Читать книгу - "Заклятие истинной любви - Стефани Гарбер"

ощущения все равно были ошеломляющими.

– Всегда будь начеку, – прошипел он и прочертил ножом линию от впадинки у нее на горле до центра груди, а потом спустился к шнуровке жилета.

У Эванджелины сбилось дыхание. Кончик лезвия завис прямо под шнурками. Достаточно одного легкого движения, и они просто бы распустились.

Нет.

Эванджелина не знала, сказала она это вслух или просто подумала. А может быть, услышала голос Лучника в своем сознании.

Потому что Лучник одним невероятно стремительным движением поднял ее на ноги и столь же быстро отпустил.

Эванджелина покачнулась, пытаясь удержаться на подрагивающих ногах.

Лучник напротив нее промок насквозь. Вода стекала с его золотистых волос и по бледным щекам, но он даже не вздрогнул. Просто стоял, сжимая рукоять ножа, острие которого совсем недавно прижималось к ее горлу. Костяшки его пальцев отчего-то побелели, но, возможно, виной тому был холод и дождь.

– Продолжим тренировки позже.

– А что, если я не хочу больше тренироваться? – спросила Эванджелина.

Он ухмыльнулся, и весь его облик словно кричал: «Как мило, что ты думаешь, будто у тебя есть выбор».

– Если хочешь, чтобы все прекратилось, тебе придется лучше отбиваться, когда я приду в твою спальню. А до тех пор носи это с собой. Везде, куда бы ты ни пошла.

Лучник бросил ей кинжал.

В полете он перевернулся. Драгоценные камни на рукояти заискрились на свету, и внезапно Эванджелина осознала, что нож этот ей знаком. Она уже видела его, но не в воздухе, а на темном полу. Это был не просто образ, а воспоминание.

Многие драгоценные камни давно отпали, но рукоять ножа по-прежнему поблескивала в свете факелов, переливаясь синим и пурпурным – цветом крови, которая еще не пролилась.

Воспоминание мельком пронеслось в сознании.

И как только оно потухло, Эванджелина внимательно посмотрела на оружие, которое сейчас держала в руке. На тот же самый клинок. С теми же синими и пурпурными камнями и пустыми выемками тех, которые давным-давно отвалились.

Эванджелина не знала, всегда ли клинок был его или же когда-то принадлежал ей, но в одном была уверена точно: Лучник солгал, что не знает ее.

Она хотела спросить, почему он не сказал ей правду, хотела побольше узнать о клинке.

Но Лучник уже снова исчез.

13. Аполлон

Аполлон стоял перед камином в своем личном кабинете, сцепив руки за спиной, вздернув подбородок и опустив глаза. Такую позу он часто принимал, когда позировал для портретов, подобных тому, что висел сейчас над каминной полкой. Конечно, на этом портрете он был совсем юн. Искусный художник написал его задолго до того, как Аполлон встретил Эванджелину, до того, как он умер и трон занял самозванец спустя неделю после объявления о его смерти. Весьма никудышный самозванец, стоит отметить.

Аполлон понимал, что еще молод. Он прожил всего двадцать лет – двадцать мирных лет, так что бардам и менестрелям было не из чего слагать вдохновляющие песни о его жизни. Ему хотелось думать, что если бы он прожил чуть дольше до своей предполагаемой смерти, то его наследие так быстро не забыли бы. И все же Аполлон до сих пор корил себя за то, что столько времени потратил впустую.

Но теперь, возвратившись из мертвых, он получил шанс создать наследие, которое никто никогда не забудет. Аполлон понимал, что одного этого недостаточно, чтобы построить то будущее, о котором он всегда мечтал, чтобы никто больше не смел его проклинать или использовать любым другим способом в попытках навредить Эванджелине.

Он должен был совершить нечто поистине великое.

Аполлон развернул свиток, который два дня назад ему передал лорд Слотервуд. Как и прежде, тот запылал – не настолько, чтобы обжечь руки, но достаточно, чтобы уничтожить бумагу и превратить ее в пепел. Все начиналось со слов в нижней части свитка: они всегда загорались раньше, чем он успевал бросить на них взгляд. И все же ему удалось прочитать то, что было нужно. Он точно знал, что следует делать.

Но сперва он должен убедиться, что Эванджелина в безопасности.

Стук в дверь раздался в точно назначенное время.

Аполлон глубоко вдохнул, мысленно готовясь к тому, что, как он опасался, ему придется вскоре совершить.

– Войдите, – сказал он.

Дверь в его кабинет распахнулась, и внутрь шагнул Хэвелок. Он сразу заметил горящий свиток в руках Аполлона и пепел на полу.

– Я помешал?

– Нет, ерунда. – Аполлон бросил тлеющую бумагу на пол. Как и все сказки Севера, записанная на свитке история была проклята. И загоралась каждый раз, когда ее открывали.

Бумага горела, пока не превращалась в горстку пепла. А затем возрождалась вновь – именно это и пытался сделать Аполлон для их с Эванджелиной жизней.

– Есть новости о нападении на принцессу Эванджелину? – осведомился Аполлон.

Хэвелок поклонился и тяжело вздохнул.

– Наставница принцессы продолжает утверждать, что она ни при чем. Мадам Восс клянется, что никогда не посылала письмо принцессе, чтобы заманить ее к колодцу. Говорит, что стражники лгут.

Аполлон устало провел ладонью по волосам.

– Что насчет Виктора и Гензеля?

– Они придерживаются своей версии событий. Настаивают, что получили письмо от мадам Восс, но, когда сопровождали Эванджелину на встречу, потеряли ее в густом тумане. Оба клянутся, что не участвовали ни в каком заговоре.

Аполлон поморщился.

– Думаешь, они говорят правду?

– Они выглядели вполне искренними, Ваше Высочество. Но трудно сказать наверняка. Слова наставницы тоже звучали правдиво.

Принц Аполлон вздохнул и опустил взгляд на пол, где почти догорел свиток с таинственной историей.

– Виктор, Гензель и наставница, вероятно, как-то связаны, – сказал Аполлон. Но стоило только произнести слова вслух, как ему тут же захотелось взять их обратно.

Но теперь уже было слишком поздно. Слишком поздно с тех пор, как он самолично приказал Виктору и Гензелю передать Эванджелине поддельную записку от наставницы, притвориться, что они потеряли ее в саду, а потом столкнуть в колодец. Эванджелина не оставила ему иного выбора. Она отказывалась верить, что ей угрожает опасность, и он должен был показать, насколько она ошибается.

Аполлон не ожидал, что урок его окажется столь травмирующим. Он рассчитывал, что патрулирующие сад стражники мгновенно найдут ее. Его ошибка, но Аполлон не желал вовлекать в свой план еще больше людей.

– Продолжайте пытать наставницу. Думается мне, что рано или поздно она расколется. Особенно если ты скажешь ей, что убил Виктора и Гензеля.

Хэвелок побледнел.

Аполлон похлопал стражника по плечу, и снова у него возникло искушение изменить план. Попросить Хэвелока просто оставить Виктора и Гензеля гнить в тюрьме. Аполлон совершенно