Читать книгу - "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов"

Сталин всего лишь заметил:

– Нельзя ставить на одну доску государство, которое действительно воевало, понесло жертвы и испытало оккупацию, с другим государством, которое не понесло никаких потерь. Это было бы несправедливо. Случилось так, что одни государства воевали, другие только объявили, что они находятся в состоянии войны, а третьи, из числа Объединенных Наций, помогали немцам. Например, Чили, сейчас одна из Объединенных Наций, во время войны помогала как немцам, так и японцам.

– Президент согласен с Вами, что Чили не должна участвовать, – заверил Гарриман.

– Может быть, лучше составить список тех стран, которые будут участвовать в Конференции, – выступил с рацпредложением Сталин. – Думаю, нужно попытаться еще раз созвать Совет министров и выработать проекты мирных договоров. Вот только нужен ли Китай?

– Президент считает, что участие Китая необходимо, поскольку он является постоянным членом Совета Безопасности. Кроме того, у Италии есть кое-какие интересы на Дальнем Востоке. Нужно также учесть, что Китай ведет себя на конференциях очень тихо.

– Однако Китай не воевал с европейскими странами «оси», не израсходовал ни одного солдата в войне с ними.

Гарриман в очередной раз повторил, что война была неделимой, поскольку речь идет о Европе.

– Если война неделима, то нужно было бы пригласить все восточноевропейские и западноевропейские страны. Это было бы абсурдно и нелогично.

Сталин предложил еще раз встретиться и попросил Гарримана передать президенту:

«– Я связываю вопрос о Японии с вопросами, возбужденными в послании президента».

Встреча вечером 25 октября стала продолжением предыдущей…

Вновь начал Гарриман:

– Президент надеется, что советское правительство пошлет в Вашингтон своего представителя для участия в заседании Консультативной комиссии по Японии 30 октября и что с этим советским представителем возможно будет урегулировать вопрос путем двусторонних переговоров еще до общего заседания Комиссии.

– Вопрос о Японии надо решать не в первую очередь, а вместе с вопросами, затронутыми в послании президента. Советскому правительству очень трудно послать своего представителя, ибо советскому правительству трудно фигурировать в качестве бесплатного приложения, в качестве государства, разделяющего ответственность за политику по отношению к Японии, но не имеющего на нее влияния.

– По мысли президента, вопрос должен быть рассмотрен всеми союзниками – Советским Союзом, Китаем, Англией и США, – настаивал Гарриман, хотя осознанно лгал – Вашингтон собирался все решать самостоятельно. – И они достигнут соглашения, которое будет удовлетворять все заинтересованные стороны. В число задач Консультативной комиссии входит также рассмотрение вопроса о создании механизма в целях осуществления условий капитуляции Японии. А какой иной метод Вы бы предложили?

– Такой вопрос, как создание контрольного механизма, должен быть решен между правительствами. Ни Консультативная комиссия и никто другой не могут при нынешних условиях решить этот вопрос. В решении вопроса будут участвовать четыре правительства. Но разногласие имеет место, главным образом, между американцами и русскими, и им придется взять на себя основное бремя.

Гарриман вновь слукавил:

– Не знаю, существуют ли между русскими и американцами разногласия.

– По моему мнению, разногласия существуют, – сказал Сталин. – Советское правительство и правительство США не смогли пока сговориться между собой, а это значит, что разногласия существуют.

– К сожалению, еще нет окончательных конкретных предложений правительства США, – развел руками посол.

– Американцы, а также англичане были склонны затягивать решение вопроса. Бирнс даже не хотел затрагивать этот вопрос на Совете министров в Лондоне. Советское правительство было вынуждено отозвать своего представителя в Японии генерала Деревянко. Советское правительство не может нести ответственность за решения генерала Макартура, которые принимаются и проводятся без ведома советского представителя в Японии. Советский Союз как государство имеет свой престиж. Советское правительство даже не информировали о принимаемых решениях, и в результате Советский Союз оказался в положении не союзника, а посторонней силы. Может быть, Америке нужны сателлиты, а не союзники? Должен сказать, что Советский Союз не годится для такой роли. Вот что заставило Молотова поднять в Лондоне вопрос о контрольном механизме для Японии.

Гарриману, которому прекрасно известна установка Трумэна на изоляцию СССР от каких-либо решений по Японии, оставалось только продолжать линию лицемерия:

– Здесь имеет место полное недоразумение. Никогда не было намерения не считаться с взглядами советского правительства или не консультироваться исчерпывающим образом с ним по вопросам, представляющим взаимный интерес, к каковым относится вопрос о Японии.

Сталин сделал вид, что поверил:

– Хотя такой мысли, возможно, и не было, на деле Советский Союз попал в такое положение, когда не только не считаются с его мнением, но даже не информируют о решениях, которые были приняты одним человеком. Разве так обращаются с союзником? Советское правительство не желает отвечать за действия, о которых оно узнает из печати. Будет честнее уйти, сказав, что советское правительство не отвечает за политику в Японии, чем находиться там в качестве мебели.

Гарриман заверил:

– Я получал обширные телеграммы о директивах, которые даются генералу Макартуру, и вообще о всех действиях, предпринимаемых по отношению к Японии. Содержавшаяся в этих телеграммах информация передавалась через посредство американской военной миссии Генеральному штабу Красной армии.

– Советский представитель в Японии ничего не получал от генерала Макартура, – резко ответил Сталин. – Советское правительство, например, было совершенно не информировано о создании и составе японского правительства. После этого оно также не было информировано о том, что это правительство было заменено недавно другим японским правительством.

Гарриман лжет в очередной раз:

– Для меня это ново. Я, конечно, сообщу об этом в Вашингтон.

– Никто не спрашивал мнения советского правительства, советское правительство не получало официальной информации и узнавало обо всем из печати. Мне, например, неизвестно, почему почти весь генералитет японского военно-морского флота, сухопутных сил и авиации сохранен, почему он находится на свободе. Почему нельзя было изолировать японский генералитет? Это неясно. Мне неизвестно, почему допускается, что японские радиостанции и японская печать оскорбляют Советский Союз?

Гарриман изобразил недоумение:

– По моей информации, генералу Макартуру даны директивы о том, что именно разрешается публиковать в японской печати. У меня нет информации, что японское радио и печать оскорбляют Советский Союз.

– Не сомневаюсь, что Вашингтон не преминет дать директивы оберегать достоинство союзников в Японии. Тем не менее, японцы безнаказанно оскорбляют Советский Союз. Советский военный представитель в Японии дважды обращался по этому вопросу к генералу Макартуру. В результате этих обращений выпады японской печати прекратились на некоторое время, но потом снова японская печать начала поносить Советский Союз в типично фашистском стиле. В советской оккупационной зоне в Германии или в Болгарии, Румынии и Венгрии советское правительство не допустит того, чтобы кто-нибудь оскорблял американцев или англичан. В Японии положение