Читать книгу - "Ушла в винтаж - Линдси Левитт"

По моему настоянию Оливер высаживает меня за пару миль до моего дома. Обед был так прекрасен, что я не хочу рисковать ляпнуть что-нибудь не то во время долгой поездки. К тому же мне нужно немного побыть одной, чтобы переварить наш разговор. И непривычную индийскую еду.

– Значит, я выделю пару дней не неделе, чтобы украсить фургон, – говорит Оливер. – Какие у тебя планы?

– Забыл? У меня ведь ничего в жизни нет. Я совершенно свободна.

– Наверняка твоя жизнь наполнена гораздо больше, чем ты думаешь.

Оливер выпрыгивает из машины и достает мой велосипед. Постукивая по сиденью, наклоняется ко мне. От него пахнет тропическим смузи. Господи, мне кажется, что он меня сейчас поцелует, но вместо этого он резко нажимает на велосипедный звонок.

Никаких поцелуев. Вскрылась еще одна моя сущность: я настоящая бестолочь.

Вот что происходит с гормональным фоном, когда долго состоишь в отношениях и привыкаешь постоянно подкреплять чувства действиями. У меня технологический голод и эмоциональное истощение, и я ни с кем не целовалась уже девять дней. После физиологического пира я ощущаю голод, и теперь стоит появиться любому парню, как я уже воображаю, как мы с ним целуемся. Так было и в пятницу утром, когда Дерик Дуглмен придержал передо мной дверь в библиотеку и я засмотрелась на его зад, хотя я никогда не рассматриваю мальчиков, тем более Дуглмена с его сальными волосами, зная, что в четвертом классе он нарочно склеил себе руки клеем.

Я вывожу велосипед из ароматной зоны Оливера и улыбаюсь:

– Спасибо, что подвез. Приятно узнать тебя.

– Закончим на высокой ноте, – со вздохом отвечает Оливер.

Он уезжает, а я наконец остаюсь наедине со своими мыслями: об Оливере, о Джереми, а главное – о самой себе и о похлебке из разных эмоций, бурлящей в животе. Размышляя о том, что скажу в следующий раз, когда увижусь с Оливером, я пересекаю улицу, отделяющую меня от входа в жилой комплекс «Вилла Парк», когда первые дождевые капли падают мне на руку. Это не та равномерная морось, к которой мы привыкли. Дождь начинается внезапно и яростно, тут же наполняет водосточные канавы, одежда мгновенно промокает насквозь. Наш дом стоит в самой глубине обширного комплекса из частных вилл. Еще десять минут крутить педали. В обычной жизни я бы позвонила маме и попросила за мной приехать, но у меня нет этого чертова мобильного телефона.

Как вообще люди раньше жили?!

Дорога под дождем занимает четверть часа. Добравшись до дома, я мечтаю об одном: принять горячую ванну, закончить работу по истории и пораньше лечь спать. Выходные вдруг кажутся мне такими свободными без постоянных сообщений, чтения новостей в Friendspace, поиска классных вещей в интернет-магазинах и прочих цифровых занятий. Свободными и немного одинокими…

Однако в столовой я застаю неожиданное зрелище. Там сидит моя семья. За столом. На столе еда. Это что… ранний воскресный ужин? Джинни смотрит на меня убийственным взглядом. На талии у нее повязан розовый фартук с оборками, в руках – форма для пудинга.

– Я же тебе сказала, что ужин в три.

А я, такая ужасная сестра, совсем забыла. Джинни, наверное, весь день провела у плиты: запеченная курица, какая-то веганская запеканка, пудинг, готовые роллы и салат из трех видов бобовых. Трапеза, достойная обложки бабушкиной поваренной книги.

Я продолжаю стоять в дверях – боюсь, что с меня накапает. Мама приносит из ванной полотенце. Я закутываюсь в него и выжимаю волосы.

– Простите. Мой телефон…

– Да-да, – ворчит Джинни. – Мы ждем уже двадцать минут и теперь умираем от голода. Садись и ешь.

– Сейчас, я только переоденусь.

Джинни хмыкает в ответ. Я бегу в спальню, натягиваю футболку и пижамные шорты. Когда я усаживаюсь за стол, Джинни как раз зажигает свечи (свечи?!). Потом она вытягивает руки в стороны, берет наши с папой ладони в свои:

– Давайте благословим пищу.

– Типа, помолимся? – спрашивает папа, бледнея.

Джинни уже успела закрыть глаза, но теперь приоткрывает один глаз:

– Папа, семью, которая молится вместе, ничто не разрушит.

Мама с папой переглядываются через стол и берутся за руки. Джинни смотрит на меня:

– Мэллори?

– Джинни?

– Прочти молитву.

Вообще мы не молимся. По крайней мере, вместе. Никогда. Мы с бабушкой устраиваем наши Размышления, иногда я молюсь в постели перед сном, иногда – если хочу разобраться в себе. Мне бывает нужно с кем-нибудь поговорить, и тогда я обращаюсь к Богу. Но ежедневные, рутинные молитвы, например перед едой, – нет, такого у нас не случалось. Я даже не знаю, с чего начать.

– Господи. Благодарим Тебя за эту пищу. Благодарим… за руки, ее приготовившие. За нашу семью. – Я приоткрываю глаз. Все сидят склонив головы. Держатся за руки. Это… это так здорово. Почему мы не делаем это чаще? Я не только о молитве, но и о том, чтобы проводить время вместе. Чувствовать себя одной семьей. Неужели Джинни была права и все это благодаря списку? – Благодарим за все, что так важно и ценно для нас. Аминь.

Мама поднимает голову и подмигивает мне:

– Красивая молитва, Мэллори. Спасибо тебе.

Никто не тянется за едой. Мы как будто ждем, что придет слуга и станет кормить нас с ложечки. Наконец Джинни начинает хихикать.

– Спасибо, что благословила мои руки, Мэллори. – Она поднимает ладони вверх. – Теперь они священны.

– Заткнись. – Я так наелась в ресторане, что один вид еды вызывает у меня отвращение. Начну с кусочка лимонного пудинга. – Нельзя смеяться над молитвами.

– Где ты была весь день? – спрашивает меня папа, отрывая куриную ножку. – И как ты оказалась на улице в дождь?

Я ковыряю вилкой в пудинге.

– Я ездила на велосипеде в город. Надо было купить кое-какую мишуру украсить фургон для костюмированного шествия. Это для группы поддержки.

– Для группы поддержки? – переспрашивают мама с Джинни в один голос, но смысл их вопросов совершенно разный.

– Ну да, я участвую в создании группы поддержки. Я ездила с Оливером Кимболом, Джинни. Ему нужны были помощники, а ты ушла на футбол.

– Вы с Оливером вдвоем? – спрашивает Джинни с пафосом в голосе.

– Кто такой Оливер Кимбол? – спрашивает папа.

– Не передашь мне запеканку? – прошу я маму.

Мама как будто что-то жует, и это не еда.

– Ты ходила на свидание? С другим парнем? Сразу после расставания?

– Все совсем не так. И вообще, это кузен Джереми. – Сама не знаю, зачем я это прибавила. Чтобы показать, что речь идет о чисто деловых отношениях, поскольку Оливер и Джереми родственники, хотя у меня такое ощущение, что происходящее между