Читать книгу - "Тетушка против - Тата Алатова"

достоинством ответила Пруденс, отпивая из бокала. — Но этим утром госпожа Жанна изволила выразить неудовольствие моей работой. Даже не знаю, стоит ли держаться за это место.

Рауль мысленно отвесил поклон этой женщине: какая восхитительная злопамятность! Какой апломб!

— Жанна со вчера не в себе, — торопливо открестилась от сестры Соланж. — Я буду перед вами в вечном долгу, если вы управитесь с виконтессой.

— Какой стыд, — ужаснулась та, — так унижаться из-за тряпок!

— Ах, молчи лучше, — вспылила Соланж. — Ты-то в чем предстанешь перед королем?

— Я знаю одно: нашей семье не место в свите Лафона! — тоже разозлилась Жанна.

Рауль не слушал их. Любуясь через стол обстоятельно обедавшей Пруденс, он с восторгом осознал: да ведь она в одном из платьев, которые он купил ей в Пор-Луаре. Слишком простенькое для сестер, обладавших совсем иным статусом, оно тем не менее подчеркивало надежную простоту его ненаглядной. Как он угадал с цветом!

— Я наведаюсь к госпоже Леклер сразу после обеда, — уведомила их Пруденс, улучив паузу в ссоре. — А потом навещу племянницу. Поиском новой прислуги займусь уже завтра.

— У вас есть племянница? — явно заискивая, поддержала разговор Соланж.

— У каждого найдется родня, — небрежно ответила она.

А у Рауля пропал аппетит. Что, если она помирится с Жозефиной и исчезнет из их дома? Как прикажете ухаживать, скрываясь от вздорной девицы? Отправлять тайные послания и неприметные экипажи, целоваться в ночных садах?

С другой стороны — на время их визита в Лазурную гавань Пруденс лучше оставаться в Арлане. Ни к чему ей видеть, какой рассадник разврата этот королевский двор.

И все же, все же! К разлуке он совершенно оказался не готов.

Раздираемый колючими противоречиями, Рауль встал из-за стола, позвал Теодора и отправился к мэтру Жоржу. Но даже заказ новых рубашек не принес покоя его сердцу.

Глава 31

Как же она порой ненавидела этот городишко, где всем было страх как интересно, что же происходит за соседским забором. Казалось, сама жизнь — неспешная, утомленная зноем, бесконечными разговорами и чаепитиями — рождала бесконечные слухи, частенько ничем не подкрепленные.

Ее тут знали как Маргарет Робинсон, требовательную покупательницу, державшую в безупречном порядке большой дом Бернаров.

Пруденс Робинсон прежде не знал никто. Однако за один злополучный день это имя прилипло ко множеству языков.

— Бьет прислугу, — подтвердила Констанция, щелкая садовыми ножницами. — Жадная и жестокая… Кому же ты перешла дорогу, дорогая моя?

У нее не было ни одной догадки.

— Не знаю, что и делать, — призналась Маргарет. — Мне нужны горничная, камеристка и лакей. Но кто теперь пойдет?

— А если поискать в ближайших деревеньках? — предложила Констанция. — Пока до них дойдут городские сплетни, уже новый скандал появится.

Вспомнилась веселая сердобольная Луизетта, которая относилась к Раулю с теплом и заботой. Как она вздыхала в ночь падения замка и норовила подсунуть его светлости кусок пирога.

— Да, может быть, — согласилась Маргарет. — Одна беда: выучки у них никакой.

— А нынче все такие, — посетовала Констанция. — Никто не желает идти в услужение, все хотят работать на алхимических фабриках и лопочут о чувстве собственного достоинства… Глупости, что унизительного в работе?

— Ты ведь понятия не имеешь, что это такое.

Хмыкнув, подруга особенно звонко щелкнула ножницами.

— Значит, я отдаю на разграбление сундуки твоей свекрови? — вернулась Маргарет к теме своего визита.

— Эта Соланж удивительная пройдоха. Девчонка далеко пойдет, вот увидишь. Пусть забирает старое барахло, таких ушлых девиц хорошо иметь в должниках.

На том и порешили.

***

Дом Пеппы находился всего в трех кварталах от дома Констанции, но на дорогу к нему ушло непозволительно много времени. Маргарет то и дело останавливалась, чтобы поболтать с зеленщиком, мясником, булочником. Ее приветствовали подобострастно: давно вас не было видно, госпожа! Нянюшка Латуш сказывала, ездили навестить заморскую родню? А вот хотите свежей говядины?..

За эту дорогу выяснилось много подробностей о мистической экономке графа Флери: порождение гнилых болот, она по ночам оборачивается волчицей и жрет припозднившихся девственниц. Провинившуюся прислугу хлещет раскаленной кочергой. Зубы у нее острые, а глаза косые. Графа подчинила своей воле, и он бегает за ней, как щенок. Особенно ненавидит эта фурия молоденьких хорошеньких горничных, потому как не желает, чтобы его светлость любовались кем-то другим, а не только ее жабьей физиономией.

Тщательно обдумав услышанное — кочерга, болото, влюбленный граф, молоденькие горничные — Маргарет процедила презрительно:

— Косорукая Манон, чтоб тебе пусто было.

Только неумеха-служанка, присланная в замок Лафоном и изгнанная оттуда с позором, могла сочинить столь чудовищную ложь. Что же, она за это поплатится.

Преисполненная холодной яростью, Маргарет от души прошлась дверным молотком по тяжелому дубу. Открыл ей мажордом Гаспар.

— Госпожа, — он явно обрадовался. — Наконец-то! — и шепнул доверительно: — Тут без вас все вверх дном!

— Где Пеппа?

— Так у себя. Над нарядами плачет.

Она тоже сошла с ума из-за приезда в эти края короля? С какой стати? У зажиточной мещанки не было никакой возможности просочиться в Лазурную гавань.

Тихонько вздохнув — как-то пройдет встреча? — Маргарет поднялась наверх.

Пеппа стояла посреди спальни, а вокруг пестрыми ворохами громоздились платья. Соланж умерла бы от зависти при виде таких запасов, но девчонка выглядела совершенно несчастной.

— А, дражайшая тетушка, — желчно усмехнулась она. — Неужели вспомнила, что у тебя есть дела поважнее, чем пресмыкаться перед моим врагом? Вот к этому платью следует пришить кружева, а сюда добавить вышивку на лиф!

— Здравствуй, Пеппа, — Маргарет оглядела бардак и поинтересовалась: — И что все это значит?

— Это ты мне объясни: как ты додумалась поступить на службу к Флери? Что? Думаешь, я не додумалась, о какой Пруденс Робинсон талдычит с утра весь город? Думаешь, я не помню твое полное имя? Или у тебя совсем не осталось гордости, раз ты подалась к этому мерзавцу?

— И для чего ты пыталась приворожить мерзавца?

Подпрыгнув на месте, Пеппа махом потеряла всю свою напористость и забеспокоилась:

— Ты-то об этом откуда знаешь?

— Оттуда, — Маргарет неопределенно махнула рукой в сторону Овражного проулка. — Сняли вчера твой приворот, уж прости.

— Ка-а-ак? — жалобно проскулила девчонка и плюхнулась на кровать, приминая воланы.

— С помощью сушеной жабы и клока волос.

— Гадость, — скривила красивые губы Пеппа. — Впрочем, я могла бы и сама догадаться, что без тебя тут не обойдется. Очень уж ты любишь совать свой нос в чужие дела. И как мне теперь прикажешь увидеть короля?

— Ты навела на него приворот, чтобы увидеть короля? — не поверила своим ушам Маргарет, и гнев невиданной силы пополам со жгучим сочувствием к Раулю