Читать книгу - "Работорговцы - Альберто Васкес-Фигероа"

–Что станет с моим королевством?

–Оно закончится, как все, что когда-либо начиналось.

–Разве бешенство его погубит?

–Я уже сказал тебе, что нет. Тебя погубит гнев: огромный, белый и безмолвный, который придет на крыльях влажного и теплого ветра.

–Корабли белых?

Человек Огня едва заметно пожал плечами.

–Возможно, это будут корабли белых, – прошептал он. – Я никогда не видел корабля. Но я знаю, что его слюна намного смертоноснее, чем слюна Элегбы.

–Но почему? – настаивал мулат. – Почему на меня должны внезапно обрушиться такие несчастья?

–Может быть, потому, что боги тобой недовольны, – с легкой иронией ответил бамилеке. – На самом деле они ненавидят тебя и уготовили тебе страшную судьбу.

–Какую судьбу?

–Ты действительно хочешь знать?

–Да.

–Это неприятно.

–Не думаю, что меня это испугает.

–Как хочешь, – согласился другой. – Боги решили, что, поскольку твой отец умер от холода из-за тебя, ты должен умереть от жары. Я не могу знать, как это произойдет, но я вижу, как угли завладевают каждой порой твоего тела, так же как холод завладел каждой порой тела твоего отца. – Его голос приобрел оттенок сожаления, когда он добавил: – Ты узнаешь муки ада еще до того, как спустишься туда, но боги не дадут тебе даже возможности пожалеть об этом, потому что это конец, к которому ты сам шел день за днем и шаг за шагом.

–И когда наступит этот конец? – захотел знать его собеседник. – До или после того, как меня с живого сдерут кожу?

–До, – последовал быстрый ответ. – Намного раньше.

–Откуда такая уверенность?

–Во-первых, потому что я уже много лет знаю, когда и как умру, – с подчеркнутой медлительностью ответил Человек Огня. – А во-вторых, потому что луна устала на тебя смотреть.

–И что это значит?

–Что она больше не взойдет, пока не узнает, что ты мертв. Солнце обычно более терпимо: оно освещает всех, добрых и злых, день за днем одинаково. Но луна часто меняет настроение: она скрывается и не возвращается, пока те, кого она ненавидит, не умрут. Вот почему, когда она возвращается, на ее лице всегда играет легкая улыбка.

–Чепуха!

–Возможно, – признал колдун. – С моей точки зрения, это всего лишь старая легенда моего народа. Но поверь, ты больше не увидишь, как улыбается луна. Твое время истекло.

Он сделал едва заметное движение, бросил горсть порошка в костер, из которого вспыхнул яркий, короткий огонь, за которым последовал густой черный дым. Когда он рассеялся, Мулай-Али с ужасом обнаружил, что его собеседник исчез.

Через полминуты открылась крошечная дверь неподалеку от той, через которую он вошел, и, выйдя на свет, Жан-Клод Баррьер оказался за стенами дворца, лицом к величественному Нигеру, поверхность которого напоминала море крови, так как в тот момент алый диск солнца начинал погружаться за противоположный берег.

Очевидно, что Сахау Нду прекрасно выбрал место для этой небольшой двери, а также время, когда нужно выпускать через нее своих посетителей. Покинув полутемное помещение, пол которого был сплошным раскаленным углем, и выйдя в африканский закат, где небо и река казались окрашенными в ярко-красный цвет, любой человек настолько впечатлялся, что мог подумать, будто Природа заключила неразрывный союз с могущественным Человеком Огня.

Однако Король Нигера не был настроен любоваться красотой пейзажа. Будучи нагим, он испытал странное чувство, что стал последним существом во Вселенной, единственным живым существом, которое продолжало дышать, и которое исчезнет вместе с остальной Вселенной в тот самый момент, когда раскаленное солнце полностью погрузится в воды.

Дверца за его спиной закрылась, а дворец сиял яркими вспышками: хитрый колдун, мастер постановочных эффектов, велел инкрустировать в высокие стены крошечные кусочки зеркал, отражавшие солнечные лучи так, что на закате они сияли, словно фантастический замок из фейерверков.

Все казалось почти нереальным в тишине африканского вечера, и, будучи уверен, что больше никогда не увидит улыбку луны, мулат почувствовал потребность войти в воду и отдаться течению, чтобы умереть так же, как умер его отец, и хотя бы в этом маленьком пункте нарушить планы богов.

Стоя неподвижно, с расставленными ногами, позволяя воде омывать свои ступни, он пришел к выводу, что ему понадобилось всего несколько минут, чтобы забыть многочисленные наставления старца и мгновенно вернуться к своим истокам, признав очевидное: его кожа черна, его кровь черна, и его боги также черны.

И черные боги обратились против него.

Сахау Нду просто вытащил из глубин его души то, что всегда там дремало. С того самого момента, как он увидел, как дым пересекает медный луч света, он понял, что его судьба предрешена, приговор вынесен, и все зло, которое он причинил, поднимается вверх, требуя наказания.

«Я увижу тебя в аду», – были последними словами его отца, и солнце, которое уже садилось за горизонт, показалось ему явным предвестием того, что столь страшная встреча вот-вот состоится.

Он начал путь медленно, всегда бродя по воде, как ребенок, задумчивый, с опущенной головой, пытаясь найти новые и неисследованные тропы, которые привели бы его в будущее менее мрачное, чем то, которое ему только что предсказали.

Он ни на мгновение не усомнился в искренности мага, когда тот рассказывал о том, что увидел в дыме, потому что он прекрасно понимал: никто не станет лгать, когда такая ложь может стоить ему головы, и никто не станет говорить с королем так, как это делал Сахау Нду, если только он не испытывает слепой веры в свои слова.

Проблема заключалась не в том, чтобы верить или не верить Человеку Огня, а в том, чтобы принять или не принять, что он прав, и его толкование будущего соответствует тому, что произойдет до того, как луна снова появится на небосклоне.

– Он должен ошибаться, – пробормотал он наконец очень тихо. – Он должен ошибаться в чем-то, а если он ошибается в чем-то, значит, он может ошибаться во всем. Решение – убить его.

Любопытная логика Мулая-Али подчинялась его собственной простой мысли: если он убьет мага раньше, чем тот убьет его, это будет означать, что Сахау Нду ошибся в своих предсказаниях. А если он ошибся в мелочах, он мог ошибиться и в главном.

Он ускорил шаг, почти бегом бросившись к лодке, которую оставил вниз по течению, не замечая, что с вершины башни своего дворца всегда невозмутимый Человек Огня наблюдает за ним.

Его глаза, всегда удивлявшие своим размером и не мигающим взглядом, следили за каждым движением мулата, пока тот не уплыл на лодке, спеша скрыться. Только тогда