.

— Но как ему это удалось, ведь, вы говорите, он был намертво замурован?

— У Симона, или, точнее говоря, того дьявольского порождения, что приняло обличие несчастного брата Симона, было достаточно времени и терпения, чтобы проделать подкоп даже в скале. Однако копать бы ему до скончания веков, но, на его удачу и нашу беду, пролегла рядышком от катакомб одна из штолен уранового рудника, будь он неладен. Так вот, после недавнего землетрясения в истонченной горной породе образовался разлом, через который Симон и выбрался на свободу.

— Невероятно, — выдохнул пораженный Киппен. — Я могу взглянуть?

Старец передал Киппену факел. Киппен осторожно просунул горящий факел в пролом в кладке и заглянул внутрь. Часть пола у дальней стены каменного мешка была засыпана острыми обломками скальной породы, а прямо в потолке зияла глубокая расщелина, достаточной ширины, чтобы в нее мог протиснуться даже взрослый, крупный мужчина.

Киппен высвободил руку с факелом и, оттряхивая пыль с рукава, обратился к старцу:

— Теперь я должен увидеть «Книгу Дьявола».

Старец глубоко вздохнул:

— Я не в праве чинить тебе препятствия. Это твой выбор.

— Это не выбор, это мой долг.

Старец понимающе кивнул:

— Тогда поспешим. Медлить больше нельзя, они уже совсем близко.

Взяв из рук Киппена чадящий и потрескивающий факел и подняв его над головой, старец торопливо двинулся вперед. Петляя по путаному лабиринту катакомб вслед за старцем, Киппен перестал считать повороты, запоминая обратную дорогу. Все равно это не имело смысла. Он просто следовал за своим Вергилием, сохраняя молчание и отгоняя прочь тревожные мысли.

Они вышли к очередной развилке, где и остановились.

Старец заглянул Киппену в глаза:

— Остаток пути тебе предстоит проделать одному. Как и все то, что ты вознамерился сделать. — В печальных глазах старца плясали отблески от неровно горящего факела. Он вложил в руку Киппена древко. — Возьми его.

— Но как же вы доберетесь обратно в кромешной темноте?

— Не беспокойся обо мне, я научился ориентироваться здесь на ощупь.

— И все же мне он не нужен. — Киппен вернул старцу факел. — Я не очень-то доверяю источнику света, который может погаснуть от каждого дуновения. На этот случай у меня имеется кое-что понадежнее.

Киппен достал из бокового кармана плаща электрический фонарик и включил его. Белый луч света от нескольких десятков ярких светодиодов, прорезав густую тьму, осветил длинный проход почти до самого конца.

Вглядываясь вглубь прохода, откуда веяло смрадным, затхлым воздухом, Киппен услышал негромкий голос старца у себя за спиной:

— Когда увидишь его, скажи ему, что не поддался брат Илия его искушению, а совершил великий подвиг смирения…

Киппен осветил фонарем морщинистое лицо старца:

— Так вы Илия?

— …Сорок лет и три года был я его стражником, приняв службу свою от почившего брата Матвея, — продолжал старец, будто не услышав своего имени. — И я не воспрепятствовал ему, когда он совершил побег. А теперь ступай с Богом.

Перекрестив Киппена, старец побрел в обратном направлении. Когда он скрылся за углом и звуки его шаркающих шагов затихли, а отблески факельного света перестали плясать на грубо отесанных стенах и потолке, Киппен двинулся вперед по зловонному проходу.

Глава 46

Морщась от усиливающегося смрада, Киппен достиг конца прохода. Перед ним был узкий и низкий проем. Согнувшись, Киппен протиснулся в него и оказался в просторном гроте. Определенно источник скверного сероводородного запаха находится именно здесь. Киппен невольно зажал нос рукой и осветил фонарем пространство вокруг себя. Грубые каменные стены сужались кверху, образуя куполообразный свод. По стенам змеились струйки воды, а с потолка падали крупные капли.

Киппен буквально кожей ощутил тягостную атмосферу, царящую здесь. Именно таким ему и представлялось святилище дьявола. Он перевел фонарь с потолка на серый пол. Повсюду блестели лужи зеленоватой воды, дымящиеся в луче фонаря, а ближе к дальней стене высился прямоугольный каменный постамент, размером полметра на полметра и высотой не многим меньше. На стене над постаментом в железном держателе торчало обуглившееся древко факела.

Киппен подошел к постаменту и осветил его. На нем лежал раскрытый ветхий манускрипт. Его пожелтевшие, покоробленные от времени и влаги страницы покрывал толстый слой серой пыли. Киппен склонился над книгой и осторожно сдул со страниц пыль. В луче фонаря вихрем заплясали искорки.

Когда облачко пыли развеялось, Киппен вгляделся в гравюру:

— Что за наваждение?

Киппен достал из кармана свернутый лист, развернул его и сравнил оба изображения. На ксерокопии из «Молота ведьм» была изображена огненная женщина. Однако на гравюре в «Книге Дьявола» женщины не было. Не может быть, чтобы это была подделка, ведь настоятель уверял, что в катакомбах хранится подлинник. Киппен вспомнил слова странной девушки из библиотеки, процитировавшей Кьеркегора. Выходит, что дьявол и впрямь поселился в печатной краске.

Киппен отер рукой пыль с постамента. На сером камне темнели лини и символы искусно выбитого пентакля.

— Третья Печать Соломона, — догадался Киппен.

Это был